дочь не опасней обычного человеческого сорванца.
— Ладно, Астрид, давай-ка теперь попробуем распознать твое слово вызова, — предложил папа.
— Давай, — с готовностью уселась на песочек Астрид. — А как?
— Как в игре «горячо-холодно». Я буду называть всякие слова, а ты прислушивайся, тянет ли тебя. Понятно?
— Ага.
— И если у нас что-то получится, никому это слово не говори, — предупредила мама. — А то тебя занесут в Книгу Тайных Имен, и всякие мутные типы будут пытаться тебя призывать. Меня вот однажды призвал один такой некромант… но, к счастью, договор у него был с Хальтрекароком, так что мое слово вызова он не знает.
К дяде Жробису поехали через шесть дней. На этот раз удалось уговорить даже Ихалайнена — обычно он оставался приглядывать за домом, наотрез отказываясь от любых путешествий. Но вплотную подступило лето, солнышко с каждым днем все сильней припекало, пахло сиренью и луговыми травами, так что даже этот законченный полосатый домосед неохотно забрался в карету.
Этот экипаж принадлежал еще родителям Дегатти, они совершали на нем визиты. Тридцать с лишним лет он бесславно гнил в каретнике, но поскольку был зачарован, сгнил не полностью, и магия енота успешно его восстановила. Полукруглый кузов мягко покачивался на рессорах, на окошках еще сохранилась позолота, и только сиденья пришлось подновить.
Кучер Сервелату, разумеется, не требовался, но Ихалайнен сразу забрался на козлы и взял кнут. Не с целью стегать собрата-фамиллиара, а просто потому, что Так Положено. Рядом плюхнулась Астрид, Сервелат начал перебирать копытами, и скоро усадьба осталась далеко позади.
В гостях у дяди Астрид страшно понравилось. Она обжиралась диковинными фруктами, пила домашние соки, которые Жробис делал в собственной сидроварне, играла с троюродными братьями и не замечала, как бежит время.
Домой поехали только через двадцать дней, в конце луны Ворона. Отметили Игнедис, Огненный День, полюбовались волшебными фейерверками и иллюзионами, и наутро тронулись в обратный путь. Карету Сервелат вез не торопясь, в неспешном путешествии тоже была своя прелесть, и хотя иногда он все-таки поднимался в воздух, заставляя взлетать и карету, фамильная усадьба показалась впереди только часов через пять.
У ворот неподвижно стоял немтырь. В отсутствие хозяев кто-то должен был кормить Булочку, корову, кур, рыбу в пруду и подружек Снежка, так что Майно активировал старый немтырный талисман. Каждый день тот создавал бездумного дуралея, который равнодушно выполнял свои обязанности.
Енот при виде него зашипел — он терпеть не мог немтырей, големов и духов-прислужников.
Пока папа с мамой распрягали коня и ставили карету в сарай, Астрид сразу побежала к дому. Пронеслась по кирпичной дорожке, торопясь узнать, как там дела в террариуме.
Двадцать дней — шутка ли? Для астридианцев это — как для людей лет двести. Астрид было слишком весело у дяди Жробиса, и она почти не думала о крохотной цивилизации, а ведь с ними за столько времени что угодно могло случиться. Вдруг да опять сами себя уничтожили?
Нет. Не уничтожили. Не добежав немного до крыльца, Астрид затормозила и уставилась на плавающие в воздухе корабли.
Их было целых девять. Размером с голову Астрид, похожие то ли на диковинных рыб, то ли на сплюснутых кальмаров, они парили тут и там… вот из окна вылетел еще один!
Самый большой подлетел совсем близко. Остановился напротив зачарованно глядящей Астрид и начал мигать. Девочка поняла, что на нее смотрят… возможно, весь ее народ сейчас смотрит на свою богиню.
— Астрид, не двигайся, — подал голос папа, который тоже это увидел.
Астрид и не двигалась. Она разглядывала удивительный астридианский корабль. У него под брюхом высунулось что-то вроде лапки… она повернулась к стене и испустила черный луч!
Там стали появляться буквы. Немного кривые и совсем крошечные, но очень четкие парифатские буквы.
«СПАСИБО ЗА ВСЕ. НАС СТАЛО СЛИШКОМ МНОГО, И МЫ НЕ МОЖЕМ ЖИТЬ С КОЛОССАМИ. ПРОЩАЙ, АСТРИД, МЫ ВСЕГДА БУДЕМ ТЕБЯ ПОМНИТЬ».
Повисев еще секунду, корабли взмыли в воздух и исчезли в радужных вспышках. Астрид долго смотрела им вслед… а потом разревелась.
— Окиреть, — только и произнес папа.
Когда они поднялись на второй этаж, то увидели частично расплавленный террариум. В других комнатах пострадали некоторые вещи — письменный стол, зеркало, мамины сапфиры…
— Надо было их в Банк Душ! — в ярости выпалила Лахджа, поднимая к глазам разломанное колье. — Сапфиры Асмодея!..
— Наверное, им нужны были кристаллы для постройки кораблей, — заметил Майно.
— Ты смотри!.. и бриллианты!.. и изумруд!.. и обсидиан… губа у микробов не дура, я смотрю!.. Теперь ясно, чего они так быстро свалили!
— Даже не поболтали со мной… — хлюпнула носом Астрид.
— Астрид, пока они писали эту надпись, у них прошло несколько хомунциевых часов, — объяснил Майно. — И я не знаю, сколько времени они нас тут ждали.
— Не думаю, что ждали, — раздраженно сказала Лахджа. — Смотри на ножницы!
Она пощелкала изъеденными ножницами и рявкнула:
— Они нас грабили! Просто свалили сразу, как только мы вернулись! Боялись, что я все-таки переведу их в условки!
Она на секунду задумалась, вспоминая, из какого окна вылетел последний корабль… ну да, из их спальни. Чудесно. Флагман набили народом, а остальные загрузили ценностями.
Еще на кухне пропала фольга, а чугунная сковорода лишилась донышка. В библиотеке же обнаружилось множество раскрытых книг, в том числе монография Дегатти. Видимо, за эти дни астридианцы расшифровали незнакомые буквы, овладели парифатским языком и узнали много нового.
В том числе — как зовут их богиню.
Лето выдалось долгим и жарким. Осталась позади луна Ворона, пролетела луна Дельфина и перевалила за середину луна Краба. Наступило шестнадцатое число — Интертриментудис или Мусорный День. Праздник, к которому многие приурочивают генеральную уборку — избавляются от хлама, выкидывают ненужные вещи и просто драят все до блеска.
— Надо было попросить астридианцев остаться на Интертриментудис, — бурчала Лахджа, выбивая ковер. — Они бы уж тут все подчистили.
— Да хватит ворчать, — укорил ее Майно.
— Мои сапфиры! — скрипнула зубами демоница.
Две луны почти прошло, а она все злилась, вспоминая о микробах-мародерах.
Нет, она понимала, что эта наноцивилизация считала свои действия не кражей, а просто разработкой полезных ископаемых. Для них все предметы гигантов настолько огромные, что вряд ли им было известно, где ценности, а где мусор. Ну и, возможно, у них не было выбора. Возможно, для их
