белые зубы.
— Я всё равно хотела бы полететь сама, — она встала, стараясь добавить в голос взрослости, — твои дети ещё без крыльев. Не стоит.
— Нам и так придётся полететь туда, — Трефалкир махнул крылом, говоря серьёзно и неуступчиво, — а раз нам по пути, то безопасней отправиться всем вместе.
— Но как полетят твои дети? — последняя попытка уйти из-под опеки, которая ей претила.
— Это моя забота, — кратко вымолвил самец, всем своим видом показывая, что этот разговор окончен.
Весь вечер драконята прыгали и выражали энтузиазм, смешанный с волнением, по поводу грядущего первого странствия. Да, их первая охота сорвалась, но зато как потрясающе, маняще выглядело путешествие в Скрытую Долину. Они не успокаивались и продолжали обсуждать это событие, даже когда Трефалкир и Роулсанэ легли спать. В итоге дети смогли успокоиться только после того, как отец шикнул на них, выражая этим своё недовольство.
На утро, когда все проснулись, они собрались на поляне, с которой им предстояло начать непростой перелёт. Драконыши уже прятали свои «сокровища» в трещине одной стены пещеры. Речные сколотые ракушки, перо Нивервира, громоздкий олений рог. Идею предложил Бэйлфар, бессознательно повторяя привычку огненных драконов прятать свои ценности, пускай это и были лишь мелочи, а не блестящее золото, да драгоценные камни. За ночь Роулсанэ достаточно отдохнула, чтобы осилить долгий полёт. В реке она поспала бы и лучше и крепче, но в пещере под защитой старшего спалось на удивление спокойно. Впервые за всё то время не тревожило видение напавшей на неё твари, которая едва не сожгла её заживо. Зелёный дракон сидел расправляя и разминая крылья, когда драконица задала интересовавший вопрос:
— Долго нам лететь?
— Два дня — он прикрыл глаза и выдохнул: — с перерывом.
— Ты ведь понесёшь их на спине, — она посмотрела на драконышей, уже вышедших из пещеры и внимательно наблюдавших за движениями отца.
Дракон сжал когти на концах крыльев, отпустил. Малыши активно пытались повторить эти движения, особого внимания на взрослых более не обращая. Тщетные попытки, но нельзя было не попытаться. Вдруг это ускорит прорезание крыльев? Ведь им так не терпелось покорять небеса, как и их родитель.
— Мне пришлось как-то всю ночь лететь со взрослым штормовым драконом в лапах, — что-то мелькнуло в оранжевых глазах, а складки губ дёрнулись. — Его ранили на войне стрелой. А трое моих детей все вместе не весят и половины его тела.
Роулсанэ пожала плечами — взрослому дракону виднее. Детёныши начали взбираться по хвосту на спину своего отца. Они уже делали так, когда ходили на реку, но ни разу ещё отец не летал с ними. Сам Трефалкир не переживал, не сомневался, что дети будут крепко держаться, и что, если что-то и случится, он-то успеет их подхватить. Сардлолас и Бэйлфар уместились на его плечах, слегка стесняя движение плечевых, несущих костей, но не настолько, чтобы это существенно помешало полёту. Фангрэнэ устроился ближе к хвосту, рассудив, что оттуда он сможет наблюдать за морской драконицей, которая должна была следовать за ними, и вдобавок смотреть на удаляющийся лес. Как только дети закрепились, Трефалкир повторил им слова предостережений и, только убедившись, что он был действительно услышан, расправил крылья, оттолкнулся всеми лапами и взлетел. Удивление и испуг в глазах драконышей сказали всё за них. Ни о каком озорстве, по крайней мере, в первый день пути, речи не было. Роулсанэ помедлила, давая дракону время осторожно и свободно подняться к верхушкам деревьев. Самец не спеша набирал высоту, делая круги над поляной. Со своими детьми на спине он выглядел громоздким, но и величественным в своей заботливой медлительности. Он делал медленные забирающие движения крыльями, чувствуя потоки воздуха, с каждым таким взмахом удаляясь от твёрдой опоры. Чернокнижник сделал немного резкое движение всем телом, помогая крыльям, и драконыши сильнее вцепились коготками в его кожу. Вот они уже достигли крон деревьев. Драконица вспорхнула и без труда догнала спутников. Поравнявшись с ними, она увидела напряжение на мордашках чад — они крепко держались лапками за спину отца, но никто из них не закрывал глаза, испытывая опасения по поводу набора высоты. Трефалкир выглядел едва ли не посмеивающимся, его пока ничего не тревожило. Он взлетел ещё выше, только уже не так плавно, а одним сильным движением крыльев, потянул носом свежий воздух. Драконята были слишком заняты видом удаляющейся земли, чтобы повторить отцовский жест, дабы ощутить ту прелесть полёта. Дух полёта был восхитительным, за время сидения с детьми чернокнижник не позволял себе долгие или высокие, затяжные полёты. Наслаждаясь этим, вновь обретённым, простором и ветром, земляной самец, стараясь лететь ровно, устремился на северо-восток, к Скрытой Долине. Он говорил вчера с Нивервиром, и тот согласился, чтобы Трефалкир прилетел вместе с детьми и Роулсанэ к нему. Там король выслушает и лично расспросит морскую самку. Решит, что стоит сделать. Правда, была одна неприятность: в Долине сейчас находилась глава лавовых драконов, Зотарес. Она всегда была сторонником жёстких и радикальных мер, и ещё до начала войны стала чуть ли первым обвинителем бывшего короля. Как следствие любую, по её мнению, мягкость от нынешнего воспринимала очень негативно, постоянно ставя авторитет Нивервира под сомнения, разжигая распри среди остальных драконов. Кто-то считал, что время королевских драконов истекло, и следует правителем назначить кого-то другого. А так, как сейчас лавовые драконы были самыми многочисленным и процветающим видом, то конфликт только нарастал. Но об этом можно подумать потом, когда они прибудут на место, а пока стоит насладиться перелётом вместе с детьми. Их первым путешествием.
Комментарий к 6. Перелёт.
Переходная глава вышла, но надеюсь, что она вам понравится:3
Взаимодействие персонажей тоже важно)
Трефалкир летел долго, иногда делая неопасные виражи, вызывавшие у его детей короткие возгласы скорее восхищения, чем страха. Несколько раз он обращал их внимание на земли, которые медленно проплывали далеко внизу, рассказывал что это за места. Роулсанэ, летевшая чуть поодаль, тоже с интересом слушала на удивление осведомлённого дракона и запоминала интересные сведения. Так и тянулись мили за милями, пока не наступил вечер, и земляной самец не начал снижаться, чтобы сделать привал и дать крыльям отдых. Как и взлёт, приземление он делал плавно, долго кружа над выбранной опушкой у границы леса, готовый и спикировать, и устремиться прочь в случае опасности. Эта территория не принадлежала дракону — не было ни запаха, ни меток. Поэтому можно было не особо волноваться, что они нарушат чей-то покой и границы, что могло послужить поводом для нападения.
