известно, он не представился.
— Яксли! Какого хрена?— прошипел Сэвидж, повернувшись к напарнику. — У нас официальное расследование!
— Вилл!
— Иди, Корб! Я разберусь!— перебил его Сэвидж.
Когда Яксли удалился, Сэвидж донёс до меня суть дела. Нас вызывали для опроса, как возможных свидетелей и это меня немного напрягало, что я и поспешил озвучить.
— Я хотел бы присутствовать на опросе мисс Грейнджер, сэр,— настойчиво сказал я.
— На каком основании, мистер Поттер?— спокойно спросил этот немолодой уже мужик.
— Она моя невеста.
Глава 59 Следующая ступень
Авроры удалились из Хогвартса только через неделю, и за это время успели вымотать нервы всем, и в особенности нашим деканам. Досталось больше всего Флитвику.
Тогда, при нашем опросе, где присутствовала МакГонагалл, всё прошло как по маслу. Зря я волновался, что Гермиона сможет выдать себя. Она лишь краснела и смущённо отводила глаза, когда спрашивали о том, где она была во время инцидента. Два сотрудника Отдела Тайн, на этот раз без своих привычных масок, лишь переглядывались и понимающе ухмылялись. Я в это время смотрел на них хмуро и нервно. В общем, всем своим видом показывал подростка, которого спалили на немножко интимных действиях. Так как они были наверняка неплохими легиллиментами, то всё это прекрасно читали в намеренно выставленных поверхностных мыслях — моих и Гермионы. В итоге меня мариновали даже меньше и отделались формальными вопросами, лишь для подтверждения информации полученной от моей девушки. Вот только они нездорово оживились, когда я сказал, что знаю всех пострадавших, как ухажёров за одной и той же девушкой. Прозвучавшая далее фамилия Минг их весьма зацепила, и тут уже я стал им неинтересен совсем. Недавнее происшествие в Девоншире наверняка было у них на слуху, и тут такой поворот! Дальше уже они начали копать в этом направлении с упорством карьерного экскаватора и даже потом запросили у Дамблдора данные по сработавшей сигнализации при портальном пробое щитов замка. Ищите-свищите, главное — меня не приплетайте к этому.
Тут вообще переплелось всё так, что любой легиллимент с ума сойдёт. Мало того, что настолько всё запутано с логическими выводами, а главное — не известен мотив происшествия от слова совсем, так и работать приходится с подростками, у которых в голове сейчас копаться, в силу возрастного безумия, опасно для собственного душевного равновесия. Почему подрались? Зачем? Кому нужно всё это? Потерпевшие молчат, как рыба об лёд, и не помнят ничего. Оставалось слабое звено — Диггори. Но его, как я узнал, уже опрашивали, и если бы он сболтнул чего лишнего, то тут мне бы уже мозги компостировали. Так что этот случай можно считать исчерпанным, но ненавязчиво держать на контроле, помнить и учитывать, что с этой стороны можно ждать неприятностей. Вдруг кто и докопается до подоплёки всего дела? Ведь хвостов, за которые можно зацепиться, осталось предостаточно.
***
В середине ноября выпал снег и завалил окрестности замка непроходимыми сугробами. Погода стояла пасмурная и перед выходными, когда всех, кому разрешено было посещение Хогсмита, выпускали погулять, опять повалил пушистый снег.
Мы с Гермионой выбрались из замка без проблем. У обоих было законное разрешение, подписанное родителями у неё, и моё, за подписью Сириуса. Я вообще загодя озаботился целой стопкой официальных бланков, которые вытребовал у Филча, будучи у него на очередной отработке. Чего там только не было. Помимо стандартных разрешений на посещение Хогсмита, были бланки на законные отлучки по делам семьи и рода, а так же всякие контракты с замком на владение различными артефактами и экипировкой. Не пойму, откуда такое появилось, но, видимо, бывали прецеденты, раз эта канцелярщина есть в наличии. Так что я могу в любое время покинуть школу на срок до недели, смело таскать на себе тяжёлое снаряжение мракоборцев или охотника за чудовищами со всем сопутствующим и отбояриться потом лишь подписью Сириуса на таком документе. Обожаю иногда бюрократизм.
Сегодня у нас было настоящее и, можно сказать, официальное свидание, на которое я пригласил Гермиону на глазах у многих студентов. Это был необходимый шаг, так как таким образом я фактически заявлял свои права на отношения именно с этой девушкой и отделял претензии на меня со стороны других волшебниц. Пусть все и так знали о том, что мы проводим всё время вместе и ни у кого ни возникало сомнений в наших взаимоотношениях, но пока об этом не заявлено во всеуслышание, как бы такое и не считается. А ведь ещё и помолвка есть, и там больше десятка вариантов различного трактования существует по нескольким обрядам и дополнительными ритуалами. Долбаный магический этикет!
Наверное, только после признания и начались наши настоящие отношения. Прибавилось больше доверия и ушли в прошлое все недомолвки и недосказанности. Гермиона, наконец, смогла выспросить всё то, о чём я умалчивал или недоговаривал. Если раньше мне казалось, что она слишком напористая и навязчивая в этом плане, то теперь как-то так оказалось, что не так уж и активно она пытается меня потрошить на информацию. Просто перестал прятаться и скрываться. Она же, в свою очередь, так же теперь не настаивала на немедленных ответах, просто будучи уверена, что я отвечу на всё, что знаю, а если не знаю, то можно и совместно подумать о каком-то вопросе.
— Знаешь, ты сейчас очень красивая,— сказал я, сцеловывая снежинки с её пушистых ресниц.
— Ну, Гарри!— притворно-возмущённо воскликнула Гермиона.
Снегопад в Хогсмиде — это действительно что-то волшебное. Игрушечные с виду домики с шапками сугробов на крышах, девственный снег, лежащий искрящимся белоснежным покровом вокруг и стайки весёлых, хохочущих студентов, шныряющих повсюду. Мы гуляли по этой магической деревеньке, заходя в различные лавочки, не слишком популярные у большинства учеников, рассматривали странные, ни на что непохожие предметы и листали книги никому не известных волшебников, спорили о различных артефактах, выставленных в витринах и откровенно наслаждались обществом друг друга.
Как бы я ни думал о событиях, которые предстоят мне в будущем и всё то, что придётся совершить, но сегодня я просто пил тот глоток счастья, что выпал на мою долю. Гермиона выглядела очень трогательно в своей забавной вязаной шапке с лохматым помпоном, в таких же варежках и строгом бордовом пальто с большими пуговицами и шарфом в цветах Гриффиндора, в котором она была замотана по самый носик.
— Смотри, какая невероятная штука!— в очередной раз говорила она, прилипнув к стеллажу с непонятным прибором, и я, так же, как и
