Иноземец с черной аурой - Александр Владимирович Немченко

— В прошлом мне уничтожили все каналы ауры. Это было невероятно болезненно. Я потратил годы, чтобы найти способ восстановить их. Часть этой техники вошла в мою новую технику по лечению и укреплению каналов ауры. Как только ты перерезал их мне, я сразу начал восстанавливать. Потребовалось на это совсем немного времени, но применять укусы я все же не стал, решив усыпить твою бдительность и выбрать наиболее удачный момент.

Вион поднялся. Юншэн проследил за ним взглядом, сам попытался встать, но ноги не слушаются, все тело дрожит.

— Я победил, — произнес Воин.

— Не так быстро.

Опущенная к поясу рука Юншэна коснулась его, и в пальцах появился небольшой шарик, он открыл рот и щелчком отправил шарик в рот. Тот вылетел со скоростью пули, так что помешать ему как-то — не было времени.

Вион, понимая, что его противник задумал что-то нехорошее, бросился вперед. Юншэн, захрипев и бросив попытки подняться, резко упал и сделал перекат, затем еще и еще. Вион наносил удары, пытаясь его достать, но Юншэн довольно ловко катался по земле. Не будь мастер школы змеи измотан и изранен, то уже давно бы достал главу школы тигра.

Перекатившись в очередной раз, Юншэн резко вскочил и встал в позу. Вион ударил ногой, но Юншэн легко блокировал удар. Все его лицо, да и кожа на руках покраснели, раны перестали кровоточить, вены вздулись так, что, кажется, будто внутри Юншэна проросло дерево и пустило под кожей множество корней.

Юншэн резко атаковал и на этот раз его удар был намного быстрее, чем раньше. Когти впились в ключицу Воина. Тот с хрипом отступил, кровь осталась на руках у Юншэна.

— Что это? — тихо спросил Вион. — Как ты стал внезапно так силен? Неужели это алые пилюли увядания?

— О, что и ожидалось от врача! Сразу распознал.

— Эти пилюли опасны. Они временно повышают твою силу и увеличивают боевую мощь на треть, но взамен твое тело разрушается, и после применения такой пилюли ты несколько дней не сможешь двигаться, а впоследствии твой объем ауры уменьшится на десятую часть.

— Плевать. Да, я уже не молод и не смогу так же быстро, как молодые наращивать объем ауры и из-за этой таблетки моя боевая мощь уменьшиться на три тысячи, и чтобы вернуть прежнюю боевую мощь, даже с пилюлями, увеличивающими прогресс тренировок, мне потребуется почти два года. Но победа над тобой, уничтожение школы змеи и возвращение Шэня домой — того стоят.

— Зачем тебе так нужен мой ученик?

— Это не твое дело. Да и какой толк покойнику узнавать об этом.

— Ты украл мою внучку, чтобы гарантировать себе выживание, а также сковать меня и не дать применять смертельные атаки, теперь еще используешь пилюлю, разрушающую тело, чтобы одолеть меня. Идя на все эти уловки, как ты можешь после этого называть себя сильным?

— Какая разница? Тот, кто победил — тот и сильнейший. А как он это сделал, не имеет значения. Победа достигается любым способом. Победитель получает все, а проигравший ничего. А что до силы: хитрость и коварство — это тоже оружие и тоже сила, как и пилюли. Все в нашем мире — сила. Я взял в заложники твою внучку и ослабил тебя, а значит, в нашем противостоянии я косвенно стал сильнее. Я использовал запрещенную вредящую телу пилюлю — это сделало меня еще сильнее. Ты слишком наивен, Вион, поэтому твоя школа, бывшая когда-то соперницей нашей, превратилась во всего лишь одну из захолустных школ. А школа тигра имеет несколько филиалов, сотни учеников и огромное влияние. А после того как я уничтожу вашу школу, мечта наших предков будет исполнена. Наша школа станет сильнейшей в крае, потом в провинции, а затем и во всей империи!

Он зарычал как взаправдашний тигр и прыгнул вперед. Вион попытался заблокировать атаку, но получилось плохо. Одна прошла. Мастер школы змеи всхрипнул, кровь брызнула на землю, а сам он отступил. Юншэн, чувствуя близкую победу, продолжил атаковать. Вион пытается защищаться, но нет-нет да атаки Юншэна проходят. Оба мастера, уставшие и потерявшие много крови, нанесли друг другу множество ран, только вот у Юншэна теперь боевая мощь стала на треть больше, а значит, вместо двадцати девяти тысяч ее теперь где-то тридцать семь, и против такой мощи Вион с двадцатью шестью тысячами, выстоять уже не может.

Холод, что ходил по телу и, было, отступил, когда учитель смог нанести несколько хороших ударов и поставить на колени противника, вновь вернулся и наполнил тело. Все мысли выпорхнули из головы, осталось лишь полное опустошение. Я отказываюсь верить в происходящее.

Юншэн радостно порыкивает, проводя очередную удачную атаку, а Виона дергает, кровь летит во все стороны.

Внезапно учитель резко прыгнул вперед. Расслабившийся Юншэн охнул, когда кулак ударил его в живот. Глаза его широко расширились, а когти на руках исчезли.

— Я понял, как проводить эту технику. Шэнь и правда гений, если смог в столь юном возрасте самостоятельно разгадать ее, — произнес, тяжело дыша, Вион.

Юншэн оскалился и резко ударил Виона по лицу. Мастера отбросило, он упал на землю, лицо все в крови.

— Молодец, что понял, но уже слишком поздно, — прохрипел Юншэн. — То, что ты перебил часть моих каналов в животе, тебе уже не поможет.

Вион медленно растянул губы в улыбке, когда Юншэн навис над ним.

— Почему ты улыбаешься? — спросил он.

— Потому что мои ученики не видят этого. Не видят, как коварство и подлость побеждают честность и мораль. Я не хочу, чтобы они в поисках силы стали таким как ты. Не хочу, чтобы в их мыслях появилось сомнение в правильности пути, — прошептал он. — Прости, Сили, тебе опять придется увидеть, как близкого человека убивают. Прости, что твой дед так слаб…

— Это не так, ты не слабый! — раздался крик Сили из соседней камеры.

Но Вион, естественно, этого не услышал. Юншэн же, резко выдохнув, нанес прямой удар в голову. Все тело Виона вздрогнуло и замерло. Он перестал дышать.

В истории останется только школа тигра.

Холод и стягивающее чувство. Такое ощущение, что внутри меня появился пролом в открытый космос, и как в том фильме его вакуум сразу стал втягивать в себя все — воздух и тепло. Так и тут я почувствовал, как тепло стремительно покидает тело, а внутренности словно сжимаются и втягиваются в одну точку. Мир слегка качнулся перед глазами, в голове ни единой мысли и кажется, что