до водителя и, позабыв про все предосторожности, вцепился в его кресло мёртвой хваткой, проорав на ухо.
— Пожалуйста, можно помедленнее! Зачем такая скорость?!
— Ха-ха-ха, человечек, если мы не будем так спешить, то ни за что не успеем вовремя.! — Так же прокричал он!
— Но… — Мои слова прервал неожиданно вставший пред нами природный трамплин, который подкинул нас вверх. Мои ноги оторвались от земли и вместе с остальным телом устремились вверх. К счастью, я держался за гуля и смог остаться на месте. Другим повезло меньше. Весь автобус потонул во всеобщем паническом крике.
— Советую сесть на место и пристегнуться человечек, чтобы ничего себе не сломать. — Как ни в чём не бывало продолжал гуль.
— Пристегнуться? Но как?!
— Между лавками есть широкая чёрная лента. Ремень называется. Перетягиваешь его через грудную клетку и втыкаешь одну металлическую хреновину в другую, находящуюся с противоположной стороны пока не услышишь щелчок. — Он демонстративно похлопал себя по двум верёвкам, стягивающим его тело. Выглядело всё несколько сложнее, чем он описал, но я всё ровно кивнул и улетел к задней стене.
Дело в том, что автобус начал съезжать с холма, ускоряясь при этом на порядок. Мне повезло, я приземлился на людские тела. Даже представить боюсь, каково приходится тем, кто был позади всех. Хотя несколько ребят всё же смогли уцепиться за скамейки и повиснуть на них.
Когда холм закончился, но автобус пока не растерял всю набранную скорость, я зацепился за одно из кресел и стал быстро подтягивать себя, как можно дальше по рядам пока наконец не оказался на одной из скамеек, но расслабляться было ещё рано.
Поискав глазами, я всё же нашёл тот ремень, о котором говорил гуль, и который я до этого не замечал. Получается, что они есть у всех сидений, и, вероятно, служат для безопасности пассажиров, а она мне сейчас была нужна, как никогда.
С разъёмом дела обстояли куда хуже, того нигде не было. В итоге, я сумел его нащупать между сидушкой и спинкой, он провалился туда и затерялся.
Следующие трудности были в самом ремне, как бы я его судорожно не дёргал, тот наотрез отказывался вытягиваться больше, чем он есть. Но стоило мне только подумать, что он сломан, как в последний раз, совсем не рассчитывая на удачу, он всё же начал разматываться. Видимо там был какой-то механизм, препятствующий его вытягиванию при резких движениях.
И вот, когда вроде бы все трудности были преодолены и я намеревался наконец вонзить металлическую пластину ремня в разъём, мы снова подпрыгнули. Вернее, сделали это только люди, сам же автобус походу упал с возвышенности, причём так сильно, что я даже умудрился больно удариться головой о потолок.
Большая часть энергии ушла вниз и транспорту требовалось вновь разогнаться, что он, в принципе, и начал делать сразу же, стоило ему только коснуться колёсами твёрдой поверхности. К счастью, я в этот момент сидел, так что меня просто вдавило в мягкую спинку скамейки, на которой я смог более-менее прийти в себя после удара, хотя голова всё ещё знатно так кружилась.
Не с первой попытки, словно пьяный, несколько раз промахнувшись, мне всё же удалось закрепить ремень. Раздался спасительный щелчок, возвестивший, что мне больше не о чем беспокоиться.
В этот же момент автобус вновь подпрыгнул. Меня резко потянуло сначала вниз, а потом вверх, отчего ремень натянулся, но не выпустил из своих цепких объятий, и я вздохнул спокойно.
Увидев, что я сделал многие тоже поспешили обезопасить себя от резких поворотов и тряски. У кого-то это получалось с первого раза, а кто-то, матерясь и чуть ли не вырывая ремень не мог вытянуть его.
— Эй, как ты это сделал?! — Неожиданно обратились ко мне.
— А? — Повернул я голову.
— Что ты акаешь мне тут, дебил? Я спрашиваю — как ты вытащил эту херовину?! — Чуть ли не срываясь на визг, кричал мне какой-то пацан.
— Сам разбирайся, раз такой умный. — Коротко сказал я, отворачиваясь.
— Гнида! Надеюсь, ты себе шею сломаешь! — Зло выплюнул он, но я уже его не слушал.
Плевать на остальных. Может с моей стороны это и звучит цинично, но они для меня никто, первый раз сегодня увиделись. Вот Марку и Луго я бы помог, разве что в этой суматохе их невидно, а на других мне всё ровно. Каждый живёт в меру своих способностей.
Я стал водить взглядом по салону, выискивая свои вещи, совсем позабыв, что у меня с собой был топор, который в этом хаосе вполне мог кому-нибудь снести голову, а меня потом обвинят в убийстве.
К счастью, Морлак оказался неподалёку, валялся на полу в нескольких скамейках от моей. Осталось только придумать, как его достать.
В этот же момент автобус снова тряхнуло и оружие подкатилось аккурат к мои ногам. Проблема решилась сама собой. Остальные вещи отыщу, когда станет поспокойнее.
* * *
Это спокойнее настало только через несколько часов. До этого же всё было достаточно скучно и однообразно. Мы ехали по какому-то лесу, по холмам и даже один раз проехали по речке. Она была не шибко глубокой, но, когда вода снаружи поднимается до окна, а ноги у тебя уже по колено мокрые, хочешь — не хочешь, но забеспокоишься — мало ли гуль окончательно спятил и решил всех нас здесь утопить. Пара особо слабонервных девчонок даже попытались выйти из автобуса, но двери можно было открыть только с водительского места.
После этого мы ехали по гальке или песку. Окружение при этом тряслось настолько, что я начал себя не очень хорошо чувствовать, и далеко не я один. Не привыкшие к таким тряскам подростки то зеленели, то бледнели и изо всех сил старались не выблевать весь свой завтрак.
Относительно спокойный момент наступил только ближе к вечеру. За окном уже была тьма-тьмущая, но я мог предположить, что мы наконец выехали на ровную дорогу.
Желая поискать остальные свои вещи, я боялся, что делать это придётся в темноте, но, как оказалось, зря. Стоило свету окончательно раствориться во мраке, как в автобусе ко всеобщему удивлению стало светло.
Свет исходил из небольших стеклянных кругляшков, по все видимости являющихся каким-нибудь магическим артефактом, так как раньше я никогда не видел, чтобы свет источался чем-либо, кроме огня или неба.
Не без опаски, но я всё же отстегнул ремень и поднялся на ноги. Потянулся. Тело испытало настоящий прилив удовольствия, будучи затёкшим от долгого и некомфортного сидения на одном месте.
Салон встретил меня коллективным молчанием. Все настолько
