Когда, договорившись о плане предстоящих дел на завтра, Андреев ушел отдыхать, я попросил Владислава Александровича рассказать о том, как было выполнено это интересное дело. Мне было известно, что летающий кран в одиночку на равнине согласно летной характеристике может поднять груз не более одиннадцати тонн.
— О том, что слон умное животное, — начал Гладкий издалека, — человек узнал, когда обучил его помогать в работе. Что такое одиннадцать тонн? Это, так сказать, физические данные вертолета. Но если покумекать, использовать конструкцию как своеобразный рычаг, то вертолет может оперировать и со значительно большим весом. Нами была опробована и разработана схема подъема и установки конструкций методом поворота. Так ставились мачты радиорелейной связи, достигающие девяноста метров высоты. С этой операцией справлялся один вертолет, правда, на пределе своих возможностей. Но вот появился проект радиорелейных линий со стометровыми мачтами. Их предполагали установить по трассам газопроводов, чтобы обеспечить быстроразвивающиеся районы Севера качественной радио- и телевизионной связью. Мачты могли подставить и без нас. Обычным способом, при помощи тракторов, но это намного задержало бы и значительно удорожило дело.
Проект подъема таких конструкций двумя вертолетами одновременно был предложен командиром ухтинских вертолетчиков лауреатом Государственной премии Геннадием Степановичем Мальцевым.
— Вся установка мачты, — припоминал Гладкий, — заняла около трех минут, а на подготовку ушло несколько недель, не считая месяцев, затраченных на обсуждения, расчеты и доказательства, что установка мачты — дело возможное. Главная опасность заключалась в том, что поток воздуха от лопастей верхнего вертолета мог при определенном направлении ветра придавить к земле нижний. Да и никогда еще так близко друг от друга столь тяжелые вертолеты не работали.
Начинать пришлось, как говорится, на муляжах. Вначале пробовали сближаться, пилоты учились на глазок определять минимально возможное расстояние между вертолетами, фиксируя, скажем, с какого расстояния различимы заклепки на борту соседа. Потом перешли к отработке на имитаторе с закрепленным тросом. Постепенно не только вертолетчики, но и все участники этой операции поверили в успех. После этого два вертолета вылетели на трассу газопровода Ухта — Надым, где уже были готовы к подъему три мачты. Одним вертолетом командовал Мальцев, другим — опытный пилот испытатель Белушкин Кстати, Валентин Александрович Андреев был у него пилотом в дополнительной кабине.
Первую мачту ставили неподалеку от Уральских гор. Так получилось, что погода установилась 22 апреля, и летчики сказали, что тут уж они никак не могут подкачать — такой-то день. На работу вышли весело, и монтажники глазом не успели моргнуть, а мачта уже стояла. Всю операцию мы засняли на видеопленку. Дали потом просмотреть ее исполнителям главных ролей. С одновременным прослушиванием всех переговоров и наземных команд. И все решили, что так оно и дальше пойдет. Успокоились. А на второй попытке едва не поперхнулись. Изменил направление ветер, и произошло то, чего боялись. Нижний вертолет стало прижимать воздушным потоком от верхнего. Вертолет завибрировал, немалых трудов стоило летчику Мальцеву удержать его, не бросить конструкцию и довести до конца эксперимент. После приземления пилоты минут пять ходили у машин молча, жадно куря. Только потом, отойдя, начали обсуждать случившееся.
— Вот и все, — закончил ведущий свой рассказ. В доме давно погасла лампочка, и мы сидели при свече. — Были сделаны выводы, и третью мачту мы установили так же ловко, как и первую. Следующие шесть подготовят к установке будущей весной, и теперь в принципе с этим делом по нашим методикам может справиться любой пилот десятки…
Инженер загасил свечу, и в комнате сразу же наступила кромешная темень.
— Только бы погода не испортилась, — пробормотал он, прежде чем заснуть. — Справимся и тут, Андреев — пилот преотличный.
Я же долго не мог заснуть, размышляя о жизни людей, избравших профессией своей работу в небе, которая вроде и считается теперь безопасной, но явно сопряжена с риском. Слышно было, как ворчит неподалеку ручей, в углах шуршали и пищали мыши, понабежавшие в дом, кажется, со всего леса.
Следующий день выдался ясным и солнечным. Вертолетчики решили прорепетировать: собрать утяжеленную опору из отдельных секций пока здесь, на поляне. Но если одни секции вертолет поднимал и устанавливал с трудом, то некоторые секции не удалось оторвать от земли. Все детали опор, как показал измеритель веса, установленный на вертолете, оказались тяжелее определенной для такой высоты нормы в четыре тонны Андреев вконец рассвирепел.
— Тащите динамометр и все перевешивайте. Думайте, что хотите делайте, но облегчайте конструкции до четырех тонн, — наскакивал он на главного инженера проекта высоковольтной линии, который ходил бледный, показывал всем чертежи, не зная, как объяснить неувязку. Согласно чертежам вес конструкций не должен был превышать четырех тонн.
Потом выяснилось, что хотя отдельные части опор и были тяжелее нормы, но не настолько, как показывал динамометр, Андреев больше не кричал. Он посадил главного инженера в вертолет, произвел осмотр трассы и прорепетировал сборку опоры в долине. Все на этот раз прошло гладко, настроение поднялось, и решили, что завтра будут отрабатывать первую часть программы завоз опор по частям на пятый пикет. Затем начнут наращивать опоры на десятом.
Петр Александрович Тельнов, главный инженер проекта, кажется, был доволен больше всех. Он с трудом удерживал предательски рвавшуюся улыбку и громким голосом объявлял покуривающим у столовой пилотам, что прокладка линии такого напряжения здесь, в горах, дело во многом экспериментальное. Проектировщики вынуждены были предусмотреть несколько вариантов установки опор, и если вертолетчики не справятся, с них строго не спросится ЛЭП все равно пересечет Кавказский хребет. Ведь от ее сооружения зависит развитие южных районов нашей страны.
— Выход найдем, — уверял Тельнов. — Но если сумеете помочь, это сэкономит нам и время и деньги. Честно признаться, мы на вас крепко надеемся. Для некоторых мест, где вообще из-за лавин невозможно устанавливать опоры, мы разработали проект вмуровывания изоляторов в скалы. Вертолет должен будет при этом поднять штангу, а скалолазы установить ее в просверленное отверстие и зацементировать...
— Это как же так, — перебил его Андреев, — как же скалолазы на скале удержатся, если я туда подлечу? Да вы знаете, что от летящего вертолета вниз идет поток такой силы, что если он летит в облачности на высоте двести пятьдесят метров, ее всю под ним разгоняет!
— Разве? — удивился инженер. — Хм-м, я этого, простите, не знал.
— Почаще бы вам с нами, летчиками, советоваться, — наседал Андреев
— А я и советовался. Вот, вы сказали, что на высоте трех тысяч метров вертолет может нести груз в четыре тонны, а когда дело дошло до монтажа опоры на десятом пикете, вы говорите, что можете работать с грузом только в две тонны. Как это понимать.
— Четыре тонны! — раскалялся Андреев. — Четыре тонны я могу нести на высоте трех тысяч метров, если под вертолетом плато да если заправщик стоит рядом. А вы меня куда норовите усадить? На скалу! Где поток скользит вниз, не создавая никакой воздушной подушки...
Я обратил внимание, что разговор, хотя и принимал временами язвительную форму, оставался деловым по существу, и вскоре главный инженер уже интересовался, а нельзя ли этот поток воздуха использовать для расчистки снега на перевале? Тут уж Андреев фыркнул и рассмеялся. В этот день к вечеру ущелье затянули прозрачные перистые облака, предвестники изменения погоды и близкого снега.
Пятый пикет — это небольшая поляна перед самым перевалом. 2400 метров над уровнем моря. Леса здесь кет, только камень и снег. Машина сюда уже не смогла пробиться, от восьмого пикета пришлось идти, проваливаясь по колено в снег. Светит солнце, в горах тихо. Слышно, как журчит под снегом вода, время от времени скатываются вниз небольшие лавинки. Час проходит за часом, медленно тянется время, а вертолета все нет.
Сегодня встали рано. Вертолетчики решили вылететь по холодку, когда в долине дует ветер — «помощник» вертолета. Намеревались первым рейсом высадить группу обеспечения. Я надеялся с этой группой попасть на пикет, чтобы зафиксировать торжественный момент начала работ, но Андреев отрезал:
— Полетит только экипаж.
И тогда я решил добираться пешком. Поднимаясь по склону, видел, как вертолет вынырнул из ущелья, развернулся у перевала, завис над пятым пикетом — и стремительно умчался вниз. Я ожидал, что вторым рейсом он доставит сюда людей, но… вертолет не прилетал.
