И работа закипела. Мастера подчищали сваи, устанавливали местами точно подогнанные камни, местами металлические «заплатки». Все свои конструкции они оплавляли с помощью Огненной реки, создавая единую монолитную конструкцию.
В какой–то момент Фел, внимательно наблюдающий за своими коллегами, боковым зрением увидел темную тень, промелькнувшую в толще воды, которая стеной стояла на некотором удалении от работающих гномов. Потом в толще воды мелькнула еще одна тень, и еще, и еще. Фела это очень сильно насторожило. Парень прокричал гномам:
— Терин, Гудвин, посмотрите, кто это в толще воды там плавает?
Те, работая спиной к морю, не видели, что там творится. Мастера были сосредоточены на ремонте. Услышав окрик парня, Терлин оглянулся и потянул за рукав Гудвина, указывая на водную стену. Вдруг из воды высунулось тело какого—то существа, отдаленно напоминающее человеческое, зелено–коричневого цвета, с наростами на локтях и спине, с головы свисали толстые волосы зеленого цвета. В руках существо держало копье с наконечником из кости. Такие же существа стали выскакивать рядом. Они что–то щебетали высокими голосами, размахивая свои оружием.
— Мы вас не понимаем, — сказал Терлин, — вы знаете общий язык?
Один из морских обитателей, видимо, старший, так как его кожа местами была больше потерта и обвисла под весом прожитых лет, наклонил голову в бок, как бы прислушиваясь к речи гнома. Потом он издал громкий звук, поднимая руку с копьем вверх. Его сородичи замолчали.
— Ш–ш–ш–што вффы тут де–ла–ете. З–з–з–зачем потр–р–ревожили наш–ш–ш–шу с–с–скуона?
— Вашу чего? — спросил Терлин.
— Наш–ш–ш–шу об–б–б–битель.
— А, понятно. Вот, опоры причала ремонтируем. Ожидаем прибытие северцев по весне. Магистр Иггон распорядился починить. Сейчас доделаем, и …
— Берегись! — прокричал Фел. — Марк сейчас упустит свою сторону! Поднимайтесь на причал!
Гномы, похватав свой инструмент, проворно полезли вверх. Марк сильно побледнел. Он отвлекся на вынырнувших обитателей моря и потерял контроль над своей стороной. Водная стена начала быстро приближаться к причалу. «Не успеют гномы», — подумал Фел. Кентавры изо всех сил тянули веревки вверх, но это только сбивало карабкающихся Гудвина и Терлина. Морские обитатели, выслушав рассказ своего родича, сильно зашумели и начали размахивать своими копьями. Кто–то из них вдруг выскочил из воды, помогая себе большим хвостом, который был на противоположном от головы конце туловища, и бросил копье в Дилланиэля. Альв не ожидал такого развития события и едва успел отклониться от летящего в него оружия, теряя из–за этого контроль над морем. Фел понял, что гномам не успеть. Тогда он взял свою флейту и начал играть. Морская стена не остановилась, но свой бег замедлила. Фел закрыл глаза и продолжил свою игру в другой тональности. Вода подошла к гномам тогда, когда им оставалось сделать несколько движений, чтобы выбраться на причал, и накрыла их с головой. Но, благодаря игре Фела, их не раздавило об сваи, а тихо прижало. В то время, когда вокруг бушевал прибой, около причала наблюдалась тихая, словно у лесного озера, гладь. Вот из воды показались головы гномов, и вскоре подземные мастера были на причале.
Когда Фел взял под контроль водяную стену, Марк немного расслабился, пытаясь понять, что же делать дальше? Водянники, как их мысленно обозвал парень, тем временем начали бросать свои копья в стоящих на причале кентавров. Одного из них таким копьем сильно ранили. Из его крупа торчало древко с костяным наконечником. Марк уплотнил воздух вокруг себя и стоящих вокруг кентавров. После того, как одно из копий встретилось с воздушным щитом, обстрел прекратился. Морские существа носились вокруг причала, наполняя воздух визгом.
— Фел, прекрати играть, ребята вылезли, пусть море отнесет этих водяных от нас и не даст им бросать всякую гадость в нас! — прокричал Дилланиэль.
Фел тут же прекратил игру. В том месте, где была гладь, море взорвалось огромными волнами, относя морских обитателей прочь. Альв выдернул копье из крупа кентавра, и из раны хлынула кровь. Дилланиэль приложил к ней руки, закрыл глаза, и начал что–то нашептывать. Кровь постепенно остановилась. На дрожащих ногах раненый кентавр, поддерживаемый с двух сторон своими родичами, пошел в сторону дома. Марк, удерживая защиту, начал пятиться вслед за уходящими кентаврами. Сзади него с молотами и топорами в руках, также пятясь, шли мокрые с ног до головы гномы. Дилланиэль усилил плетение Марка своим плетением. Так, передвигаясь словно раки, все благополучно оказались на берегу.
— Что мы сделали не так? — сказал Марк на берегу, отпуская плетение, — зачем они напали на нас?
— Можешь вернуться на причал и спросить их, — спокойно сказал Дилланиэль, — Интересно, кентавры знали об их существовании?
— Может быть, они их видели, но, учитывая неприязнь кентавров к прогулкам вдоль берега, сильно не обращали на них внимание, — ответил Терлин, — те не лезут на берег, а эти не лезут в море. Все довольны и счастливы.
— Пойдем скорее в дом, — сказал Гудвин, — зима на дворе все–таки, хоть и нет снега.
— Вы сколько еще свай не отремонтировали? — спросил Каросс.
— Две, — ответил Гудвин.
— Нужно будет подумать, как завтра закончить работу, — сказал Марк, оглядываясь на море.
— И попробовать договориться с водяными, — сказал Фел.
— Ага, — горестно вздохнул Дилланиэль.
Два волка и две рыси резво бежали по лесу, пустив головы вниз. Это были в своих звериных личинах Лана, Давр, Берд и Колдер. За ними на некотором удалении бежали три кентавра. Перед тем, как пойти на охоту, Нисс показал, в каком направлении следует идти:
— Мои парни проведут вас по Тихой роще до того места, где начнется другой лес. Он более старый, чем наша роща, но в нем вы сможете найти оленей или кабанов. Много не убивайте. Мы все–таки не тягловые лошади, и у нас есть чувство собственного достоинства. Старшим будет мой сын Линос.
Старый лес оборотни почувствовали задолго до того, как он начался. С его стороны шли запахи старых деревьев, трухи, и, как ни странно, снега. Тихая роща каким–то образом поддерживала более мягкий климат, и снега в ней не наблюдалось. В старом же лесу снега хватало.
Пробежав по снегу какое–то расстояние, Колдер–волк унюхал запах оленя, и все ринулись по его следу. Лана в личине рыси ликовала. Во время учебы ей не хватало того восприятия, которое у нее было, когда она была в образе большой дикой кошки. Запахи, окружавшие ее, давали
