считал, что у нас обязательно родиться мальчик. Школу он будет посещать мою, она расположена недалеко от дома — здесь проблем недолжно быть. Меня все волновало. Светлана, конечно, пойдет работать на машиностроительный завод, а я в техникум. Мои родители после вручения нам дипломов все сделают, чтобы мы получили свободное распределение. Уехать на работу куда-то на Урал или же в Сибирь — далеко-далеко, нам не дадут. Отец желал и требовал, чтобы я продолжил свое обучение. Я часто от него слышал:
— Андрей, ты должен получить высшее образование. И получишь, чего бы это мне ни стоило.
Так, что мне рисовать в уме романтические картины было нецелесообразно. Я их и не рисовал. Мое положение того делать не позволяло.
До возвращения жены я хотел все взвесить — определиться. Жить я рассчитывал дома. Места у нас было предостаточно. Я знал, что ни отец, ни мать не допустят того, чтобы мы расположились где-то вдалеке от них.
О многом я передумал, блуждая по городку. Ноги мои были легки. Шаг огромен. На лице у меня играла улыбка — невидимо рядом со мной шла моя принцесса.
Я не заметил Преснова. Он, неожиданно преградил мне дорогу. Мы с ним чуть было не столкнулись. Виктор искал меня. Я ему оказался нужен.
— Андрей! Ну, как там дома? Ты успокоил родителей? В следующий раз ты хотя бы меня предупреждай. Я не знал, что и отвечать.
— Да, все нормально.
— Послушай! — снова продолжил он свою речь. — Тут такое дело: я собираюсь жениться. Ты будешь у меня свидетелем? Не тяни, говори — согласен или нет?
— Ты, ты — жениться? — с изумлением спросил я и уставился на друга…
— А что тут такого? — обиделся Виктор.
— Да ничего! — опомнившись, ответил я и продолжил. — На Татьяне?
— Нет, на Валентине! — шмыгнув носом, сказал Преснов, и резко посмотрел на меня:
— Я люблю Валентину, только ее и никого больше. А Татьяна лишь мимолетное увлечение, понял! Если хочешь, можешь сам на ней жениться!
Мне трудно было удержаться. Не знаю, как это получилось. Я не стал долго ждать, тут же похвастался:
— А я уже женат, мне это не нужно.
Теперь настала очередь Преснова удивляться. Он стоял и как рыба хватал открытым ртом воздух.
— Нет, нет, я не ожидал от тебя такой прыти, — выкрикнул друг. — Меня словно прорвало. Я принялся описывать ему произошедшее событие. Говорил и говорил. Он лишь слушал меня и кивал в знак понимания головой. Затем едва я умолк, Виктор тут же принялся хлопать меня по плечу.
— Вот так тихоня… Я, рассчитывал первым жениться. Я должен был это сделать, и никто другой! Обскакал ты меня!
При прощании с Пресновым я дал ему согласие быть на свадьбе, правда, перед тем как уйти поинтересовался:
— А свидетельница уже есть?
— Да, есть — Татьяна! — легко и просто ответил мне Виктор.
Я чуть было не вскрикнул: такого нахальства от Преснова, ну никак не ожидал. Ну, зачем ему это? — недоумевал я. — Нашел бы какую-нибудь другую девушку! Что знакомых мало.
На свадьбе у Виктора и Валентины мне побывать не удалось, хотя я того и желал. Михаил Крутов заменил меня. На торжестве у Виктора с Валентиной он неожиданно увлекся Татьяной Полнушкой. Ею можно было увлечься. Она была девушкой открытой, доброй.
Дома, я, едва появившись на пороге, молчать не стал, сразу же сообщил:
— Мам, пап! Встретил Виктора. Мой друг жениться. Меня пригласил быть свидетелем!
Я не знал, как ими будет воспринята моя женитьба, и хотел отвлечь родителей. Поведение отца я предчувствовал, а вот мать меня беспокоила. Она часто на меня смотрела как на мальчика-подростка. Я же желал быть взрослым.
— Ладно тебе, — сказал, приблизившись ко мне, отец, — Нам сейчас не до твоего друга. Ты скажи мне и матери, что произошло. Ты, что и вправду женился? Может быть, те твои слова это просто шутка?
— Я это должен сказать здесь прямо на пороге или мне можно пройти в комнату?
— Ну, хорошо, — сжалился отец, — пошли в комнату. Хотя это ничего не изменит. То, что есть — есть!
— Да, я женился.
— На Светлане? — спросил родитель.
— Да! — ответил я.
— Молодец! — сказал он мне и уже после матери:
— Ну, что Любовь Ивановна, — он часто обращался к матери официально, наверное, это было связано с его положением на работе, — собирайся, поедем за невесткой. Ты не против того, что они будут жить у нас в доме? Нет? — Мать взглянула на отца и промолчала. Лицо у нее было серьезным. Она вела себя не так как мой отец, хотя после высказалась по поводу моей поспешной женитьбы. Плохих слов я от нее не услышал. Правда, и восторга мать не проявила. В отличие от отца она не горела желанием, как можно быстрее, познакомится со своей новой родней, то есть с отцом Светланы — Филиппом Григорьевичем, матерью — Марией Федоровной и ее братом Алексеем.
Я посмотрел на мать. Она внесла сомнения. Я не знал — тащить родителей в поселок или же — лучше не следует — мне воочию представилось скудное убранство квартиры Зоровых, а затем я увидел своих новых родственников: небритое лицо тестя и несогласное тещи и решительно сказал:
— Нет, еще будет время, съездим, — и про себя подумал, что не следует показывать одежку, по которой встречают человека — пускай они узнают Светлану ближе — увидят ее добрую душу, а уж все остальное потом. Тогда, это вряд ли повлияет на наши отношения.
Мне удалось уговорить моего отца Николая Валентовича повременить со знакомством. Я объяснил:
— Вот Светлана приедет, и мы все обсудим, возможно, также, как и у нее, там, в поселке отметим здесь наше событие и уж после нагрянем к ее родителям, предварительно, сообщив им об этом.
Мать поддержала меня:
— Сын прав! — сказала она. — Зачем нам еще одно столпотворение — снег на голову. Ты то умный человек, работаешь в министерстве, а порой ведешь себя как ребенок.
— Хорошо-хорошо! — буркнул отец. — На том, и порешим.
Меня на время оставили в покое. Я мог заниматься собой. Конечно, мне было трудно. Все мои мысли были о Светлане. Она домой поехала не гулять. Была летняя пора. Зоровы имели приусадебный участок и ее руки не были лишними. Она должна была помочь матери. Я для нее там был лишь помехой. В крестьяне не годился. Насколько мне помнится, помощь колхозу от меня была не значительной, когда я вместе со студентами техникума выезжал на уборку урожая. Кроме того, я оставил Светлану
