Казалось, я сейчас задохнусь от гнева и от стыда за то, что он видел в "Северных цветах". — Ты снял с меня пелерину! Ты смотрел на меня! — Виола, мне пришлось снять с тебя пелерину, чтобы не возбуждать подозрений. Все прочие снимали пелерины с выбранных девушек, и мне пришлось повторить. А смотрел я, как и остальные мужчины в этом зале. Их ты не стеснялась? — Я стеснялась всех! но я их больше не увижу! А ты! Ты смотрел! И намекал на оплату! Ты ждал, что я соглашусь?!
Он покачал головой: — Я намекал на накопитель, иначе ты так и тряслась бы, что я потребую в плату тебя, когда выведу вас на улицу. Я не рискнул раскрываться, пока ты передо мной смущалась с гол… м… без пелерины. — Этот бесстыдник задорно улыбнулся, — Ты бы закатила скандал, а вокруг было много ушей. Ты всерьез считаешь, что я стал бы что-то с тобой делать в "Цветах"? Там было не время и не место для удовольствий, — нарочито вздохнув он развел руками. — Пришлось ограничиться созерцанием. Виола, каюсь, мне было бы тяжело отводить глаза. Я не лгал, у тебя очень красивые формы.
От слов этого бесстыдника меня бросало то в жар, то в холод. — Ты говорил мне гадости! — Разве? По-моему, я сделал комплимент твоей… м… фигуре. — Он расплылся в невозможно широкой улыбке. — Хотя, не скрою, очень хотелось задрать на тебе юбку, — он сделал паузу дождавшись, когда я начала хватать воздух ртом, — и всыпать за то, что ты сбежала в "Цветы" одна.
Стив попытался сделать суровое лицо, но окинул меня таким сверкающим взглядом, что мне стало ясно, о каком наказании он подумал. Внутри что-то сжалось и дрогнуло, как тогда, после его слов о ласках в "Цветах"… А сегодняшний поцелуй… Демоны, да как он смеет!
Сжав кулаки я двинулась к нему, и никакое воспитание меня не остановило бы. Но Стив проворно отступил за кресло и выставил ладони: — Виола, Виола, предупреждаю, если ты попытаешься меня поколотить, я буду тебя целовать.
Кровь прилила к щекам. Какого демона я так откликаюсь? Я пришла в ярость. Этот наглец еще смеется! Я злилась так, что будь у меня огненная магия, спалила бы комнату к демонам. — Каких клятых демонов ты пошел за мной? — Я проснулся, обнаружил, что тебя нет, и было нетрудно догадаться, где тебя искать. Я увидел, как тебя швыряют в окно, и понял, что ты без меня не справишься. В лучшем случае тебе понадобилось бы сначала… м-м… отработать, а мне потом пришлось бы вытаскивать тебя из объятий акул и объяснять, что жизнь на этом не закончилась. Я решил не доводить до таких упражнений, подловил в темном углу одного из клиентов и позаимствовал одежду и монету-пропуск.
Если раньше я считала, что нас спас мой талант убеждения, то теперь я ужаснулась тому, что могло бы произойти. Мой пыл начал угасать. — Риви догадалась? — Сразу же. Она музыкант, у нее прекрасный слух. Риви узнала меня по голосу, поэтому подыграла, показав, куда унесли артефакт. Она удивлялась потом, зачем я держу себя с тобой как Стив-карманник. — И зачем? — Ты едва не убила меня, узнав, что я вовсе не маловоспитанный уличный босяк. Мне хотелось отодвинуть этот момент подальше. — Ты… ты несносен!
Я выскочила за дверь и ушла к себе.
Походив по комнате я спустилась вниз, где скучал распорядитель. — У вас есть расписание поездов и карта путей Риконбрии? — Да, пожалуйста.
Я склонилась над листами. В четыре часа утра проходит поезд на запад в Алсайнтун. Оттуда до Байроканда всего день езды, и наверняка поезда ходят часто. — Благодарю вас. Сколько ехать отсюда до вокзала? — С четверть часа. — Могу я попросить вас вызвать кэбрио на три часа пополуночи?
* * *
Рассвет я встретила в вагоне второго класса. Денег, которые у меня остались от покупок, едва хватит, чтобы добраться до Байроканда. Может статься, что путь до Университета мне придется проделать пешком. Но будем надеяться, что еда, которую поселяне предлагают на полустанках, обойдется недорого.
Мне до демонов надоело скрываться, поэтому я нацепила шиньон и ехала в платье и легкой накидке. В саквояж легло еще одно платье и пара смен белья. Едва мы отъехали, под возмущенные взгляды пожилых попутчиц я сняла капор — мне ехать два дня, и дамам придется потерпеть такую вольность. Но их постные лица сослужили мне хорошую службу — в присутствии этаких горгулий никто не решился даже кинуть в меня черезчур вольный взгляд.
Дамы сошли после полудня, на их место сели молодожены, мы быстро свели дружбу с новобрачной, и ее муж послужил мне некоторой защитой.
В Алсайнтун поезд прибыл в шесть вечера. Мои новые знакомцы были столь милы, что прошли со мной к расписанию, узнать, когда поезд на Байроканд, а затем пригласили остаться у них до утра.
Назавтра с попутчиками мне повезло меньше. Семейство с ребенком занималось само собой, они ни разу не глянули в мою сторону. Пожилая пара сразу же задремала, и два молодых человека принялись меня разглядывать самым бесцеременным образом. Они перешептывались, кидая на меня оценивающие взгляды, пока один не решился ко мне обратиться: — Какая милая девушка путешествует в одиночку. Я уверен, она согласится составить нам компанию. Мы выходим в полдень и настоятельно приглашаем вас к нам присоединиться. Мы просто не можем оставить даму без внимания. — А придется, — в тон им ответила я и посмотрела на крючок на боковой стенке. Молодые люди проследили за моим взглядом, и я разогрела его кончик до отчетливой красноты. — Вас здесь поджарить, или выйдем на перрон? — Магичка, — выдохнул второй. — Предупреждать надо. — Я и предупреждаю, — пожала плечами я и отвернулась к окну.
Больше меня никто не беспокоил.
Вместо молодых нахалов в наш вагон вошла дама средних лет с компаньонкой. Они быстро поняли, что я еду одна и одинаково сморщили носы при
