не до конца исчезли с ветхих транспарантов, протискиваемся между воротами и идём к трассе.
Машин на этом участке дороги практически нет. Однако минут через двадцать нам удаётся тормознуть грузовичок с открытым кузовом.
— Не подбросите до ближайшей деревни? — спрашиваю у водителя.
— А вам куда надо? — интересуется бодрый дедок.
— В Васильевку.
— Прыгайте в кузов. В кабине места нет.
Арина
Меня разбирает дикий хохот, но я упорно его подавляю. Видеть холёного питерского адвоката, сидящего на грязной соломе в окружении клеток с курами и кроликами — это что-то! Жаль, телефон утопила. Получились бы незабываемые, просто уникальные фотки. Вонища в кузове стоит соответствующая. Куры квохчут. Мотор старого грузовика ревёт и выпускает клубы дыма. Романтика!
К счастью наш вояж заканчивается достаточно быстро. Уже через десять минут добрый водитель высаживает нас у дорожного указателя «Васильевка». Мы идём через деревню к лодочной станции. Там Кирилл рассказывает сторожу о том, что произошло. Мужчина неодобрительно качает головой и сообщает, что надо возместить ущерб. Но у нас нет столько наличных, чтобы покрыть стоимость лодки. Сосед отдаёт все имеющиеся деньги и оставляет свой номер телефона, а также адрес офиса на случай, если уплывшее в неизвестном направлении судно всё же не найдут.
Наконец, мы садимся в машину и уезжаем домой. Первым делом принимаю долгий горячий душ. Основательно отмывшись, заваливаюсь спать. Ночь, проведённая на панцирной кровати в чужом месте, была слишком тревожной.
Открываю глаза ближе к трём дня. Интересно, чем занимается Кирилл? Он взял с меня обещание, что я приду к нему в гости сегодня вечером. Четыре часа — это уже можно считать за вечер? Так хочется побыстрее увидеть соседа. Чувствую себя влюблённой малолеткой.
Больше суток я провела с Кириллом, и ни разу за всё это время он не сделал и не сказал ничего, что бы меня раздражало. Наоборот, кажется, я ещё больше привязалась к этому мужчине. Мне понравилось, как он повёл себя в экстренной ситуации — был уверен, сдержан и решителен. Да, с господином Громовым однозначно можно идти в разведку.
Застаю соседа в саду. Кирилл сооружает мангал из кирпичей.
— Привет, Ариш! Я решил пожарить шашлык нам на ужин, — улыбается он.
— Здорово! А где мясо возьмём?
— У меня курица была куплена. Я её уже замочил в маринаде. Надеюсь, не испортил, — смеётся мужчина.
А я понимаю, что готова грызть и подошву, если она будет приготовлена Кириллом.
— Тебе помочь чем-нибудь? — спрашиваю у него.
— Да. Сейчас я открою вино, ты сядешь вот здесь и…
— Слушай, надо же забрать Фильку от Таисии! — внезапно вспоминаю о собаке.
— Ариш, за барбосом приезжал сын погорельца. Он увёз Филимона в город.
Кирилл подходит ко мне и обнимает, заметив, что я погрустнела. Это так глупо, ведь Филя был чужой собакой, но всё равно ничего не могу поделать с нахлынувшими эмоциями. Этот пёс как бы связывал нас с соседом. А теперь…
— Ну не расстраивайся, — Громов целует меня в висок. — Хочешь, мы купим свою собаку?
Глава 15
Арина
— Мы? — недоверчиво переспрашиваю.
— Да, Ариш, мы. После возвращения в Питер, я хотел бы продолжить наши отношения.
— То есть в городе у тебя никого нет? — пытливо всматриваюсь в лицо Кирилла.
— Думаешь, я сплю с тобой здесь, а в Питере меня ждёт другая женщина? — голос Громова звучит ровно. В нём нет ни сарказма, ни раздражения.
— Не знаю… Для мужчин такое поведение норма.
— Ариш, такое поведение — норма для мудаков. Извини за грубое слово, — всё также спокойно парирует сосед.
— Просто я не могу поверить, что успешный, красивый мужчина — одинок.
— До приезда сюда у меня была женщина, с которой я жил два года. Но она некрасиво повела себя по отношению ко мне. Мы расстались.
— Понятно. Пойдём готовить ужин, — сворачиваю щекотливую тему. Ничего не хочу знать о предыдущей избраннице Громова. Чувствую, что сравнение будет не в мою пользу. Наверняка, она какая-нибудь умопомрачительная худая красотка.
Пока я режу овощи для салата, рассматриваю старые фотографии, которые висят на выцветших от времени стенах. Кирилл подходит сзади и обнимает меня. Поворачиваю голову, улыбаюсь, с удовольствием вдохнув аромат мужского одеколона, смешанного с запахом дыма. Громов коротко целует уголок моего рта.
— Расскажи, кто эти люди, — прошу хозяина дома.
— Это — Инна, — показывает Кирилл на красивую молодую женщину, одетую по моде семидесятых. — Моя тётя была научным руководителем одного из отделов Эрмитажа. Здесь она с мужем, — показывает на другой снимок начала девяностых. — А это — я.
— Ты?! — смотрю на улыбающегося мальчика с серьёзным взглядом в пионерском галстуке.
— Ага. Комсомольцем я стать так и не успел. Советский Союз развалился.
— А вон тот паренёк — твой брат?
— Мой двоюродный брат, сын Инны. Он умер в двадцать лет от передоза. Муж тётки не пережил эту трагедию. Через несколько месяцев скончался от инфаркта. Кто бы мог подумать, что у идеальной интеллигентной семьи будет
