усилившимся дождем. Еле разобрался, что там и как складывается. Мокрый и сердитый, он садится за руль. И тут возникает еще одна проблема — мы же так и не попали в корпорацию. Вместе прогуливаем остаток рабочего дня.
Совещаемся в пути с боссом, что делать? Я предлагаю признаться как есть генеральному. Олег Романович категорически против. Напоминает мне о нашем новом взаимном договоре — его не сдавать. Опять начинается! Придется врать его дяде, но насколько долго получится в тайне сохранить двух активных подрастающих детей?
Придерживаю малышей. В поездке они ведут себя спокойно, посапывая, дремлют по очереди. Ну до чего же милые, не могу наглядеться на сладеньких крошек. А я ведь мечтаю, что когда-нибудь и у меня появятся дети. Вот таких же хочу, с пухленькими щечками.
— Ваша бывшая говорила еще какие-нибудь сведения о детях? — в пути выясняю, ведь я не все сумела расслышать, когда с коляской отошла.
— Наверное, в документах на них есть основное, — босс нервно бьет по рулю. — Надо было Ритку догнать. Вот дрянь, сначала скрыла, потом огорошила и сбежала задницей крутить в кабаре. Найду, и получит за всё!
— Вы думаете, так бы не сбежала? Она могла подкинуть другим ваших детей, если бы вам не вручила. Представляете такое? Что ваши наследники кочуют по всем любовникам Риты?
Я видела красотку-бывшую, не выглядела она как заботливая мамочка. Скорее как девица по пути в развратный клуб.
— Мне и себя с наследниками сложно представлять. Доверия к бывшей точно нет. Но по сроку вроде бы совпадает. Рита сказала, что детям полгода, мальчик и девочка. Имена ты и сама слышала. Больше ничего, никакой дополнительной информации. Она же торопилась на рейс. Идиотка!
— М-да, немного узнали. Ну ничего, крошки, папа с вами и так познакомится, — обращаюсь к взбодрившимся малышам. Они полностью проснулись и на мне заворочались.
— Лиза… кхе-кхе, — откашливается босс, проезжая охраняемые ворота, ведущие к высотному дому с оригинальным элитным фасадом. — Не называй меня так. Я пока не могу еще чувствовать себя для них папой.
— А кем тогда? Олегом? Дядей? Соседом? Единорогом?
Рычание босса означает, что лучше отстать. Ну и ладно, спросить уже нельзя. Все равно я довольна, что хотя бы малыши скоро будут в тепле. Олег Романович не оставил их в сквере. Да и я тоже, получается, впервые побываю в квартире начальника.
Возле лифта соседи Олега проходят, замедляя шаг. Заглядывают, кто там у нас появился? Когда успели? Прямо не спрашивают, но, пока сюсюкаются с малышами, очень явно читается любопытство в глазах. Надо было видеть босса в тот момент, он не растерялся. Повел себя решительно, быстро и по-мужски. Схватил телефон и таким важным, серьезным тоном принялся сам с собой разговаривать, не допуская этим вопросов. Соседи не стали приставать. Но я думаю, они еще успеют. Вряд ли забудут появление меня с детьми вместе с завидным холостяком в их доме.
Поместиться в лифте даже с нашей, шире обычной, коляской удается легко. Еще снаружи я заметила, что дом непростой, с моим не сравнить уж точно. Здесь везде чисто, в подъезде новый современный ремонт, несколько просторных лифтов, удобства в виде кожаных диванчиков и питьевой водой. Вот все для богачей. А у нас даже лампочек в подъезде не хватает.
— Сейчас приедем домой. Возьму вас на ручки. Еще немножко осталось, чуть-чуть, — отвлекаю малышей, они уже снова готовы дуэтом кричать.
Олег Романович поглядывает на коляску с опаской. Думаю, он привык водить к себе других гостей. Как вариант, грудастых, длинноногих, с навыками делать страстный массаж. Бр-р. Неприятно думать об этом, злость нападает, и сразу хочется босса кусать. Хорошо, что я разогнала его фанатский клуб в офисе. Пытаются еще красотули пролезть. Но нетушки. Я начеку!
Поднялись мы на предпоследний этаж. Босс открывает дверь с тяжелым вздохом, будто мы его святыню будем отбирать. Заходим, и я мельком все осматриваю. Тороплюсь с детьми попасть в комнату, где можно будет их переложить и дальше разбираться по ходу.
Пока успеваю рассмотреть коридор, пробегаю с коляской мимо большой кухни-студии, дальше попадается первая комната с широкой кроватью. Туда и забегаю с детьми. Что могу сказать? Квартира Олега выглядит в лучших традициях новых дизайнов. Во всем минимализм. Вокруг только белые, серые и черные тона. Вроде бы шикарно, но я бы добавила красок, мне не хватает уюта.
— Лиза! Нет! Сюда нельзя. Здесь моя спальня, — начальник забегает следом.
У меня напрашивается вопрос в таком случае:
— А что, у вас есть специальная детская комната?
— Откуда ей быть у меня? Я даже заводить такую не планировал.
— Раз нет, то детей пока оставим здесь. Смотрите, крошкам нравится ваша кровать, — я уже переложила деток, и они поползли обследовать территорию. — Да, пока у них нет своих кроваток, лучше далеко не отправлять. Малыши должны быть под присмотром.
— Я понял, последнее у меня хотите отобрать, — босс возмущается, хватаясь за голову.
— Ну, Олег Романович, не жадничайте. Ничего малыши вашей кровати не сделают. Хотя бы попробуйте до них дотронуться. Нельзя же бояться таких ангелочков.
— Если они начнут орать?
— Вы осторожнее будьте.
Босс решается. Медленно подходит к кровати, глаза его все такие же — распахнутые ошарашенно. Наклоняется. И дотрагивается одним пальцем до ножки малыша, который к нему ближе.
— Лиз, он больной, кажется, — тут же отдергивает палец.
— Да вы что? Я не заметила. Тогда нужно врача, — пугаюсь ужасно. Такая кроха — и чем лечить? Что делать, мамочки?
— Вот сама проверь, — босс наклоняет меня за плечо. — От ребенка подозрительный запах. С ним явно что-то не то.
Принюхиваюсь. Так и есть.
Кхм.
Рано нам врача, сначала нужно кое-что проверить. Заглядываю в памперс.
— Олег Романович, у меня для вас есть две новости.
— М? — босс напряженно уставился.
— Малыш не болен, он просто покакал.
— Что-о?! На моей кровати?
— Вторая новость, — тороплюсь, пока у папаши припадок не начался, — мы обнаружили Ваню! Его надо помыть в первую очередь. Зато теперь будет легче детей различать по цвету глаз. Мальчик тот, что синеглазый.
