Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1979 год

— И что же вы им ответили?

— А что я мог им ответить? Сказал, что лечился в этой клинике. Сделал вид, что поверил их версии о следствии по злоупотреблениям наркотиками в лечебных заведениях. Рассказал обо всем, что видел и слышал, находясь на излечении. В конце беседы они поблагодарили меня, а я спросил, будут ли они держать все в тайне. На это один из них ответил, что меня могут вызвать в суд для дачи показаний. Я возразил, сказав, что не могу выступать с такими показаниями публично. А они предложили мне обратиться к их директору: «Вернон Тайнэн может отнестись к вашей проблеме с пониманием». Они ушли, а я понял, что мне хотели сказать: «Голосуй за тридцать пятую, и Тайнэн тебя не выдаст. Откажись — и тебя публично опозорят».

— Что же вы намерены делать? — спросил Коллинз.

— Мое положение мне многого стоило, — ответил Юркович просто. — И я его ценю. Баллотируюсь я в весьма консервативном округе. Выбора у меня нет — придется голосовать «за».

— И мне тоже, — буркнул Тобиас.

— С вами случилось нечто похожее? — спросил Коллинз.

— Почти то же самое, — ответил тот. — Но фэбээровцы пожаловали не ко мне, а... В общем, у меня есть хорошая знакомая, — Тобиас вздохнул. — Практически с женой у нас давным-давно все кончено, но мы сохраняли видимость — для детей. Дети выросли и ушли, но разводиться мы так и не стали. Жене брак дает положение в обществе, мне — в правительстве. Почти все эти годы у меня была другая женщина. И, кроме моей жены, о ее существовании никто не знал. Но вот на прошлой неделе к... моей знакомой явились сотрудники ФБР. Одного из них звали Линденмайер, насколько я помню. Вели они себя очень пристойно. Говорили о всякой всячине, даже о тридцать пятой поправке — так, мимоходом, без нажима. Затем перешли к делу. Я член комиссии, утверждающей правительственные контракты. Они, мол, проводят расследование одного из членов комиссии, попавшего под подозрение, и, как положено, проверяют на всякий случай всех. Поэтому интересуются, не обсуждал ли я когда-либо с ней вопросы о правительственных контрактах. Она пыталась сказать, что не очень близко со мной знакома, но они и слушать не хотели. У них на руках были факты. Они знали, сколько раз в неделю я у нее бываю и как много лет продолжается наша связь. Уходя, они заявили, что, «если до этого дойдет» — они так и сказали, — ее вызовут в суд.

— Поверить не могу... — перевел дыхание Коллинз.

— Но это факт, — ответил Тобиас. — Я не могу доказать, что все это делалось с целью заставить меня изменить позицию при голосовании. Но я обязан защитить и свою жену, и эту женщину. Да и себя тоже. Поэтому я изменю позицию. Я презираю тридцать пятую поправку. Но проголосую «за». Вот теперь вы знаете все, мистер Коллинз.

— Были ли попытки подобного шантажа других членов собрания? — морщась, спросил министр юстиции.

— Не знаю, — ответил Тобиас. — Кто же станет об этом распространяться?

— А вы что скажете, мистер Киф? — обратился Коллинз к хозяину.

— Ко мне никто не приходил. Знают, что я выставлю их за дверь. При желании можно найти что-нибудь и в моей жизни, но мне плевать. У меня не так много поставлено на карту, как у моих друзей. Пусть меня шельмуют как хотят, но я не поддамся этим сволочам, кто бы они ни были.

— Но кто же они, по-вашему?

— Не знаю.

— И я не знаю, — сказал Коллинз. — Зато абсолютно уверен, что все это исходит не из моего ведомства.

— Что вы можете предпринять? — спросил Киф.

Коллинз встал.

— Пока точно сказать не могу. И опять же, у нас нет неоспоримых доказательств, что эти визиты ФБР были сознательными попытками запугивания. Они вполне могли быть законно проводимыми расследованиями. Но... могли быть и своего рода шантажом.

— Как вы намерены установить истину? — спросил Киф.

— Подвергнув следствию следователей, — ответил Коллинз.

В проходной мотеля с ключом от бунгало Коллинз получил послание Джоша, записанное час назад по телефону дежурным клерком: «Начальник строительства сказал, что об их объекте писали в прессе. Сегодня вечером мы перерыли все подшивки. В газетах сообщалось о проекте «Сангвин», но нет ни слова об объекте ВМФ в Тьюл-Лейк. Джош».

Зайдя в ближайшую телефонную будку, Коллинз набрал номер своего заместителя Эда Шредера. Он знал, что в Вирджинии сейчас три часа утра, но ему срочно требовалась информация.

В трубке раздался сонный голос:

— Алло? Посмейте только сказать, что вы ошиблись номером...

— Не ошибся, Эд. Это Крис. Я попрошу вас срочно выяснить кое-что прямо с утра. Ручка есть?

Он объяснил, что ВМФ США создает сеть наземных объектов для связи с подводными лодками. Одно такое строительство ведется в Северной Калифорнии.

— Узнайте о нем все, что можно, и сразу же позвоните мне. А сейчас прошу извинить... и спокойной ночи.

Выйдя из телефонной будки, Коллинз прошел по извилистой дорожке к своему бунгало. Устал он ужасно. В гостиной сбросил пиджак и снял галстук. В неосвещенной спальне Коллинз разделся, вошел в ванную, умылся, почистил зубы, затем, выключив в ванной свет, голый, ощупью пробрался к кровати, на которой лежала его пижама, освещенная лучиком света, пробивающимся из-под двери в гостиную.

Торопясь надеть пижаму, рухнуть на кровать и уснуть, он протянул руку... и вдруг что-то мягкое и теплое коснулось его бедра. Вскрикнув от неожиданности, Коллинз схватил чью-то ладонь, ползущую вверх по его бедру.

— Какого черта...

— Ложись в постельку, милый, — промурлыкал женский голос.

Он торопливо потянулся к выключателю. Полукруг неяркого желтого света вспыхнул на кровати, освещая улыбающуюся ему, обольстительно изогнувшуюся женщину.

Коллинз так растерялся, что потерял дар речи.

— Здравствуй, — сказала она, — меня зовут Китти. Я уж думала, ты никогда не придешь.

— Кто вы, черт возьми?! — выпалил Коллинз. — Вы ошиблись, это не...

— Я не ошиблась. Мне сказали подождать мистера Коллинза.

Значит, это не ошибка. Кто же из старых приятелей юности мог отмочить такую дурацкую шутку?

— Кто вас сюда прислал?

— Я подарок от вашего старого друга.

— Какого друга?

— Имени он не назвал. Но заплатил наличными. Двести долларов. Я дорого стою Ваш друг сказал, что вы обрадуетесь такому подарку, и я гарантирую, что он не ошибся, мистер Коллинз. Ну, будьте же паинькой, идите сюда...

— Как... как вы сюда попали?

— Я щедро даю на чай, и прислуга меня знает. — Женщина изучающе посмотрела на него. — Какой вы, однако, душка. Люблю высоких мужчин. Вот только болтаете много. Ну, ложитесь же рядом с Китти, вам будет хорошо. Я останусь на всю ночь.

— Вон отсюда! — Схватив за плечи, Коллинз заставил женщину сесть. — Одевайся и немедленно уходи!

— Со мной еще никто так не обращался!

— Значит, я первый. — Он схватил пижаму. — К тому времени, как я выйду из ванной, ты оденешься и исчезнешь отсюда.

Натянув пижаму и выйдя из ванной, он увидел, что женщина уже одета.

Распахнув дверь бунгало и выпустив незнакомку, Коллинз вдруг увидел смутные очертания какой-то фигуры за кустом. Человек поднимал фотоаппарат, готовясь сделать снимок. Коллинз инстинктивно нырнул за дверь, прежде чем человек успел нажать на вспышку. Закрыв дверь на засов, он устало подошел к холодильнику и смешал себе коктейль.

Кто-то дьявольски хитро пытался скомпрометировать его. Но кто? И зачем? «Идиотство какое-то», — подумал Коллинз и, все еще не оправившись от потрясения, налил себе второй стакан, чтобы быстрее уснуть и дождаться утра, когда все покажется более ясным.

Но утро никакой ясности не принесло.

Коллинз решил обзвонить восьмерых полицейских начальников, жаловавшихся Кифу на махинации ФБР с их отчетами. Поговорив с первыми тремя, он понял, что звонить остальным не стоит. Удостоверившись, что говорят с министром юстиции, они сразу начинали отвечать очень осторожно. Один из них подтвердил «легкие расхождения» между данными, которые передал ФБР он и что опубликовало министерство юстиции, но тут же объяснил «расхождение» возможной ошибкой программистов компьютера. Все трое, однако, наотрез отказались признать, что жаловались Кифу на ФБР. Каждый по-своему выразил одну и ту же мысль: Киф неправильно их понял.

Затем Коллинз позвонил своей секретарше в Вашингтон:

— Марион, попросите кого-нибудь из сотрудников узнать в ФБР, но только не у высшего начальства, проводили ли специальные агенты Паркхилл и Нотон беседу с членом законодательного собрания Калифорнии Юрковичем. И беседовал ли специальный агент Линденмайер с кем-нибудь в Сакраменто касательно члена собрания Тобиаса.

Марион позвонила спустя четверть часа:

— Очень странно, мистер Коллинз, но, по сообщению ФБР, среди их сотрудников не числятся ни Паркхилл, ни Нотон, ни Линденмайер.