возбужденную женщину.
Эта блядь, уже течет.
— Ну? — торопит меня жена, а муж стоит сзади нее, обнимает ее талию, — долго будешь бездействовать?
— Только не целовать ее, — командным голосом говорит мужик, которого мне реально жалко, не знаю, что там могло случится, чтобы не было стояка. Да мне уже похуй, — ни за губы ни за грудь. Трогать можно, — бля, заебал командный голос.
— Бля мужик, — терпение на исходе, не хватало еще, чтобы командовали как мне трахать, сам просил, — сам просил ее трахнуть, так что стой смотри. Только резинок у меня нет! Я не думал, вообщем не готовился трахать кого-то в купе.
Женские пальцы зарылись в мои волосы, гладят и тянут, поднимая мой лицо, заставляя смотреть на свою грудь.
Лифчик расстегивает муж, срывает и скидывает в сторону, открывая мне вид на большие полушария.
Она присаживается сверху.
— Он будет смотреть? — полушепотом спрашиваю. Член готов вырваться наружу, требуя разрядки. Будто не пару часов назад трахал рот Авроры.
— Пусть смотрит, мешает? — она облизывает губы, — ты пахнешь сексуально, — она ерзает на моем члене.
Я с треском срываю с нее трусики, расстегиваю ремень, спускаю молнию.
Мужик протягивает мне презератив, раскатываю по раскаленному члену и насаживаю женщину на свой член, придавливаю рукой за бедра, вгоняя в нее до упора.
Громкий вскрик срывается с ее глаз, она их закатывает. Не дышит. Дрожит, впивается ногтями в мои плечи.
— Блядь, ты чо такая узкая? Девственниуа?
Приподнимается, начинает двигаться, осторожно, медленно. Я мокрый от ее соков, сума сойти, какая она там горячая и мокрая. Течет.
— Конечно уже девственница! Два года уже не трахаюсь, кроме пальцев и языка мужа ничего не видела моя бедная кисуня!
— Милая тебе больно? — спрашивает муж, который сука стоит, дышит ей в шею. На меня не смотрит. Совсем. Тоже часто дышит. Помогает ей с движениям, надавливает на плечи, чтобы до упора. Она двигается плавно, медленно. Я не привык чтобы меня трахали, как она пытается это делать.
Мне вся эта хуйня не нравится!
Я скидываю ее с себя.
Укладываю ее животом на стол, муж автоматически ретируется. Остается стоять сзади.
Смачно шлепаю, жестко по ягодицам..
Кричит.
— Больно.
— Лежи, не брыкайся!
Шлепок.
Еще и еще, до покраснения.
Крики, все больше похожи на стоны.
— Эй, — кричит мне ее муж, — не делай ей больно!
— Я сам решу, как мне ее трахать!
Раздвигаю ягодицы, вставлю член, и вхожу.
Жестко. Глубоко! Часто! Вдалбливаю ее в стол!
Она упирается ладонями, кричит стонет, выгибается, подставляя мне больше доступа в себя.
— Блядь! Сука! — слышу сзади голос ее мужа, но мне плевать. Хочется выдрать эту тварь.
— Дима, милый…ахххх мне так охуительно!
Он подходит с боку и впивается в ее губы.
Черт возьми, но мне похуй.
Долблю ее жестоко, безжалостно.
Уверен порвется, похуй, раз так долго не трахалась, выебу как суку!
Я заведен до предела. Впервые за долгое время женщина течет для меня. Сука, это наркотик.
Она отталкивает его рукой.
— Дим мне не хватает воздуха…..аххх — стонет, кричит, и двигается в такт моим движениям.
Заводит конкретно. Какая же она сука, голодная.
Внизу так мокро, кажется весь вагон слышит наши мокрые хлюпанья.
Чувствую ее пульсацию, она дрожит, кричит.
— Мамочки……
— Милая, ты же меня представляла? Да?
Как жалостно сейчас выгляди мужик, бля.
Что с ним ни так?
Я должен знать, в каком он отчаянии, чтобы пойти на такой шаг.
— Дима… — она не дышит или дышит?
Кончаю в презерватив. Выхожу из нее.
Снимаю резинку, бросаю на пол.
Сами уберутся.
Поднимаю брюки, сажусь на свое место, закуриваю.
Мужик садится рядом.
Закуривает.
Леся ложится на полку на против нас.
Дрожит и часто дышит, пытается восстановить дыхание.
Сгибает ноги в коленях и постанывая мнет свои груди, ненасытная, смотрит то на меня, на то мужа.
— Дим…не смотри на меня так, я два года как ни трахаюсь…хочу член внутри себя понимаешь? — облизывает свои губы.
— Я же тебя удовлетворяю! Ты кончаешь на дню по несколько раз! — психует муж.
— Это совсем другое, ты сам понимаешь, — она смотрит на меня, а я сука опять хочу, член колом стоит, она покручивает свои соски, облизывает сови губы.
— Блядь Леся… перестань!
Она же сосет свой палец, да причмокивает, при этом не отрывается от моих глаз, которые раз за разом мутнеют от этого зрелища, другая рука крутит сосок.
— Хочу твой член у себя. вместо пальца….- сводит коленки, и разводит опять. Абсолютно голая.
Муж встает подходит к ней, опускается и вгрызается в ее рот.
— Блядь…как я хочу тебя трахать. солнышко, — сосутся. его рука спускается в ее промежность.
Она стонет громко, когда его пальцы погружаются в нее.
— Хочу его член? — спрашивает ее муж, одна его рука в промежности, другая мнет грудь поверх ее руки.
— Хочу в себе член….- стонет.
Бля, может мне месяц Аврору не трахать, или больше, и она будет так же истекать соками.
Сама будет прыгать на мой член?
— Марат, — зовет пьяный голос девушки, — подойди ко мне, а мне два раза просить не нужно, голая, сексуальная девушка распласталась пердо мной и ласкает себя, что еще нужно?
Муж отодвигается в сторону, стоит на против ее разведенных ног.
Она привстает, спускает мои брюки вместе с боксерами, член пружинит прямо ей в лицо. Она открывает рот, ловит его губами и засасывает головку, а потом просто его заглатывает, сосет и ласкает языком. Я пьянею, взгляд мутнеет, сука я ничего не вижу, коленки подгибаются. Меняю ее положение, теперь она лежит ногами к окну, а голова висит с другой стороны полки. Я так глубже вхожу в ее рот, трахаю жестко, не смотрю на ее рвотные позывы, муж подходит, устраивается у нее между ног, и присасывается к ее промежности ртом.
— Эй…бля…отошел от нее..
— Чего? это вообще-то моя жена!
Я вынимаю член из ее рта, и слышу ее жалобное мычание.
— Я не трахаю бабу с кем-то. Идите оба нахуй! — поднимаю штаны, но застегивать не успеваю.
— Дима блин, потом успеешь! — рычит на него, тот обиженно отходит.
— Я уже не хочу. И так бля тошнит, что он стоит смотрит! Валите, — она руками придерживает меня за руки и смотрит умоляющим, полностью возбужденным и опяьняющим взглядом.
— Пожалуйста….-она толкает меня в грудь, и садится сверху.
— Не целоваться, — командует ее муж, выводит меня из себя! Сука!
— Лады, я продолжу, — мну ее грудь жестоко и больно, она вскрикивает, — если ты сама насадишь в свою милую попу мой член!
— Что? — возмущается ее муж и подскакивает
