огненной стихии, я понял, как управлять собственной магией. Легко спустившись вниз и встав на ноги, я потушил весь огонь, который распространялся по этому помещению и заставил его вернуться назад. Огненные потоки подчинялись мне беспрекословно, кроме тех, что распались на нити и кружили вокруг своеобразного подарка Тины, формируя из рисунка объемную огненную фигуру.
Когда рисунок полностью поглотил все магические нити, изнутри него вырвался столб яркого ослепляющего золотого света, который тут же потух, оставляя после себя огненную и вполне материальную фигуру небольшого огнедемона. Взмахнув крыльями, он открыл пасть, из которой вырвалось пламя, плавящее даже камень. Еще некоторое время повисев в воздухе, он развернулся и полетел в мою сторону, начиная кружиться вокруг меня, издавая какие-то непонятные пищащие звуки.
— Все равно тебе никого из них не спасти, — донесся до меня голос невменяемого брата главы рода Сапсановых.
— Где они? — довольно спокойно спросил я, начиная движение в его сторону. В ответ он только усмехнулся и, махнув одной рукой, открыл портал прямо внутри печати контроля. Если он смог прорвать печать, почему он ждал и не попытался уйти раньше? Огнедемон, находившийся все это время рядом со мной, зарычал и ринулся к попытавшемуся скрыться мужчине, поливая все пространство перед собой жарким пламенем, все же, как мне показалось, достав до него, подпалив одежду и открытые участки кожи.
Несколько печатей, сорвавшись с руки, чтобы остановить Сапсанова, ударили в место захлопнувшегося портала. Пол под ногами задрожал, а из стен и потолка начали сыпаться небольшие камни.
Существо, образованное моей же собственной магией, разочарованно тряхнуло мордой и вернулось ко мне. Его глаза полыхали огнем, но даже сквозь пламя я сумел увидеть в этом странном магическом взгляде вину и недовольство. Облетев вокруг меня, огнедемон распался на золотые и огненные нити, которые тут же начали вплетаться в мою кожу, вновь превращаясь в обычную, на первый взгляд, татуировку. Но теперь рисунок был закончен и напитан силой, и я чувствовал, что теперь, без каких-либо проблем, смогу его призвать, если потребуется.
Я резко обернулся на звук шагов. Решетка, которая оказалась не заперта отворилась и внутрь ввалился Петр.
— Ты монстр. Нет, правда. Я думал, что либо ты не переживешь это огненное представление, либо я, — покачал он головой, приблизившись ко мне.
— Что ты тут делаешь? И самое главное, как ты здесь оказался? — осмотрев комнату, я увидел свои вещи, которые были просто свалены в углу и, быстро одевшись, вытащил кинжал из ножен, проверяя его состояние.
— Ну, только не злись. Я спрятал небольшой артефакт-маячок в твою одежду, — пробормотал Петя, вытаскивая красный кристалл у меня из кармана куртки. — Так и думал, что ты не сможешь обойтись без приключений, и тебя нужно будет откуда-то вытаскивать. А так я хотя бы знал, где именно ты находишься. Ты в будущем не забывай, что я, в отличие от этих наивных детей, на интригах собаку съел.
— Ну и где мы находимся? — спросил я, отсчитывая в голове оставшееся время. Если Сапсанов не врал, то ребятам грозила смертельная опасность, которая, возможно, зацепит не только их, но и находящуюся рядом с Олегом Диану.
— В нескольких километрах от поместья. Как только тебя в очередной раз похитили, и сопровождающий тебя водитель смог доложить о твоем исчезновении, я сразу же ринулся на твои поиски. Ты уверен, что этот любитель разноцветных камней не врал, когда говорил, что убьет всю свою родню?
— Он псих, и именно этим угрозам стоит верить. Сколько прошло времени, как ты покинул поместье? — я лихорадочно соображал, куда именно мог затащить этот макрозависимый наркоман ребят. Дом, вроде, надежно защищен, однако, каким-то образом послания оставлять он все же умудрялся.
— Немного, минут тридцать. — Проговорил Петр, показывая мне дорогу к выходу из этих туннелей. Снаружи нас ждал автомобиль с несколькими охранниками, которые неуверенно переглядывались между собой.
— Что случилось? — спросил я, садясь на место рядом с водителем.
— Нам поступил приказ от графа Сапсанова, чтобы вся охрана, включая начальника службы безопасности, покинула пределы поместья. Приказ странный, но его граф повторил несколько раз.
— Едем в поместье, быстро, — сказал я, надеясь, что у охраны хватит мозгов не оставлять главу рода одного в доме. Если мои внутренние часы не сбились, то у нас осталось ровно семнадцать минут.
Доехали мы относительно быстро, минуты за три. Перенес меня Сапсанов в какие-то катакомбы заброшенной промышленной зоны на окраине города. Почему именно сюда, а не куда-нибудь на изнанку или вообще подальше от Норильска оставалось загадкой. Надеюсь, что специально обученные люди разберут это место до кирпичика и хоть немного прольют свет на этот вопрос.
Я все время думал о том, что именно задумал этот псих, но даже приблизительно не смог понять хода его мыслей. Мне было совершенно не ясно, чего следовало ожидать, поэтому прокручивал самые скверные варианты событий. Позвонил Шмелеву сразу же, как только мы отъехали от места моего заточения, воспользовавшись мобилетом одного из охранников. Судя по всему, переданную мною информацию он воспринял всерьез, но все равно требовалось время, чтобы собрать людей. Многие еще работали в клубе, часть выполняла другие поручения. Мне настоятельно рекомендовали, а точнее практически приказали не лезть в гущу событий одному, чего я разумеется делать не стану, если не будет другого выхода. Когда мы добрались до главных ворот поместья, оставалось тринадцать с небольшим минут, и никого из силовых структур там не было. Я был практически уверен в том, что Сапсанов не врал, относительно времени. Что-то должно произойти ровно в четыре часа ночи, и именно на это следовало ориентироваться.
— Какого… — прошептал Петр, выходя из машины.
Я полностью разделял его мнение, глядя на поместье Сапсановых. Вокруг было тихо, даже как-то слишком тихо. И пусто. На воротах не было охраны, как и во внутреннем дворе. Больше половины здания, включая главный вход, словно исчезло. На его месте находился довольно глубокий кратер с рыхлой, будто только что выкопанной землей. Часть, видимая обычным взглядом, обрывалась рваным контуром. Складывалось ощущение, что поместье просто разорвало на две половины, одну из которых переместили в неизвестное место.
— Как может исчезнуть половина здания в тишине, не привлекая постороннего внимания? — пристально
