поигрыванием мускулами и легко поделилась адресами записанных к этой судье на ближайшие дни клиентов.
Удивительно, но были, оказывается, в Иганске разводящиеся и делящие семейное имущество пары, которые ничего не слышали о разразившейся в их городе серии огненно-юридических чудес. А потому первая же дама, посещенная семейкой блогерши, с легкостью согласилась за какие-то двадцать тысяч рублей уступить им свое место на завтрашнее судебное заседание. Не пришлось даже дополнительно ее бывшую половинку посещать, дама сама пообещала известить его о переносе срока судебного процесса. А там осталось только ночь в местной гостинице скоротать, чтобы завтра уже выложить необычный и интересный для публики репортаж. Лисска Ко уже просто таки предвкушала вал комментариев от своих озабоченных проблемами с избранником жизни зрительницами.
— Вот и посмотрим, Игорь, каким образом судья воздействует на своих клиентов. Я лично ставлю на психотропные, — Объявила Елизавета.
— Зачем ей это? — усомнился ее муж.
— Это уже второй вопрос. Может, подсовывает на подпись что-нибудь под шумок, а может, секреты какие-нибудь выведывает. Тут целое журналистское расследование провести можно будет. Только представь, как взлетит рейтинг моего канала! — принялась разглагольствовать Елизавета, аккуратным почерком вписывая на столике в их номере в заготовки поддельных паспортов с их собственными вклеенными фотографиями фамилии, имена и отчества завтрашних фигурантов.
— А нам ничего за это не будет? — Поинтересовался находящийся под каблуком своей жены супруг, глядя на подделку ею государственных документов.
— Да что нам может быть! Мы же не на самом деле разводимся, даже фамилии и те не наши. А на случай, если мы тоже временно попадем под влияние, у меня видеокамера все зафиксирует, — неправильно поняла причину опасений мужа Лизавета.
— Вот то-то и оно, — пробормотал атлет, но продолжать вслух свою мысль не стал. У них в семье основной добытчицей финансов выступала супруга. Приходилось поддерживать ее начинания.
Весь процесс развода проходил скучно. Только вначале Игорю пришлось понервничать, когда секретарь судьи потребовала предъявить их документы. Номера на подделках-то с реальными паспортами не совпадали. Но и тут проскочило: секретарь просто данные к себе в журнал переписала, ни по какой базе проверять их не стала.
— Скажите, ваша честь, — решилась ради повышения интереса будущих зрителей пойти на обострение Елизавета, — а правда, что прошедшие у вас развод пары потом устраивают акты сожжения своего имущества, после чего непременно мирятся? Чем вы это объясняете?
Но опытная судья, не став отвечать на вопрос, только потребовала разговоров исключительно по существу дела. Короче, зря съездили, ничего хоть сколько-то загадочного или криминального заметить не удалось. Такой скукотой зрителей только наоборот отпугнуть получится.
Все это, а также то, что ради поездки в Иганск Игорю пришлось пропустить важную тренировку, привело его в такое унылое состояние, что он абсолютно не смотрел под ноги, когда они с женой по ступенькам, после завершения суда, спускались. Соответственно, споткнулся и вниз по бетонным ступенькам покатился. С соответствующим для себя результатом.
Нет, Игорь ничего себе не сломал, хотя кисть левой руки и почти сгибаться от ушиба перестала, а левое же ухо распухло, напоминая огромный багровый пельмень. Ну, и настроение, соответственно, ниже плинтуса вместе с ним скатилось. А тут еще жена вдруг заистерила:
— Игорь! Ты же сломал мою лучшую японскую камеру! Где я теперь такую качественную и незаметную возьму в ближайшее время? — Нет, чтобы о здоровье пострадавшего супруга поинтересовалась, не говоря уж о том, чтобы пожалеть, войти в положение или хотя бы самой за руль сесть, раз у мужа из-за травмы рука болит.
Разумеется, муж на такое небрежение в свой адрес обиделся и наговорил ей в ответ неприятного. Весь обратный путь до своего города они дулись друг на друга.
А уже на подъезде к собственному дому обиженный и рассерженный Игорь снова проявил невнимательность: поехал не обращая внимание на разросшиеся вдоль дороги кусты. Разумеется, оттуда какой-то потрепанный жигуленок вывернул. Прямо в бок их замечательного, сверкающего хромом и лаком автомобиля. Чудо японского автопрома, так уж, чтобы сильно, не побил, правда, затормозить успел, но краску на водительской двери поцарапал.
Домой семейство известной блогерши вернулось вообще в собачьем состоянии. В значении, что не только лаялись друг на друга, но уже готовы были сцепиться. И сцепились: супруг имел неосторожность по умственным способностям своей дражайшей половинки пройтись, которая даже сюжет нормальный найти не способна, раз за каким-то лешим потащила его в соседний город, чтобы там ночевать в вонючей гостинице, а потом за свои деньги сидеть на заседании настолько скучном, что мухи на лету дохнут. В ответ услышал немало о своей никчемности и малых, по сравнению с женой, заработках. Дескать, у всех мужья, как мужья — надежа и опора в жизни хрупкой женщины, а у нее безрукий нахлебник, сидящий на ее нежной шее, который только и способен, что ввергать ее в очередные расходы. Теперь вот на ремонт их ласточки тратиться придется. В ответ уже он предложил спалить к чертовой матери злосчастный Лексус, послуживший причиной до печенок доставшего его раздора. Елизавета поддержала его в самых ехидных тонах…. Ну, до самого последнего момента никто ж из них не думал, что дело до реального сожжения их автомобиля дойдет! Пошли, что называется, на принцип.
Лексус их на лужайке, неподалеку от особняка стоял. Погода уже, почитай, месяц стояла жаркая и дождей практически с начала лета не было, кусты, обрамлявшие лужайку, стояли почти сухими, да еще в этом году Федор, их садовник, решил провернуть эксперимент с мульчированием: все обрезанные, измельченные ветки сложил тут же, в целях борьбы с сорняками….
Короче, не только Лексус полыхнул, но и кусты. От них пламя на дом перекинулось, да так быстро, будто бензином плеснули. Когда пожарные приехали, спасать имущество было уже поздно. Короче, все… все, что нажито непосильным трудом…
— Классные кадры! — Услышали закопченные, убитые горем, супруги, когда после отъезда пожарных расчетов созерцали свой дымящийся, развороченный участок, на котором в выкачанном до самого дна декоративном водоеме еще трепыхались оставшиеся без воды рыбки. — Выложу их в сеть. Куча лайков будет обеспечена!
Рыдающая, испачканная сажей Елизавета кинулась на грудь супругу, с ошалелым видом изучающему выданную ему пожарными штрафную квитанцию. Мир в семье был восстановлен.
И снова по всей Земле наступил понедельник, называемый простыми работягами тяжелым днем. Хотя, где-то, как например, в задыхающейся от бунтов и пожаров Франции, простые, добропорядочные люди даже с некоторым облегчением вздохнули. Все же часть хулиганов вполне себе работают на еще не сожженных производствах. Потому свободного времени на всякие разные бесчинства у них теперь окажется сильно меньше, чем в прошедшие уже выходные. Бог даст, страна, как-нибудь, и до следующих выходных дотянет.
А вот в рекламном агентстве господина Серебрянского понедельник является самым, что ни на есть, нервным и беспокойным днем. В это день шеф поступившие к ним, в агентство, заказы на рекламу между конкретными исполнителями распределяет. Ирина со всем прилежанием за этим процессом в исполнении Вячеслава Михайловича внимала, все ждала, когда он ее фамилию назовет и фронт работ ей определит. Да только не разобранных заказов все меньше и меньше оставалось, а фамилия Михайловой так и оставалась не произнесенной.
Наконец, когда уже, вроде, все заказы обрели своих персональных ответственных исполнителей черед дошел и до Ирины.
— А ты, Михайлова, поступаешь в качестве ответственного делегата для связи в предвыборный штаб партии народной свободы. В выходные их представитель как раз мне из Москвы позвонил.
— Так ведь, Вячеслав Михайлович, эти жулики же с окончанием выборов запросто опять сбежать могут, не заплатив обещанное. — Припомнила Ирина коллизии прошлых выборов, когда в их среде рекламщиков только ленивый не склонял недобросовестных и жуликоватых партийных рекламодателей. Даже, кое-кто, вроде как, собирался за свой счет в сети информацию об этом обмане партии, громко ратующих за честные выборы, выложить, но что-то там по-видимому не срослось.
— Теперь мы уже ученые. Деньги за исполнение рекламного контракта будем загодя и в полном объеме взимать. — Отмахнулся от реплики Ирины Серебрянский. — Они еще обещали премии исполнителям выдать за добросовестную работу, но даже если без премии уже так, навскидку, неплохо выходит.
Обманувший раз, обманет еще и еще, — старинная народная мудрость, потому отправляться налаживать совместную работу с жуликоватыми москвичами Ирине просто таки ужасно не хотелось. Только куда ж деваться, если
