Новые щупальца подползли ко входу и забрались внутрь помещения. Около кнопки, включающей дверной механизм, их оказалось так много, что туда страшно было подойти. Одно из них обвило бутылку пепси и унесло с собой. Другое скользнуло вокруг картонной коробки и сдавило ее. Картон лопнул, и из коробки фонтаном взметнулись рулоны туалетной бумаги, упакованные в целлофан, попадали на пол, раскатились. Щупальца расхватали их мгновенно.
Одно из самых больших щупалец заползло дальше других, чуть приподнялось кончиком от пола, словно принюхиваясь, и двинулось в сторону Майрона. Тот, бешено вращая глазами, отпрыгнул, и из помертвевших его губ вырвался истошный визг.
Я поискал глазами что-нибудь длинное, чтобы дотянуться до кнопки на стене над ищущими щупальцами, и заметил швабру, прислоненную к штабелю ящиков с пивом.
Норм упал на бетонную платформу, лихорадочно пытаясь уцепиться за что-нибудь еще. Взгляды наши на секунду встретились: я видел, что он понимает, какой конец ждет его. И через мгновение клубок щупалец, подпрыгивая и перекатываясь, потянул Норма в туман. Он издал последний сдавленный крик и исчез.
Я нажал кнопку рукояткой швабры, мотор взвыл, и дверь заскользила вниз: коснулась сначала самого толстого щупальца, того, что ползло в направлении Майрона, сдавила его, потом прорезала. Брызнула черная жижа. Щупальце бешено забилось, заметалось по складу, словно огромный невероятной толщины кнут. Потом вдруг сплющилось, скользнуло под дверь и исчезло. Остальные тоже начали отползать.
Одно из щупалец тянуло за собой пятифунтовую упаковку собачьих консервов и никак не хотело ее оставлять. Опускающаяся дверь разрубила его надвое и с тяжелым стуком встала на место. Отрубленный кусок щупальца конвульсивно сжал упаковку, и по складу во все стороны разлетелись коричневые куски собачьего концентрата. Щупальце забилось на полу, словно рыба, выброшенная на берег. Оно сжималось и раскручивалось, но с каждым разом все медленнее, до тех пор, пока не замерло совсем. Я ткнул его рукояткой швабры, и трехфутовый кусок щупальца хищно сжался вокруг нее, потом обмяк и упал.
Все стихло, только генератор продолжал гудеть и надрывно плакал за фанерной перегородкой Олли. Через открытую дверь я видел, как он раскачивается на стуле, закрыв руками лицо.
Затем я осознал, что слышу еще какой-то звук. Мягкое скользящее шуршание, которое я слышал раньше, только теперь оно стало в десять раз сильнее: щупальца за загрузочной дверью, пытающиеся проникнуть в помещение.
Майрон сделал несколько шагов в мою сторону.
— Послушай...— начал он.— Ты должен понять...
Я ударил его кулаком в лицо, и от неожиданности он даже не попытался защититься. Удар пришелся под нос, верхнюю губу расплющило о зубы, и из разбитой губы потекла кровь.
— Ты убил его! — задыхаясь, крикнул я.— Ты хорошо видел, что произошло? Ты видел, что ты наделал?
И я принялся бить его, нанося удары и левой и правой, но не так, как учили меня когда-то в секции бокса в колледже, а просто наотмашь. Он отступал, отбивая часть ударов и принимая другие в каком-то оцепенении, вызванном, может быть, чувством вины. От этого я злился еще больше. Я расквасил ему нос и посадил синяк под глазом.
— Послушай...— продолжал твердить он.— Послушай, ну послушай же...
Не знаю, как долго я лупил бы его, но тут кто-то схватил меня за руки. Я вырвался и обернулся.
Это оказался Олли. С круглым смертельно бледным лицом и темными кругами под глазами, еще влажными от слез.
— Ты и твой приятель — глупое дерьмо! — прорычал я.
— Не надо, Дэвид,— попросил он.— Не бей его больше. Это ничего не изменит.
Джим с ошарашенным видом стоял неподалеку. Я со злостью пнул ногой какую-то коробку, она ударилась о его ботинок и отскочила.
— Хватит, Дэвид,— сказал Олли устало.— Успокойся.
— Вы, два дурака, убили этого парня.
Джим смотрел себе под ноги. Майрон сидел на полу, держась за свой «пивной» живот. Я тяжело дышал, кровь стучала в висках, и меня била дрожь. Я сел на картонные коробки и какое-то время сидел не двигаясь, чувствуя, что или потеряю сознание, или меня стошнит, или случится еще что-нибудь.
— Ладно,— тупо произнес я.— Все.
— Хорошо,— сказал Олли.— Надо придумать, что делать дальше.
— Выключи генератор для начала.
— Да, и давайте сматываться отсюда,— добавил Майрон, глядя на меня виновато.— Мне жаль, что так получилось с этим парнем. Но ты должен понять...
— Ничего не хочу понимать. Вы с приятелем идите обратно в магазин, но ждите нас прямо тут, у пивного охладителя. И никому ничего не говорить... пока.
Они пошли, не споря, и, прижавшись друг к другу, протиснулись в дверь. Олли заглушил генератор, но за секунду до того, как свет погас, я увидел брошенную на ящик с пустыми бутылками стеганую тряпку вроде тех, что грузчики обычно подкладывают под хрупкие предметы, и прихватил ее с собой.
Шаркая ногами и на что-то натыкаясь, Олли выбрался из генераторного отсека. Как большинство людей с лишним весом, он дышал тяжело и чуть с присвистом.
— Дэвид? — его голос немного дрожал.— Ты еще здесь?
— Здесь, Олли. Осторожней, тут кругом эти коробки с отбеливателем.
— Угу.
Я наводил его голосом, и через полминуты или около того он протянул в темноте руку и схватил меня за плечо, судорожно, с облегчением вздохнув.
— Черт. Давай выбираться отсюда. Здесь темно и... паршиво.
— Да уж,— сказал я.— Но подожди минуту. Я хотел поговорить с тобой, только без этих двух идиотов.
— Дэйв, они ведь не заставляли его. Ты должен это помнить.
— Норм — мальчишка, а эти двое — взрослые люди. Ну ладно, хватит об этом. Нам придется рассказать им, Олли. Людям в магазине.
— А если будет паника...
— Может, будет, может, нет. Но по крайней мере они дважды подумают, прежде чем выходить на улицу, чего как раз и хотят большинство из них. Почти у всех дома кто-то остался. У меня тоже. Надо заставить их понять, чем они рискуют, выходя наружу.
Когда мы уже дошли до самой двери, Олли сказал растерянно:
— То, что мы видели... Это невозможно, Дэвид. Ты ведь согласен? Даже если бы, скажем, грузовик из Бостонского Океанариума вывалил позади магазина какое-нибудь чудовище типа тех, что описаны в «Двадцать тысяч лье под водой», оно бы умерло. Просто умерло.
— Да,— сказал я.— Согласен.
— Так что же случилось, а? Что произошло? И что это за чертов туман?
— Не знаю, Олли,— ответил я.
Глава 5
Джим и его приятель Майрон стояли сразу за дверями, и каждый из них держал в руках по банке «Будвайзера». Я посмотрел на Билли, увидел, что он еще спит, и укрыл его стеганой подстилкой. Он зашевелился во сне, но потом снова затих. Я взглянул на часы: было всего 12.15. Невероятно. Мне казалось, что с тех пор, как я пошел на склад искать что-нибудь, чтобы укрыть Билли, прошло по крайней мере часов пять. Но на самом деле все заняло не больше тридцати пяти минут.
Я вернулся к Олли, Джиму и Майрону. Олли тоже взял себе пива и предложил банку мне. Я одним глотком отпил половину, как утром, когда пилил деревья. Стало чуть легче.
Джим оказался Джимом Грондином, а фамилия Майрона была Ляфлер. Немного комично, но что поделаешь: на губах, подбородке и щеках Майрона-цветка засохла кровь. Подбитый глаз уже распухал. Стройная девушка в красной кофточке, проходя мимо, бросила на него настороженный взгляд. Я хотел было сказать ей, что Майрон опасен лишь для подростков, которые пытаются доказать, что уже повзрослели, но смолчал. В конце концов Олли был прав: они действительно хотели сделать как лучше, хотя делали это слепо и скорее из страха, чем из желания общего блага.
— Нам нужно будет сказать что-то людям,— начал я. Джим открыл было рот, собираясь возразить.
— Мы с Олли не станем болтать о том, как вы посылали Норма наружу, если вы подтвердите сказанное нами о том... О том, что его утащило.
— Конечно,— подобострастно произнес Джим.— Если мы им не скажем, еще кто-нибудь пойдет на улицу. Как та женщина... которая...— он вытер ладонью губы и торопливо приложился к банке.— Боже, что происходит?...
— Дэвид,— пробормотал Олли.— А что...— Он замолчал, потом заставил себя продолжить:— А что, если они заберутся внутрь? Эти щупальца.
— Каким образом? — спросил Джим.— Вы же закрыли дверь.
— Да,— сказал Олли.— Но весь фасад магазина это — сплошная стеклянная витрина.
У меня возникло такое ощущение, словно я падаю в лифте с двадцатого этажа. Конечно, я все время это знал, но до сих пор почему-то об этом не думал. Я повернулся в ту сторону, где спал Билли, вспомнив, как обвивали щупальца Норма, и представил, что то же самое случится с Билли.
— Витринное стекло,— прошептал Майрон.— Боже милостивый!...
Я оставил их у охладителя пива, где они начали уже по второй банке, и пошел искать Брента Нортона. Нашел его разговаривающим с Бадом Брауном у кассы номер два. Оба они — Нортон, с его шикарной седеющей прической и привлекательностью уже немолодого, но еще активного мужчины, и Браун, с его строгой физиономией,— словно сошли с карикатуры из «Ньюйоркера».
