жить с такой прической крайне неудобно. Уж я-то знаю: однажды все лето провела на бабушкиной вилле у моря. Нрав у нее, гордой обладательницы гривы змееподобных волос, был дурной. Мягко говоря.
Прикрыв глаза, я старательно представляла то, что хочу наколдовать, когда…
— Я хотела извиниться, — выпалила Лили.
Приехали.
— Что?
Я на секунду отвлеклась от заклинания, и оно тут же развеялось дымком.
Проклятье!
— Пошли сядем, — вздохнула я, направляясь к плетеной скамейке под яблоневыми ветками. — И за что я должна тебя простить?
Как она умудрилась меня достать так, что я не заметила? Светлые, как правило, сражались в открытую, считая все уловки недостойными.
Но Лили дочь Лайтвуда… а с ним нельзя ни в чем быть уверенной.
— И что же ты сделала? — поторопила я спустя пять минут, когда мне надоело смотреть на то, как она мнет в руках несчастный томик стихов.
— Я отнеслась к вам предвзято, — опустила глаза Лили.
Я закашлялась.
Спрятала лицо в руках.
Светлые.
Никогда нельзя быть готовой к их фокусам.
Можно мне к темным, пожалуйста? Я целый день никому не буду делать гадостей, Проклятый, я все осознала.
— И нагрубила вам, — прошелестела Лили. — Простите.
Я вздохнула еще раз и тоскливо уставилась на особняк Лайтвуда, сверкающий на солнце ослепительно белыми стенами.
Как, идя по дороге жизни, я умудрилась свернуть настолько не туда, что сейчас нахожусь там, где я нахожусь?
Белое кольцо на моем пальце издевательски поблескивало и даже не думало исчезать.
— Медея! — вдруг раздался звонкий крик, затем — топот, что-то со звоном упало, и мою шею обвили две тонкие, но сильные ручки.
Вслед за этим прозвучал мяв, и перед моим лицом появилась Вив. Расправила грифоньи крылья, зевнула во всю пасть, потрясла кошачьей башкой размером раза в два больше человеческой.
— Привет, предательница, — бросила я.
Она презрительно фыркнула и почесала задней лапой ухо.
Бенджамин навалился мне на плечи всем телом, в какой-то момент перекатился мне в руки и радостно засмеялся.
— А я на Вив катаюсь, хочешь покажу как? — спросил он, глядя на меня снизу вверх.
И раньше, чем я успела что-нибудь сказать, он вскочил, вскарабкался Вив на спину и плотно обхватил ее ногами.
Та только мявкнула и дернула ухом.
Мило.
Вот оно, кровожадное чудовище, когда-то державшее в страхе всю столицу.
— Вив, покажи, как мы учили? — деловито скомандовал Бенджамин, и Вив подняла лапу, как лошадь поднимает ногу, готовясь гарцевать.
Морда у нее была крайне довольной.
Голова закружилась.
— Умница, Вив! — Бенджамин скормил ей что-то с руки, и та облизала его пальцы, мурлыкнув.
Проклятый, а можно я наконец проснусь?..
— Медея, а ты меня еще научишь делать “бах” побольше? — поинтересовался Бенджамин. — А то в прошлый раз получился совсем тихий взрыв, почему-то загорелся ковер, я, наверное, неправильно сплел ту формулу, которую ты показывала.
— Научу.
В этот момент Вив замерла, пряднула ушами и припала к земле. А затем бесшумно рванула куда-то вперед.
— А еще… — начал Бенджамин, но тут же вцепился в шерсть на ее загривке. — Вив, стой! Вив, ну мы же договаривались, что ты следуешь командам, Вив!
Но Вив уже было не остановить — змею она что ли где-то учуяла? Наверное. Или лорда Лайтвуда.
Не к ночи будет упомянут.
— О, — тихо воскликнула Лили, когда Вив и Бенджамин скрылись за углом особняка. — Я полагала, это вы надоумили Бенджамина устроить в комнате пожар.
Я фыркнула. Кто я такая, чтобы учить мага, склонного к огню, устраивать пожар? А вот показать ему некоторые альтернативные способы применения дара, после которых не нужно будет перестилать пол — это уже задача поинтереснее. Я, как и все темные, была крайне бережливой (светлые называли это жадностью и крохоборством), потому пожары без причины для меня — нонсенс.
Проклятый! Может, нужно было в самом деле уговорить Бенджамина развести в комнате костерок повыше? Вдруг бы сработало?..
— И снова прошу меня простить, — проговорила Лили. — Это все моя предвзятость.
— А что, другие светлые любят мачех? За что ты извиняешься?
Лили покраснела.
— Дело не в этом.
— А в чем?
— Вы темная.
— И ты предвзято относишься к темным? — я тонко улыбнулась. — Это как-то связано с той милой вещицей, что ты прячешь между страниц книги?
Пока Лили хлопала глазами, я выхватила томик у нее из рук.
— Отдайте!
Лили бросилась ко мне, а я на всякий случай отскочила подальше.
— Ни за что!
Сейчас-то я все и узнаю. Я довольно засмеялась.
Глава 18
— Отдайте, прошу вас! — снова воскликнула Лили, безуспешно пытаясь вырвать у меня из рук томик стихов.
Она бы хоть магию применила, ну что за… безобидное создание.
— Мисс Медея!
Лили едва не плакала.
Вздохнув, я закатила глаза.
Светлые.
Это все равно что котят обижать. Легко, но как-то неспотивно.
Лорд Лайтвуд — исключение. Этого котенка я бы обидела.
Если бы смогла.
— Тогда сама все расскажи? — предложила я. — Давай, мы же подруги. И почти родственницы!
Любая темная бы услышала в моем голосе издевку, но Лили опустила глаза и закусила губу.
— Не могу, мисс Медея, — прошелестела она. — Вы… это… никто не должен об этом знать.
В этот момент ее глаза вдруг наполнились слезами, они поползли по щекам быстро, как дождевые капли по стеклу.
Проклятый.
И что вот с ней делать?
Я осмотрелась, надеясь, что из-за угла сейчас покажется Ребекка, Бенджамин, сам Лайтвуд, чтоб ему икалось, — хоть кто-нибудь!
Но вокруг было пусто.
Лили пыталась смахнуть слезы с глаз, но их было так много, что у нее не очень-то получалось. В конце концов она закрыла лицо руками.
— Простите... — всхлипнула она. — Про... я сейчас...
Вокруг стояла тишина, только птицы щебетали в ветвях проклятущей яблони.
Я чувствовала себя так, как в детстве, когда прокралась на территорию светлых и сунула в руку в чан с водой, освященной самим Триединым.
Вот сейчас так же жгло и хотелось помыться.
— Ну-ну… перестань плакать, не расстраивайся… Будет хуже. В смысле, лучше.
Я понятия не имела, что делать. Проклясть ее, может, чтобы внимание переключить?
Темные не плачут. Разве что дети, и то совсем маленькие. Потом понимают, что плакать бесполезно, и начинают осваивать другие способы коммуникации.
После моих слов Лили всхлипнула особенно громко, подалась вперед и уткнулась мне в плечо лбом.
Приехали.
Я снова оглянулась.
Кто-нибудь?
Хоть кто-то?
— Да отдам я тебе твою книжку, что ж ты так…
Я с тоской вспомнила наши детские игры с Белзом. Он однажды почти поджарил меня на электрическом стуле, я… по правде говоря, мне редко удавалось достать старшего брата и взять реванш, но я не теряла надежды однажды ему отомстить. Он, наравне с Лайтвудом, был на первом месте в моем черном списке врагов. Этот список у меня был
