— Лера, — точно побитый щенок, тащусь за ней, — поехали. Я тоже домой.
— Да неужели? — искренне удивляется. — Мне казалось, у тебя куча важных дел. Помацать сиськи бухгалтерши или нажраться, как свинья.
— Нет. Если хочешь, буду мацать только твои.
Фыркнув, она гордо задирает подбородок.
— Пожалуй, откажусь.
— А Лисину бы не отказала? — почему-то вырывается из меня.
Лера выгибает бровь, явно не понимая, что твориться в моей башке.
Блин. Я и сам не понимаю.
Зачем я вообще это ляпнул?!
Чертыхнувшись, бурчу:
— Пошли. Сегодня был тяжёлый день. Все равно домой еду.
Несколько секунд Лопушкова раздумывает, а может ждет подвоха, но я искренен. К слову, я и вчера действительно собирался за хлебом. Просто… Просто так вышло…
А ещё я реально чувствую себя хреново из-за всей этой ситуации.
— Ладно, — сдается она.
В машине едем в напряжении. Мне стоит извиниться. В конце концов, не настолько я говнюк, чтобы не признавать свои ошибки. Но одних слов мало. Это точно.
Я высаживаю Леру около общаги и под ее недоуменный взгляд, со словами:
— Скоро буду.
Отъезжаю.
И нет. Это не то, о чем вы подумали. Я не по бабам. И даже не в бар.
Поверить не могу, но еду в магазин. Денег у меня осталось немного, но, будь я проклят, если не заглажу свою вину.
Покупаю продукты, вроде рассыпного чая, моего любимого сыра, шоколада и, конечно же, французских булочек, затем заезжаю в цветочный магазин и выбираю хороший букет роз. Кладу, в специально купленный конверт, деньги, а затем возвращаюсь обратно в общагу.
Поднимаясь на этаж, ловлю на себе несколько заинтересованных взглядов зевак. Ещё бы! Может, я и потратил последние деньги, но какие-то там гвоздики дарить женщине не буду. Стыдно.
Подойдя к нашей двери, стучу, прикрывая свою бессовестную харю букетом.
Топот ног, поворот замка и…
— Ч-что?
— Сюрприз, — опускаю букет. — Это тебе. И это тоже, — вкладываю в её руку конверт.
Заношу пакеты с едой и ставлю на стол.
— Что происходит?
У нее настолько ошарашенное лицо, как будто увидела пришельца. Впрочем, судя по моему поведению, так и есть.
— Почему ты мне не сказала, что отдала деньги?
Она понимающе усмехается и парирует:
— А должна была?
Ответ очевиден. Не должна. Это я должен был помнить.
Неловко покусывая губу, сажусь на стул.
— Лер, ты прости меня, — набираю побольше воздуха в легкие. Блин. Я ожидал, что будет легче. — Я не должен был так себя вести. И особенно по отношению к тебе. Спасибо, что вчера заступилась за меня, что не сдала отцу, хотя имела полное право.
— Я хотела, — неожиданно признается.
— Тогда почему не сдала?
— Не знаю. Я так устала, что просто хотела домой, а не очередных разборок.
— Мир? Обещаю, что постараюсь себя контролировать.
И пусть совершенно по-детски, но я протягиваю ей мизинец. Со смешком, Лера протягивает свой.
— Знаешь, Зайцев, когда ты оставил меня у подъезда, я себе поклялась, что если ты не вернёшься к ночи, то точно тебя сдам.
— Получается, я ходил по тонкому льду?
— Думаю, ты всегда по нему ходишь.
Поставив букет на пол, она берет вазу и идёт наливать воду, после чего ставит цветы на стол.
Пожалуй, тут им и самое место. Чтоб Сэм увидел. Зачем? Без понятия. Спросите у меня что-нибудь полегче.
— Боже, Зайцев, — заглядывает в пакет, — что ты набрал?
— А что такое? — не понимаю. — Продукты купил.
— Угу, я вижу, — смеется. — Я бы на эти деньги месяц питалась! Вот, скажи мне, зачем именно самый дорогой шоколад? Или отборный чай? А сыр? Это же, блин, дорогущий сыр!
— Ну, а что? Хороший же…
— Так, в следующий раз без самодеятельности. Пойдём вместе. Учить тебя и учить ещё, Зайцев, нормальной жизни.
Глава 13
Саша
Знаете, что такое «доброе» утро? Доброе утро — это когда оно плавно переходит в день. К часам двенадцати. Собственно, здравствуйте долгожданные выходные!
— Просыпайся, Зайцев, — командным тоном изрекает Лера, что встала уже очень давно. Я слышал её копошение, должно быть, с семи часов утра!
— Еще чуть-чуть, — ворчу в подушку.
— «Чуть-чуть» было час назад, — хмыкает. — У нас много дел.
— Каких дел? Выходной же…
— И не сделанная дипломная. Я накопала для тебя немного материала вчера. Сегодня нужно обработать информацию и отмести все ненужное. Вставай. У нас мало времени.
— Ты мне поможешь? — довольно мурчу.
— Только с материалом. Писать будешь сам. И не надейся, — строго отрезает.
— Ну вот. А я уже размечтался…
— Вставай, драники остынут!
— В приглашении на драники чувствуется сексуальный подтекст, — пошловато шучу, на что получаю уже такое привычное:
— Извращенец.
Вообще-то, Лера не обязана помогать мне с дипломом. Особенно после того, что я чудил, но я не слишком благородный тип, чтобы отказаться. Будем откровенны, самому мне ни за что не написать этот проклятый диплом. Даже если я продам свою душу самому дьяволу. Поэтому я встаю, плетусь в душ, где, кто бы сомневался, очередь, а затем завтракаю. Пожалуй, это преимущество жизни с девушкой. Вкусные завтраки по утрам. Сам я и яичницу пожарить не в состоянии.
— Ты думаешь нам по силам написать этот диплом за три недели?
— За три вполне, но сдать его
