жизни и нового откровения Дерека-Джилл.
Так я во второй раз оказалась в спальне Чейза, хотя и при совершенно других обстоятельствах. Спальня, в которой пахло восхитительным стойким кожано-ванильным ароматом его одеколона. Он наносил упомянутый одеколон перед тем, как уйти, чтобы забрать меня?
В сочетании с моими тремя сменами одежды, пока я ждала его, и блестящим розовым блеском для губ, которым я провела по губам, выходя из двери, возникло несколько важных вопросов относительно того, что именно мы делаем.
Но я еще не была готова распаковать это.
Я присела на край кровати напротив компьютерного стола, роясь в рюкзаке в поисках распечатки, в которой я пометила свои предложения. Чейз повернулся ко мне, оседлав компьютерный стул, и отвернул свою красную бейсболку «Фэлконс» назад, а затем положил руки на спинку сиденья.
— Я сделала несколько правок. — Я вручила ему копию его статьи с моими исправлениями и предложениями, отмеченными красными чернилами. Использование отслеживания изменений в Word было бы менее трудоемким для нас обоих, но таким образом ему пришлось выполнять более тяжелую работу, вводя изменения вручную, а не принимая их все одним щелчком кнопки мыши. Хотя я была не против помочь ему, я бы тоже не позволила ему.
Чейз просмотрел первую страницу, затем взглянул на меня широко раскрытыми темными глазами, как у оленя в свете фар.
— Ебать. Я не думал, что это так уж плохо.
— У тебя есть хорошие идеи, и выводы хорошо обоснованы. Это просто немного… беспорядочно.
— Звучит как приукрашенный способ сказать, что это отстой.
Я пожала плечами. — Мои черновики тоже беспорядочны. Ты должен пересмотреть и переписать, чтобы отшлифовать произведение.
Он снова скрестил руки на спинке стула и опустил голову, драматично вздохнув. Его предплечья согнулись, по всей длине пробежали вены. Я смотрела, загипнотизированный, на долю секунды. С каких это пор я разработала что-то для предплечий? И всегда ли его руки были такими большими?
— Звучит так, будто так много работы.
— В этом смысл школьных занятий, Картер.
Чейз был первоклассным гриндером — одним из самых упорных игроков в «Соколах», известным своим физическим геймплеем. Он превращал жизнь в ад для нашей защиты, убирал тела с дороги, чтобы снайперы могли забивать, и чаще всего выигрывал битвы за шайбы. Для того, кто был силен на льду, он был ужасно ленив, когда дело доходило до школы. Он был умен, это было очевидно; ему просто нужно было применить себя.
— Не буду врать, невероятно трудно наплевать на все это, зная, что в будущем это не будет иметь значения.
— Это важно сейчас, — сказала я. — Я думала, ты на испытательном сроке.
— Черт. — Чейз закатил глаза.
— А что, если тебе нужно будет получить диплом позже? Ты никогда не узнаешь. Ты можешь получить травму или что-то в этом роде.
— Если это произойдет, у меня будут проблемы посерьезнее, чем отсутствие диплома. Я практически непригоден для любой другой должности. — Чейз поднял темные брови. — Можете ли вы представить меня одетым в брюки цвета хаки и работающим в кабинке, Джеймс?
— Нет, — признал я. Это было так неуместно для него, что выглядело почти комично.
— И давайте посмотрим правде в глаза, — сказал он. — Я слишком коррумпирован, чтобы быть полицейским. Так что, ради блага общества, помоги мне отшлифовать эту бумажную какашку и сохранить мои оценки достаточно высокими, чтобы остаться в команде. Я должен получить подпись. Либо это, либо бездомность для меня. Между ними нет ничего.
Я пошевелился, скрестив ноги.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты немного драматичен?
— Я предпочитаю думать об этом как о вкусе к жизни. — Уголки его рта дернулись.
— У тебя что-то есть, это точно.
В глазах Чейза мелькнул огонек, говорящий о том, что он явно не в духе.
— Ты собираешься остаться, пока я работаю над этим, верно? — Он понизил голос — тактика, которую он использовал, как я понял, чтобы проникнуть в мою голову… или, может быть, в мои штаны. Тем не менее, даже зная это, голос полностью работал. По крайней мере, в первой части. Возможно немного второго.
Может быть, быть в его спальне, в конце концов, было плохой идеей.
Я подняла бровь, скрывая все свои неуместные мысли за сарказмом.
— Ты забрал меня, так что я не уверена, что у меня есть выбор.
— Это правда. — Он кивнул. — У кого-то из нас действительно есть выбор? Или свобода воли — всего лишь иллюзия?
— На самом деле мне нужно подготовиться к экзамену, так что, если вам нужна компания, не нужно философствовать обо мне. Все, что тебе нужно сделать, это спросить.
Я схватила учебник и папку и поползла обратно на кровать, пока не села у изголовья. В любом случае, мне не так уж хотелось проводить время у себя дома. В последнее время я чувствовал себя чужим в собственном доме. Отношения с Амелией и Джиллиан были напряженными, и они были откровенно враждебны, когда Пол был рядом, что случалось чаще, чем нет.
— Ты лучшая. — Он повернулся лицом к компьютеру, хрустя костяшками пальцев и вытягивая шею. — Я собираюсь взорвать это в мгновение ока.
Я подавила смех, когда проглотила грязную шутку. Может быть, я все-таки провела слишком много времени с Чейзом.
Бейли
— Пора сделать перерыв, — объявил Чейз, задвигая полку с клавиатурой на место. Он выгнулся в кресле, вытянув длинные ноги.
Я оторвалась от кровати, где лежала на животе и читала учебник по журналистике данных и методам. — Но прошел всего час.
— Уже пять часов, а это значит, что пора есть. Нам нужна пища для мозга, Джеймс. Это наука.
Я застонала.
— Дай угадаю, а потом нам понадобится второй ужин. И закуска. И перерыв на заточку карандашей. А еще лучше, может быть, мы срубим дерево и смастерим несколько карандашей, чтобы тебе не пришлось заканчивать сочинение.
Он ухмыльнулся.
— Возможно, но давай начнем с пиццы.
Мы бросили наши учебные материалы и переехали вниз. Чейз перепрыгнул через спинку дивана в стиле паркура и плюхнулся рядом со мной. Это было удивительно проворное движение для такого крупного человека, даже спортсмена.
— Пицца будет здесь в двадцать пять. Время для… видеоигр? — Он повернулся ко мне, наклонив голову.
— Конечно. — Я не могла сосредоточиться на своем сухом как грязь учебнике, зная, что еда уже в пути.
— Действительно? — Его глаза загорелись. — Я проверял тебя на хрен. Я не думал, что ты скажешь «да».
— Я знаю, — сказала я. — Но у меня есть три брата. В детстве
