И что я — проститутка?!
Впрочем, через секунду она успокоилась и уже заговорила более спокойным тоном. Ее голос был пропитан горечью:
— Знаете, Александр Иванович, я сегодня думала весь день над своим положением. И это я все предвидела. Слава богу, грамотная: газеты читаю, телевизор смотрю, да и детективы, случается, почитываю. А вывод вот какой: я девочка деревенская, сирота… Нет, отец у меня есть и мачеха, но они для меня не заступники, им теперь водка друг. Они, наверное, и не заметили, что я из дома сбежала. Так что валите на меня все.
Надя закрыла лицо ладонями, и, содрогаясь в рыданиях, бессвязно заговорила:
— Только вот с проституткой ошибка вышла… Я даже не знаю, что такое поцелуй… Не говоря уж обо всем остальном… Хотя полиции, и этот вопрос под силу решить. Бросайте в тюрьму, я устала бороться с судьбой. Только прошу, домой ничего не сообщайте, запомните, я — сирота!
Надя замолчала, ее бил озноб. Воронков, видя, что девушка в истерике, оглянулся в поисках помощи.
Неожиданно Надя услышала над собой строгий голос:
— Кто позволил, выводить ее гулять? Она же еще девочка, получила такую психологическую травму, а они с допросами… Все! Как минимум два дня никого к ней не пускать!
Надя не помнила, как ее отвели в больничную палату.
Все документы по оформлению собрания учредителей Гриша подготовил только к восьми часам вечера. Он мог бы все сделать и раньше, но так как документ представлялся чрезвычайно важным, он решил не торопиться и тщательно отточить фразы, чтобы впоследствии никакой, даже самый придирчивый глаз юриста-буквоеда, не мог придраться.
И так как рабочий день уже закончился, то, с подготовленными документами он поехал к Ольге Игоревне прямо домой.
Ольга Игоревна прочитала документы невнимательно. Уяснив их суть, она тут же подписала бумаги. Поэтому к девяти часам вечера Гриша освободился. Посчитав время поздним, он не стал заходить к Игорю, а направился сразу во двор, чтобы сесть в машину и уехать.
Выйдя во двор, Гриша обнаружил, что хотя солнце уже и село, но было еще светло. Ветер, дувший днем, угас, и на улице воцарился тихий прелестный вечер. Дневной ветер очистил небо от туч, и теперь в темной синеве яркими кострами зажигались первые звезды.
У ворот двое охранников о чем-то тихо разговаривали.
Гриша подошел к ним и проговорил:
— Прекрасный вечер.
— Прекрасный! — подтвердил один. — В такой вечер шикарно сидеть с удочкой на берегу.
Второй засмеялся:
— Еще лучше с девушкой на лавочке. Сказки ей рассказывать и дарить первые звезды.
Гриша улыбнулся и поддержал шутку.
— Ничто не стоит так дешево, как звезды, и всем девушкам нравятся такие подарки. Хотя еще ни одной не удалось воспользоваться этим подарком.
Один из охранников сказал:
— Сейчас бабье лето. По телевизору к концу недели обещают холод и дожди.
Второй возразил:
— Бабье лето бывает в сентябре.
— Сейчас из-за глобального потепления все перепуталось, и, я не удивлюсь, если бабье лето наступит и в декабре, — сказал первый.
— О! Смотри! — воскликнул второй охранник, глядя в открытое окно дежурки, через которое был виден монитор системы телевизионного наблюдения за окрестностями дома. — Похоже, опять он.
Первый охранник, бросив взгляд на монитор, проговорил:
— Точно он. Только номера сменил.
Гриша заинтересовался:
— О ком вы говорите?
Один из охранников пояснил:
— Недавно мы обратили внимание на одну машину. Мне показалось, что из нее велась съемка нашего дома.
Он кивнул на второго охранника.
— Я сказал Ивану, он взял подзорную трубу и понаблюдал за машиной, и точно, — хотя стекла у машины затонированы, однако было заметно, что мужик зачем-то снимал наш дом. Я попытался подойти к нему, однако он тут же уехал. Потом мы опять увидели похожую машину.
Охранник, которого назвали Иван, уточнил:
— Мы просмотрели архивные записи — это одна и та же машина, и начала она появляться, где-то пару месяцев назад. Странно это…
— Темно уже, — сказал первый охранник.
Иван включил освещение во дворе.
— Странно все это… — подтвердил Гриша и собрался уходить, но увидел, как из дома вышел Игорь.
Заметив, Гришу он направился к нему. Гриша обратил внимание на то, что у него был крайне расстроенный вид.
Подойдя ближе, Игорь, сказал:
— А я думал, ты уже дома.
— Вот, пока здесь, — проговорил Гриша и сообщил: — Ольге Игоревне привозил на подпись протоколы собрания учредителей. Ты уже в курсе дел?
— В курсе! — сухо проронил Игорь и покосился на охранников. Взяв Гришу под локоть, он повлек его в сторону. — Пошли, поговорим.
Они отошли в сторону метров на пятьдесят. Затем Игорь остановился и спросил:
— Ну и как ты оцениваешь всё это?
Гриша пожал плечами.
— Трудно сказать, какой замысел преследует Ольга Игоревна. Если честно сказать, я предполагал, что она тебя назначит генеральным директором. Ну, в крайнем случае, сама возглавит фирму…
Игорь перебил его:
— Я не об этом…
Гриша удивился:
— А о чем же?
— Я о свадьбе матери с этим шофером, — пояснил Игорь и начал возмущенно говорить. — Это удивительно неслыханный поступок. Насколько слышал, раньше женщине не разрешалось выходить замуж раньше чем через два года. Она поступила абсолютно бессовестно!
Гриша посочувствовал:
— Представляю, какие ты ощущаешь чувства, но времена изменились. Сейчас каждый ведет себя, так как хочет… Хотя, с другой стороны, я не понимаю, зачем Ольге Игоревне понадобилось оформлять свои отношения с Анатолием официально. Она женщина в возрасте, ей не рожать детей, так что я в ее действиях просто не вижу смысла. Официальное оформление важно, особенно для женщин, в молодости, — ну там юридическая защита прав, может, не столько своих, сколько детей. Но в сорокалетнем возрасте… Не знаю, не знаю… А с точки зрения этической — девятый день, сороковой… Нет, это явно против правил. По-американски.
Игорь сказал:
— Но не по-русски. А мы русские и живем в России.
Гриша задумчиво промолвил:
— Этот брак добавляет и юридические осложнения твоих прав на фирму. Если, не дай бог, у Ольги Игоревны всё-таки появится ребенок от Анатолия…
Игорь встревожено перебил:
— Ты думаешь, такое возможно?
Гриша кивнул головой.
— А что, ей еще нет и сорока. А сейчас в этом возрасте женщины запросто рожают, тем более, что у Ольги Игоревны хорошее здоровье. Да и Анатолию это выгодно, — его ребенок-то будет иметь права на наследство матери. А значит, и он может поиметь с этого выгоду.
— Сволочь, — выругался Игорь. — Надо как-то его убрать с фирмы.
— Законными методами пока — никак, — сказал Гриша и пообещал. — Но, я подумаю.
