небольшого соревнования с каким-то парнем из Калифорнии?
Макс сел на диван и закинул ногу на ногу.
— Так, большой брат. Видимо, пора преподать тебе пару уроков. Понимаю, у тебя никогда не было серьёзных отношений и всё такое, — продолжил Макс поучающим тоном. — Мы живём не в девятнадцатом столетии. Твоя будущая жена не предстанет перед тобой невинной девой, да ты и сам такого не захочешь. Поверь, в колледже я встречался с девственницей, сущий кошмар. У женщин есть прошлое, есть бывшие парни и это нормально. У Ханны за плечами есть багаж. В чём проблема? Слишком сложно?
— Ты понятия не имеешь, о чём говоришь, — сказал Грейди, качая головой.
— Так просвети меня, — Макс скрестил руки на груди.
Его брат всегда умел добиваться своего.
— Ладно. У Ханны была дочь, и девочка умерла в семилетнем возрасте. Была авария, за рулём был её муж. После этого неё началась депрессия. Муж пытался привести её в чувство, сказав ей гадости, и всё получилось, она поверила, что он изменил ей, и что они развелись. После этого она уехала из дома и устроилась сюда на работу, дальше ты всё знаешь, — Грейди запустил руку в волосы. — Да, есть ещё кое-что, год назад я сбил Ханну на машине. У неё были сломаны рёбра, но она не выдвигала обвинений и даже предложила деньги на ремонт машины. Я искал её, но, не зная имени, я никак не мог её найти. Потом появляешься ты с дурацкой идеей позвать на свидание твою начальницу, и это оказывается та самая женщина, которую я целый год не мог выкинуть из головы. Тебе достаточно этого?
Макс помолчал минуту, затем спросил:
— Почему вы расстались?
— Ты достал меня, — он устало провёл рукой по лицу. — В новогодний вечер я поехал к ней и увидел, как она обнимается с этим бывшим. Очевидно, что она выбрала его. Если она хочет этого, то я не буду ей мешать. Она когда-то любила его, была с ним счастлива.
— Сегодня она не была похожа на счастливую женщину, — съязвил Макс.
— Чего ещё ты от меня хочешь? — рявкнул Грейди, вскочил на ноги и начал расхаживать по кабинету.
— Я всегда хочу только одного, брат. Чтобы ты был счастлив, — сказал тихо Макс. — Последние годы я редко видел тебя довольным или весёлым, но за последние несколько недель ты смеялся больше, чем за прошедшие пару лет. Ты звонил мне и воодушевлённо рассказывал о проекте парка, звал в команду, звал поехать и посмотреть, как будут начинать работы. Рассказывал, что Ханна уникальна, и что у тебя серьёзные планы на неё. Ты снова стал самим собой.
Грейди оглянулся на брата и увидел его расстроенное выражение лица. Макс переживал о нём. После смерти родителей они стали меньше видеться, работа оставляла не слишком много свободного времени, но Грейди старался не терять связи с братом. Он был его единственным близким родственником, и Грейди действительно любил его. Он подошёл и снова сел на диван рядом с Максом.
— Извини меня. Знаешь, я так устал от всего этого, — он обвёл рукой кабинет. — Я никогда не планировал, что большую часть дня буду проводить так, подписывая документы и читая электронные письма. Я основал эту компанию в первую очередь для того, чтобы у меня была свобода действий. Чтобы никто не диктовал мне, что и как делать. А получается, что я сам загнал себя в эти рамки. Я вынужден сидеть в этом кабинете целыми днями, встречаться с клиентами, вести переговоры, контролировать работу других. Знаешь, у меня совсем не осталось времени на настоящую работу архитектора. Я становлюсь управленцем, и только. Работа перестала приносить мне удовлетворение. У меня появилось ощущение, что мне чего-то не хватает. Какая-то странная пустота, которая стала с каждым днём поглощать меня всё больше, — поморщился Грейди.
— А что изменилось, когда появилась Ханна?
— Когда она только пришла, я устроил её за соседней дверью. В её кабинете кипела жизнь. К ней приходили все стажёры с новыми идеями, она всех выслушивала, объясняла, как лучше воплотить всё воплотить. Оттуда постоянно доносился смех, и при этом за три недели она сделала по проекту больше, чем можно было представить. Я проводил у неё половину рабочего времени, а по вечерам мы проводили время вместе, болтали. Про ночи я говорить не буду, — сказал он, когда Макс поднял бровь. — Жизнь стала такой сбалансированной. Этой пустоты больше не было. Совсем, ни намёка. Я буквально сразу понял, чего хочу на самом деле. Жениться на ней. Завести детей. Но сейчас об этом говорить бессмысленно. Она выбрала другого, я должен смириться с этим и жить дальше.
Когда Грейди сказал это, то почувствовал боль в груди. Пустота вернулась. Он взрослый, успешный мужчина, но его жизнь совершенно его не устраивала. До Ханны он давно уже не чувствовал удовлетворения от проделанной работы, давно не радовался простым вещам, таким как вкусный ужин или поход в кино. Она была как яркая лампочка, освещала всё вокруг неподдельным восторгом. Она всегда была открыта с ним и честна, но тогда почему она не рассказала ему, что решила остаться с Джейком? Может, она хотела объясниться лично по приезду, но он не дал ей шанса.
— И ты сдашься без борьбы? Просто отступишь? — Макс поднял на него глаза.
Грейди зажмурился, затем провёл рукой по лицу. Что он мог сделать? Нельзя заставить другого человека полюбить. Если Ханна хочет быть с Джейком, то он не сможет этого изменить.
— Я не буду стоять у неё на пути, — упрямо сказал он.
Макс похлопал его по руке и встал.
— Знаешь, я могу сказать только одно. Вам с ней нужно поговорить. Сесть и выложить все карты на стол. Чего хочет она, чего хочешь ты. Она не показалась мне счастливой, ты не счастлив. Я думаю, что у вас двоих ещё не всё потеряно.
Грейди нашёл в себе силы улыбнуться. Макс всегда его понимал лучше других.
— Хорошо, я обдумаю твой совет, — сказал он, затем решил сменить тему. — Кстати, хотел кое-что с тобой обсудить. Элиас Крейн разочарован коттеджем. Вообще-то, он хочет снести его. Есть ценные советы по этому вопросу?
— Ты серьёзно? Этот коттедж
