нет, поэтому, только несколько под другим углом: Яна не знала номер статьи, но однажды она гуглила, как можно быстро кого-то подставить, и нашла, что статью о наркоте в России называют “народной” за большое количество подстав. И гуглила она это для того, чтобы использовать в своем романе. Говорить Вадиму — именно ему — о том, что она что-то пишет, почему-то не хотелось. Он слишком серьезный. И считает Яну серьезной. Не хочется его сильно разочаровывать.
— Не знаю, слышала где-то, — смущенно пробормотала в ответ она.
Вадим усмехнулся, отпил немного сока и снова заговорил, уже без напускного веселья:
— Так, а теперь серьезно. Думаю, я примерно знаю, почему звонил тебе Плетнев. В общем, он в покер пристрастился играть. На деньги. Не самые большие, конечно, но речь уже о ставках в паре десятков тысяч. То есть на кону обычно стоит по сотне рублей, иногда больше.
Яна удивленно распахнула глаза: ничего себе. И тут же поняла, что в этом нет ничего удивительного, ведь Виталик всегда был азартен. Вечно со всеми спорил, любил всякие автоматы, у Яны было много выигранных плюшевых игрушек, например.
— Помнишь Диму Димина? — продолжил Вадим. — Плетнев у него полгода назад занял приличную сумму. Димину уезжать, а тот не возвращает. Поехали разбираться — деньги вроде вернул, но зато выяснили, что Плетнев часто кому-то должен. Даже соседи уже привычные, что к нему вечно кредиторы в двери ломятся. Так что тут два варианта: либо он просто занять хотел, либо надеялся сойтись и…
— И тянуть из меня деньги? — нахмурилась Яна. — Брось, вы же всегда видели, что у нас с Янушом сроду крупных сумм на руках не было. Половина семьи с экономическими корочками, счетоводы до мозга костей, что там вытянуть?
Вадим просто пожал плечами в ответ, а Яна зябко поежилась. В голову пришла дурная идея, что Виталик хочет ее похитить и требовать выкуп от родителей…
— Если будет доставать — сразу звони, — предупредил Вадим. — Кто знает, что у этих азартных наркоманов в голове? Как там нам твой дед говорил, когда мы мелкие были?
Яна усмехнулась, вспоминая дедушку. Последние три года своей жизни он уже не ездил на работу, следил за внуками: из-за инсульта стал совсем слаб. И когда внуки с друзьями что-то творили, он всегда требовал от них быть максимально осторожными.
— Лучше быть придурком, который перебдел, чем смелым идиотом без пальца, — процитировала она деда и усмехнулась.
Вадим тоже усмехнулся, услышав эти слова, и молча кивнул.
Вообще-то до развала СССР ее дед работал в научном институте инженером, и эту присказку они говорили молодым сотрудником, заставляя все проверять дважды.
Субботнее утро было ленивым и расслабленным. Тусклое солнце светило в окна, под одеялом тепло и уютно. Яна медленно, с удовольствием потягивалась в постели, зевала, даже и не думая вставать. Сегодня хотелось подремать и поваляться. Ей слишком хорошо…
А потом станет еще лучше: можно будет набрать ванну, кинуть туда пахучую лавандовую бомбочку, потом поделать масочки… Сегодня она будет себя любить.
Жизнь в последнее время слишком напоминала драматический сериал, так что возможность взять паузу, расслабиться и побыть наедине с собой, очень ценна.
Брат опять остался у своей Ангелины… ну хоть тащить эту воблу к ним не стал. Вечные стенания, замаскированные под излишек хорошего воспитания, изрядно раздражали. Впрочем, думать об Ангелине и их с Янушем отношениях тоже не хотелось.
Телефон пиликнул, и Яна, сунув руку под подушку, вытянула его наружу.
На электронную почту упало еженедельное уведомления с сайта, где она выкладывала свои тексты. Давненько она туда не заходила…
Да и не хотелось, если совсем уж честно. И не то чтобы страсть к писательству пропала, нет. Просто… В ее жизни внезапно столько всего стало происходить… Яна сама толком не знала, что чувствует по этому поводу, но ее определенно немного пугал выход из привычной зоны комфорта, где был Януш, родители и бабуля, привычный маршрут дом-универ-дом и “запойное” желание писать по вечерам и выходным.
И все-таки ее они скорее радовали, все эти изменения. Жизнь вдруг стала очень насыщенной и яркой, несмотря на непредсказуемость событий и, тем более, невозможность их контролировать.
Внезапно телефон в руках зазвонил, оглушив гитарным риффом из Токийского гуля, — Яна даже вздрогнула и выронила его, больно ударив себя по подбородку.
— Ой!
“Я был там, где мир весь темный и весь мрачный,
Он словно стал совсем прозрачный –
Никому в нем меня не отыскать!” — надрывался солист, и Яна поскорее убрала звук.
Бабуля — высветилось на экране, и Яна непроизвольно улыбнулась: фото на контакте, где Анна Янушовна ласково улыбалась внучке, плохо сочеталось с жестким проигрышем, который стоял у нее абсолютно на все вызовы, кроме брата.
— Привет, бабуль, — Яна наконец подняла трубку и, потирая все еще нывший подбородок, подтянулась на локтях, поудобнее устраиваясь в подушках.
— Доброе утро, Яночка, — голос бабушки был теплым, ласковым, и Яна снова улыбнулась. — Как дела, золотко? Ты уже позавтракала?
— Не-а, — едва удержала зевок Яна, но ответ все равно получился невнятным. — Валяюсь.
— Ленишься?
— Ага, — с готовностью согласилась она. — А ты просто так звонишь, бабуль? — поспешностью вопроса Яна надеялась отделаться от бабушкиных нотаций: та не преминула бы прочитать лекцию про важность самодисциплины, “кто рано встает, тому бог подает” и прочее в том же духе.
— Яночка… — бабуля замялась, и Яна даже как-то напряглась — внутри заворочалось предчувствие чего-то. — Дело в том, что… Ох, детка. В общем, учитывая, что казус с Булгаковыми разрешен, я хотела бы пригласить их на празднование дня бухгалтера в выходные. Ты не против?
— Конечно нет, — сразу расслабилась Яна. — Это же твой праздник. А можно я тогда приглашу подругу?
Идея пригласить Милу пришла как-то вдруг, сама собой, но с ней пережить предстоящее празднование определенно будет легче, да и брату не помешает посмотреть, как ведут себя нормальные девчонки.
— Но Марина же прилетит только на праздники, — с сомнением проговорила бабушка, и Яна с удовольствием уточнила:
— А это не Марина, но ты ее знаешь. Это Мила Фролова.
— Что ж, если ты так хочешь, то ничего не имею против, — легко согласилась бабушка. — Зови.
Совсем отделаться от бабулиных нотаций не получилось, но обошлось без лекций. Скорее даже наоборот: бабуля напомнила, что на следующей неделе раздадут темы дипломных и это, возможно, последние свободные выходные, ведь Яна свою дипломную будет писать, разумеется, на базе семейного предприятия. Горько вздохнув, — опять о плохом напомнили —
