Стопудов подпишусь на лютые истязания себя любимого.
Несмотря на задумчивость и мысли о грядущих испытаниях, бдительности я не терял и внимательно смотрел по сторонам. Такен сказал разрулить конфликт с второкурсниками. Идея здравая, спорить не буду. Только, что-то мне подсказывало, что его представления о том, как уладить вопрос, отличаются от моих. Хотя… Я даже посреди двора остановился, задумавшись, чего именно Мастер ждет. Что я подружусь с ними? Буду игнорировать? Других-то вариантов нет. Точнее, есть — агрессия. Но Такен как раз другого вроде бы хотел.
Прямых инструкций он мне не дал, поэтому буду решать вопрос, как умею.
Насколько я знаю этот тип парней, логичный шаг с их стороны — устроить мне темную, напасть исподтишка и поквитаться. Но они ещё, по идее, после прошлой драки полностью не отошли, да и наставники их сегодня загоняли так, что сил не должно было остаться.
Поэтому вариант, что сейчас меня кто-то поджидает, я счёл маловероятным. А жаль. Обострение конфликта мне на руку. Чтобы лечение началось, нарыв надо вскрывать.
Посмотрев на провал в стене, который пока не убрали, ускорился и запрыгнул в пролом. Там застыл, никого не увидел и за пару прыжков по лестнице поднялся. На четвертом меня тоже никто не поджидал. Затаились, черти? Как и ожидалось.
До своей комнаты дошёл без проблем. В коридоре никого не встретил.
Зато, зайдя к себе, увидел Тамару, которая сидела на моей постели, скрестив ноги.
— Спар! — махнул мне Тим.
Вопреки ожиданиям, девушку развлекал именно он, а вовсе не Шупа, как я мог бы подумать. Сам же сосед куда-то запропастился.
— А Шупа где? — спросил я. — И что ты делаешь на моей постели?
— Шупа у Джихи, — сдал парня Верс, который тоже валялся на кровати. — Ты в душ пойдешь? Мы уже сходили.
— Надо бы. Так что? — глянул я на Тамару.
— У тебя здесь хорошо, братик, — беспечно улыбнулась она.
— А обязательно меня постоянно братиком называть?
— Так ты же братик, — не поняла она моего наезда.
Кажется, у меня начинала болеть голова.
— Так… — сказал я. — Сначала душ. Потом прояснение с тобой всех непоняток. Никуда не уходи.
— А это что у тебя? — заметил Тим, кивнув на мой кулак.
— Ах да, точно, — вспомнил я про камень.
Легендарный, блин. Про который я забыл. Позорище.
— Легендарка? — заинтересовались парни. — Какая?
— Крутая. Сейчас…
Я присел на стул, прикрыл глаза и ухнул в пространство камня.
Мой первый легендарный. Пространство внутри него было куда обширнее, но не сказать, что как-то выделялось. А камень — да. Отличался. Конкретно этот походил на сложный механизм со множеством шестеренок.
Так и что тут у нас по условиям…
Как и ожидал, ничего для меня приятного.
Сила камня делилась на несколько частей. При полном его освоении я буду адаптироваться к условиям в моменте. Камень, как бы странно это ни звучало, был настолько любезен, что передал мне полные расклады, что и как. Ориентироваться стоит на три отметки. Минута, три и десять. Если я нырну под воду, то спустя минуту адаптируюсь. Мои легкие начнут лучше работать, эффективнее усваивать кислород. Спустя три минуты эта эффективность шагнет на следующий уровень. А спустя десять минут — дойдет до пика. Начну ли я дышать под водой? Этого камень не сказал.
Зато объяснил, что есть адаптация локальная, в моменте, а есть наработанная, устоявшаяся.
Если я буду в течение двух лет нырять каждый день, то, в теории, так адаптируюсь, что начну под водой себя чувствовать как рыба.
Это были хорошие новости. Перспективные. Дальше начинались ограничения. Освоить сразу всё не получится. Устойчивая адаптация закреплялась в течение полугода-года в зависимости от сложности процесса. Замечу, что требовались ежедневные тренировки! С выраженной нагрузкой. Сколько направлений я смогу взять? Много, если подумать. Но далеко не все.
Как я понял, этот камень гарантированно сделает меня сильнее во всех тех областях, в которых я и так силен. Превращусь в неутомимую, злую и боевую машину. Что тоже неплохо. А как по мне, очень даже хорошо. Надо это ещё с наставниками обсудить.
Когда глаза открыл, на меня пялились с любопытством.
— Ну что там? — поторопил меня Верс.
Пришлось рассказывать. Я покосился на Тамару, но выгонять её не стал. Как и скрывать что-либо.
Сестра, значит. Преданной будет, если отношения налажу. Что ж, Такен, я принял это к сведению, но не обессудь, проверять её буду своими методами. Если информация про камень уйдет Марии, а так, скорее всего, и будет, то грош цена такой преданности.
Хотя нет. Что-то я погорячился. Это же камень Вологодских. Они знают все его свойства. М-да, дурак, голова слишком разными мыслями занята, вот и забывают про очевидное.
— Круто! — выдал Тим, когда я закончил.
А Верс мерзко захихикал.
— Теперь Спартанца ещё сильнее гонять будут.
— Так это же хорошо, — заметила Тамара. — Так он станет старшим.
Старшим? Эх, разбираться и разбираться с этой особой.
***
По пути в душ встретил Гатса. Он вышел из комнаты по той же причине, с полотенцем, перекинутым на плечо.
Я прошёл мимо. Он ничего не сказал. Но и уходить не стал. Тоже мыться пошёл. Самое неловкое мытье в душе за мою жизнь. Бесит.
Вернулся в комнату, Тамара никуда не делась. Болтала с парнями. Шупа также пропадал.
— Будем говорить, — сказал я, садясь напротив девушки.
Та улыбнулась. Пока меня не было, она ещё и подушку оккупировала. Что дальше? Футболки мои украдет?
— Ты не человек.
— Люди называют таких, как я, сверхами или полубогами, — ответила она.
— Полубогами? — удивленно переспросил Верс, но я зыркнул на него, и он отстал со своими вопросами.
Тамара же плечами пожала, мол, что вы от меня хотите. Сами это название придумали.
— Как устроен твой мир?
— Сложный вопрос, — задумалась она.
— Просто расскажи, что первое в голову придёт.
— У вас легко. Дышать, жить, идти. За всё время никто не напал! Мама с папой сильные, возможно, из-за этого. Много людей. Города. Хорошо живете. Легко.
Она говорила рублеными фразами, но эмоционально, вкладывая какие-то свои смыслы.
Если честно, я понимал только то, что и половины не понимаю. Потратить первый наш разговор на бесконечные уточнения тоже не хотелось. Поэтому я запоминал, сделав пометку, что завтра надо наставников подоставать и получить консультацию касательно её расы.
— У нас же наоборот, — продолжала она. — Тяжело. Страшно. Голодно.
— Ясно… — протянул я, когда она замолчала. — Твои родители, имею в виду те, кто родил тебя — мертвы? — задал я неприятный вопрос.
— Спар! — возмутился Тим. — Это неприлично!
На него я тоже
