Таким образом, репутацию Кларка-ученого как бы спасали от него самого.
Первоначально у романа и у фильма было несколько вариантов окончания. В дневниковых записях Кларка несколько раз встречаются восклицания «Наконец-то я понял, как должен заканчиваться роман!» Так, в одном из вариантов Боумэн должен был в конце стоять перед внеземным космическим кораблем, вариант со Звёздным Ребёнком появился только в октябре 1965 года, то есть через полтора года после начала работы. Многообразие вариантов объяснимо, если вспомнить, как возник замысел романа. В маленьком рассказе «Часовой» содержалась только исходная ситуация романа — сведения о внеземной цивилизации, в далеком прошлом посетившей Луну (а может быть, и Землю). Додумывать пришлось не отдельные моменты, а всю предысторию и последствия этого факта. И нужно сказать, что начало и конец романа написаны в одном ключе и взаимно дополняют друг друга. Функциональное сходство Смотрящего-на-Луну и Звёздного Ребёнка подчеркивается даже лексическим сходством в описании их мыслей и чувств:
Смотрящий-на-Луну: «Несколько секунд Смотрящий-на-Луну не двигаясь, стоял над своей жертвой, пытаясь осознать странную и удивительную способность мертвого леопарда убивать снова. Теперь он был хозяином этого мира и не знал как следует, что предпринять дальше. Но он обязательно придумает»[65].
Звёздный Ребёнок: «Затем он остановился, разбираясь в мыслях и размышляя о своих еще не опробованных силах. Хотя он был хозяином этого мира, он не знал как следует, что предпринять дальше. Но он обязательно придумает.» (SO, р. 224).
Смотрящий-на-Луну и Звёздный Ребёнок олицетворяют собой начало двух стадий в развитии человечества, причем стадий, качественно отличающихся от предыдущих. Может быть, для этого и нужно было полное перерождение Боумэна?
В одном из последних вариантов окончания есть сцена, очень похожая на «раскручивание ленты памяти» в романе. Герой попадает на планету, где его по какому-то силовому каналу транспортируют к космическому вокзалу, он видит множество представителей иных цивилизаций, наконец его корабль останавливается, и он чувствует присутствие всепроникающего и всеобъемлющего мощного интеллекта. Но когда его «лента памяти» раскрутилась до конца, его отпустили, ничего не изменив во внешнем облике. В этом варианте Боумэн только обогащается впечатлениями, осознает могущество и мудрость замыслов тех, на чьей планете он побывал. Ему предоставлена только роль свидетеля — он вернется и расскажет о том, что видел и чувствовал. А в романе он — деятель. Правда, из посланника людей он становится посланником внеземного разума, но все же возвращается на свою родную Землю.
История людей (какими они были до сих пор) заканчивается, говорится в книге. Видимо, Звёздный Ребёнок выступит учителем человечества; изменившись, люди, как и он сам, приобщатся к высшему разуму.
Можно спорить о том, возможен ли такой путь развития человечества вообще, но логических неувязок в развитии действия романа нет.
В финале романа говорится, что Звёздный Ребёнок еще не знает, что он будет делать с миром, но он обязательно придумает. Фраза звучит жутковато, особенно если принять во внимание его новоприобретенные возможности. Сам Кларк писал, что не знает, что должно произойти дальше. Он говорит только, что Ребёнок просто предпочитал иметь над головой чистое небо. Следовательно, здесь широкие возможности для толкований и догадок. Ефремов, например, посчитал, что Боумэн, «утратив свой телесный облик, летит к родной земле, чтобы предотвратить нависшую над ней ядерную катастрофу». Но вряд ли при столь широком замысле романа вся перестройка Земли закончилась бы только предотвращением возможности возникновения войн. Это, конечно, очень благородная задача, но слишком уж легко разрешимая для Звёздного Ребёнка. Когда в книге «Утерянные миры 2001-го» Кларк говорит о его возможных действиях, он сравнивает его возвращение с возвращением Одиссея на Итаку. Ведь когда Одиссей доказал всем, что он вернулся, натянув свой лук, он убил женихов Пенелопы и слуг, которые долгие годы растрачивали и портили его состояние. А мы, пока безнаказанно, до сих пор растрачиваем богатства нашей прекрасной Земли. Так что возможно и такое решение проблемы. Ясно только одно — перемена будет коренной.
Сама метаморфоза вызывает неосознанный протест в душе у читателя. Он успевает привыкнуть к Дэвиду Боумэну — человеку с сильной волей, мужественному, деятельному. С развитым чувством ответственности. И вдруг — ребёнок, пусть даже и Звёздный. Это человек еще без индивидуальности. Прошлое разрушено, новое еще не создано. Получается, что из всего, что составляет понятие «человек», из всех достижений человека важно только одно — то, что он вышел в космос, как бы сдал экзамен за первую ступень обучения и теперь можно приступить ко второй. Можно даже сказать, что такая метаморфоза негуманна. Почему же контакт у Кларка проявляет себя именно в такой форме?
Вероятны несколько причин. Одна из них, довольно важная, — это влияние фильма. В предварительных вариантах была масса образов, достойных воплощения и разработки. Была запланирована встреча Боумэна с представителями (или представителем) внеземной цивилизации. В одном варианте это был гуманоид по имени Клиндар, обладающий бессмертием. Это именно он обучал миллионы лет назад племя Смотрящего-на-Луну. Он хранит в памяти и в любую минуту может снова представить себе сцену их прощания. И вот он готов встретить потомка Смотрящего-на-Луну, прилетевшего на неуклюжем и нелепом, по его мнению, космическом корабле. Но он рад, что разум на той планете, где он когда-то побывал, не погиб. Происходит волнующая встреча. Это наиболее конкретный и довольно традиционный вариант. Видимо, в силу традиционности от него и отказались. В других вариантах были такие виды разумных существ: разумная рыба-прилипала, разумное растение, затем существо с такой наружностью: упругая кожа с металлическим блеском, напоминающая кольчугу, два огромных фасеточных глаза, небольшой завернутый кверху хобот, какие-то воздушные, похожие на перья, конструкции вместо ушей. Кроме этих созданий фантазии почти во всех вариантах присутствовало функционально совершенное разумное существо. Биологи, дискутировавшие по этой проблеме, пришли к выводу, что в организме человека много несовершенных или совмещающих несколько функций органов. А функционально совершенное существо должно быть примерно таким: органы зрения должны находиться на верхней точке туловища, мозг — в непосредственной близости от органов зрения, чтобы быстрее доходили сигналы, зрение должно быть панорамным (т. е. как минимум четыре глаза), тогда исчезнет необходимость в поворачивающейся шее, наиболее уязвимом месте человека; ноздри должны быть неподалеку от органов дыхания, рот — от органов пищеварения, количество ног и рук — такое же, как и у человека. Но если в романе все эти довольно милые, но странные существа все-таки имели бы право на существование, в фильме они выглядели бы либо марионетками, либо монстрами, но никак не представителями внеземных цивилизаций. Для более сильного эмоционального воздействия нужно было что-то совершенно необычное и потрясающее, идущее в русле всего фильма и достойно завершающее его. Всем этим требованиям отвечало только разумное Нечто, или Ничто, превращающее человека в Звёздного Ребёнка.
Кларк подчеркивает, что при превращении ничего не было потеряно. Просто все воспоминания Боумэна, мельчайшие подробности его жизни как бы перешли на хранение во вместилище более надежное, чем его теперешняя бренная оболочка. Но все дальнейшее развитие действия говорит о другом. Звёздный Ребёнок — это совершенно новое существо. Нет у него больше «мелких» чувств и желаний капитана космического корабля Дэвида Боумэна, все способности его по масштабам способны соперничать с масштабами Вселенной. Но что же это за высший разум, способный так трансформировать человека? Может быть, это видоизмененный и перенесенный с небес в центр галактики Бог?
Но нигде в книге не подчеркивается божественная сущность этого высшего космического разума. Единственное место, где Бог вообще упоминается, это в главе «Concerning E.T.'s». Там речь идет о возможном внешнем виде и эволюции внеземных разумных существ, приводятся гипотезы различных биологов, и, в том числе, группы мистически настроенных биологов, считавших, что так же, как разумное существо может отказаться от телесной оболочки, и стать киборгом, оно может отказаться и от этой второй оболочки, то есть сознание освободится от материи. «За этим может быть только Бог (если есть что-то вообще)». (SO, р. 176). Но Кларк никак не комментирует такой взгляд и не развивает его. И по-моему, нет никаких оснований считать, что Кларк здесь противоречит сам себе, своему реалистическому мировоззрению. Приведенную выше фразу можно трактовать и как ироническую оценку взглядов «мистически настроенной группы биологов». А можно здесь видеть влияние Стэнли Кубрика. Но опять же очень слабое, потому что сам Кубрик был гораздо более мистически настроен.
