Сначала через мост прошли десять русских, потом до сорока, потом еще не меньше двухсот, начался бой с немцами и на мосту, и на земунском берегу.
Это длилось до полвосьмого утра. Я видел, что русские не ложатся, идут в атаку, и мне было стыдно лечь в воронку, я тоже не ложился, а пошел назад в рост и думал, что никогда не дойду до дома. Задыхался в дыму разрывов, ничего не видел, смертный страх одолевал меня, но я шел, шел... Когда дошел до дома, обнаружил, что в кармане у меня осколок, брюки пробиты у колена и все полы пальто прострелены. Но крови нигде не было, только был контужен, болела грудь.
В полдевятого утра я глядел с верхнего балкона своего дома и видел, как по мосту проходили русские: сначала провели пушки, одну, две, потом больше, минометы, четыре лошади (два коня были белых, я это отметил — у нас в артиллерии нет белых коней, потому что они хорошо видны). Один офицер промчался на белом коне, потом проехал серый блестящий автомобиль, наверное с генералом, потом пробрался танк, за ним по сделанному настилу — второй... Тут мост, весь пробитый снарядами, разошелся, я схватился за голову, заплакал, подумал: «Я провел туда русских воинов без приказа, и вот они там погибнут!»
Но русские починили мост досками и деревьями, принесенными из парка, и через мост двинулась вся громада Красной Армии и партизан — сплошным потоком прошли тысяч десять-двенадцать воинов со всей техникой...
Через три дня меня разыскали русские офицеры, привели в свой штаб. Здесь все меня перецеловали, угощали, поили вином. Командир полка все записал в боевой журнал. Адъютант, когда я сказал, что я учитель, воскликнул радостно: «И я тоже учитель!» Мы обнялись и расцеловались. Он, оказывается, двадцать лет учительствует, теперь капитан.
Ради меня приехал в камионе большой начальник, обнял, сказал: «Товарищ, ты много сделал для своей родины и для России. Россия тебя никогда не забудет!» Меня представили к ордену Отечественной войны I степени. И я, и жена моя Миления, сыновья мои, партизаны, очень счастливы — наш Белград наконец свободен!..
Когда я вернулся домой и обо всем рассказал, некоторые соседи стали советовать не очень обо всем рассказывать: в Белграде еще много коллаборационистов-недичевцев, могут меня убить.
Я отвечал, что самого-то Недича (1 Недич — глава марионеточного сербского правительства во время фашистской оккупации.) не побоялся, а сейчас, когда русские пришли, его последышей тем более не боюсь.
Я видел Недича, когда он бежал. Шестого октября к гостинице «Бристоль» подъехали два танка «пантеры», потом подкатил роскошный автомобиль и стал между танками. То приехал Недич — он три года говорил по радио, что Белград не оставит, а тут, смотрю, подъезжает машина с его вещами, женой и детьми. Танки тронулись к мосту, Недичева машина с ними. Немецкие солдаты автоматами разгоняли толпу. Я крикнул: «Недиче, поздрави Вука Бранковича!» Вук Бранкович — это национальный изменник, он туркам Сербию продал на Косовом поле. Я крикнул, немцы ничего не понимают, а Недич услышал, заплакал и полой шинели закрыл лицо.
Я это крикнул перед всеми, перед министрами и полицией.
Сыновья мои, партизаны, вернулись в Белград. Младший, Милош, в отряде комиссар, и сам я рад, что хоть чем-то смог помочь Красной Армии».
П. Лукницкий
Публикацию подготовила В. Лукницкая
Дорогие читатели «Вокруг света», когда вы раскроете ноябрьский номер журнала, ВФДМ будет отмечать свое тридцатилетие. 30 лет назад, в ноябре 1945 года, в лондонском Альберт-холле делегаты учредительной конференции Всемирной федерации демократической молодежи поклялись «уничтожить на Земле все остатки фашизма», провозгласили программный лозунг «Молодежь, объединяйся! Вперед, за прочный мир!». 30 лет ВФДМ, наиболее представительное и массовое международное объединение широких демократических слоев молодежи, борется против империализма, за мир, демократию, национальную независимость и социальный прогресс, за жизненные интересы молодого поколения.
ВФДМ всегда поддерживала справедливую борьбу народов, молодежи стран Азии, Африки, Латинской Америки за национальное освобождение, свободу и независимость. Конкретным содержанием солидарных действий молодежи наполняются боевые лозунги ВФДМ: «С Вьетнамом до полной победы!», «За справедливый мир на Ближнем Востоке!», «Молодежь мира с тобой, Чили!»
На IX ассамблее ВФДМ была принята программа действий на ближайшие годы, в основу которой положена поддержанная всеми делегатами ассамблеи инициатива XVII съезда ВЛКСМ о проведении новой Всемирной кампании молодежи. Новая Всемирная кампания, проходящая под лозунгом «Молодежь — за антиимпериалистическую солидарность, мир и прогресс», призвана способствовать широкому сплочению молодого поколения на стороне сил мира, демократии и прогресса.
Под этим лозунгом и проходила манифестация бельгийской молодежи в Брюсселе в марте нынешнего года, на которой присутствовал корреспондент журнала «Вокруг света».
Ранаджит Кумар Гуха, вице-президент ВФДМ
Дорога из Брюсселя в Шарлеруа достаточно длинна даже для шустрого «рено» семьи Михельсов. Пока мимо проносились аккуратные домики, ухоженные газончики, обстриженные кустики и до последнего сучка вычищенные леса, мы успели многое узнать о наших хозяевах: Андре и Жан-Пьере, отце и сыне. Андре — потомственный железнодорожник («если не останусь безработным, получу пенсию: все-таки на государственной службе»), Жан-Пьер — учитель («когда удается заполучить учеников, даю уроки»). Отец — коммунист-ветеран, сын — секретарь организации коммунистической молодежи в Шарлеруа («встречаемся не только дома, но и на демонстрациях»).
— Единственный мой сынок, — смеется Андре и, придерживая баранку одной рукой, взлохмачивает густую шевелюру Жан-Пьера, — правда, у него есть еще три сестренки. Старшая будет к вам приставать: была в Артеке и думает, что изучила русский.
Андре притормаживает, затем дает газ, обходит какой-то «кадиллак» и подруливает к бензозаправочной станции.
— Заметьте, заправляемся на поле Ватерлоо.
Пока разминаем ноги, отец и сын, как истинные валлонцы, толкуют о Наполеоне.
— Этот холм приказали насыпать англичане. Победитель, конечно, может заставить французских крестьянок таскать землю корзинами.
— Гордый лев, отлитый из французских пушек, обратил грозную морду к Франции, но задом-то он повернулся к Англии.
— Проблем у них и сейчас хватает, не говоря уж об «Общем рынке» и энергетическом кризисе...
Тетушка Мари вспоминает о Балигане
Разговор продолжился уже вечером, в народном доме коммунистической партии. Беседа шла за кружкой пива, легко и дружелюбно, подчас на русском языке.
— Рада вам пожать руки. Тетушка Мари, — представилась нам полненькая старушка с добрым лицом в ореоле седых кудряшек. — Я прятала ваших солдат, военнопленных, бежавших из концлагерей.
Она стоит перед нами и с ласковой улыбкой качает головой:
— Как мужественно сражались русские люди! Сталинград. Ленинград. Тяжелое время. Сколько смертей! У нас в Сопротивлении боролись братья Балиган. Рауль сейчас работает секретарем Брюссельской федерации компартии. Повидайте его, замечательный человек. С ним вместе партизанил Франц, брат Андре. Его дядя... — Тетушка Мари показывает на Жан-Пьера, высокого, оживленно жестикулирующего в группе сверстников.
Знакомимся: Викториен Буйо — металлург; Жан-Жак Ноель — химик; Жак Кулез — техник; Карин Лот — студентка; Эдмон Деккеров — фрезеровщик...
С этими ребятами, секретарями ячеек молодых коммунистов, мы поздним вечером едем по темным и узким улочкам Шарлеруа, взбегающим на холмы.
Освещенная гостиная Михельсов, гостеприимно накрытый стол, у каждого прибора на белоснежной скатерти покачиваются шоколадные зайчики — знак особого внимания. Нас радушно встречает хозяйка дома Жанна Понте.
Это наша первая встреча в тесном кругу с бельгийской молодежью перед манифестацией 29 марта в Брюсселе, проходившей под девизом ВФДМ «Молодежь — за антиимпериалистическую солидарность, мир и прогресс». На нее вместе с делегациями из Вьетнама, Чили, Португалии, Палестины, Испании были приглашены и представители советских юношей и девушек. Поэтому вопросам, рассказам нет конца.
— Сейчас наша организация стала крепче, мы уверены, что нам удастся этот митинг, мы не позволим экстремистам его сорвать.
— Вы знаете, как сложно сотрудничать с другими союзами. Я не говорю о троцкистах и маоистах, эти льют воду на мельницу правых. Мы стараемся вести работу с разными организациями, хотя с социалистами, христианскими демократами ненамного легче.
