лагеря. Это белоручка туда и на километр не подлетит.
— Чара это та, что с копьями? Тогда нет. Над лагерем не было копий и излучение от нее было словно скрытое.
Лира прикрыла лицо рукой, глубоко вздохнула и сквозь зубы прошипела.
— Вот же пидорасы, — она подняла взгляд, — ладно, если Дюк не знает, но ты Шара. Сколько в Конфедирации сейчас девушек архимагов.
У Шары глаза на лоб полезли.
— Блять…
— Ага, — кивнула Лира.
— Это же пиздец.
— И не говори.
— Уважаемые дамы, может поделитесь с темным и деревянным мной, своим тайным знанием? — Дюк решил вмешаться в потрясающий диалог могущих повелителей магии.
— Помимо повелительницы предметов Чары, в конфедерации есть еще повелительница смерти и болезней Незер. И ей, как любому некроманту запрещено приближаться к крупным городам ближе чем на двадцать километров. Иначе, — Лира перевела взгляд на Шару.
— Иначе начинаются вспышки болезней. Некроманты преобразуют жизненную энергию людей в подпитку для себя, — закончила Шара.
— А разве сами конфедераты этого не знают? Они шли с некромантом и не понимали какая это опасность? — не понял Дюк.
— Обычная пехота? Вряд ли, — Лира пожала плечами, — они как и ты, максимум на уровне слухов или верований. А вот главарье конфедератское точно знало, что отправляет некроманта в воюющий регион. Черт, я даже их поняла, — грустно улыбнулась Лира и задумалась, — только они просчитались.
— А что с болезнью? — спросил Дюк.
— Не знаю, честно, — призналась Лира, — если не уберем Незер, то люди продолжат дохнуть как мухи. И ниего не поможет. Вообще. Так что, спасибо, это очень важная информация.
— Ну хорошо, — Дюк бросил взгляд а Шару и осторожно продолжил, — вы как-то разберетесь с этой проблемой, а что с больными?
— Пф, — Лира нервно выплюнула воздух, — дожить бы.
— А сделать всех магами?
— Дюк, тебе фантастически повезло, что ты выжил. Выживают девяносто детей из ста, кто проявил способности до пяти лет, пятьдесят если способности проявились до десяти, пять, если после пятнадцать, мне продолжать?
— Нет, — мотнул головой Дюк.
— Хорошо, еще вопросы? — спросила Лира.
— Нет, — ответила Шара.
— Хорошо. Дюк, останься пожалуйста, — попросила Лира, поудобнее устроившись в кресле и поправив полотенце на голове.
— Может, и я тогда останусь? — решилась возразить Шара.
— Это определенное дело, которое мне с Дюком нужно обсудить лично, маг Шара, — ответила холодным тоном Лира.
Девушки повернулись к Дюку, словно за ним оставалось последнее слово. Он и высказался:
— Деритесь.
— Что?! — они ответили хором.
— У меня уже есть девушка, если будет вторая, то очень особенная. Так что смертельный поединок не оставит конкурентов.
— Маг Дюк, а вы ничего не попутали? — глаза Лиры вспыхнули оранжевым, — никто из-за вас не собирается участвовать в смертельной битве!
Дюк, как ни в чем не бывало, повернулся к Шаре.
— Шара, она сдалась без боя, так что можешь спокойно подождать меня снаружи.
— Пользователь! НИ В КОЕМ случае не оборачивайтесь! Зафиксированное повышенное излучение.
Шара побелела от страха. Она попятилась к выходу и не отводя взгляд от Лиры, словно от удава, стала нащупывать ручку от двери. Нашла ее и исчезла в коридоре.
— А ну, посмотри мне в глаза!
— Пользователь, делайте что угодно, только не смотрите ей в глаза!
Дюк повернулся к Лире высоко задрав подбородок. Магиня в бешенстве вскочила с кресла, и с нее упал халатик, обнажив пару прелестных холмиков.
— Мои глаза выше!
— Я свой выбор сделал.
Хлоп. Раздалась звонкая пощёчина.
— Убирайся!
— Хозяин-барин, — Дюк решил смотаться пока хозяйка не удумала чего храбрее.
Он отступил и захлопнул за собой дверь.
Смена тем вывела агента из равновесия. Как перед глазами не плясали холмики, мысли возвращались к теме заболевания. За себя Дюк не боялся, но оставалась Дара. Если он снова пойдет к ней, то заболеет ли она? А не болеет ли она уже?
— Имплант, а что у нас с запасом лекарств?
— Пользователь, от обычного туберкулёза есть несколько доз. Но против того, что происходит сейчас с местными — я не могу дать гарантий.
— Мы же не сделаем ее магом.
— Мы можем попробовать.
— Крайняя мера, — отмахнулся от мыслей Дюк, не заметив как вышел из замка на главную площадь.
— Пользователь! — заорал имплант подсветив тепловой картой приближающуюся карету для чумных тел.
— Черт, — Дюк бросился в сторону, уходя с дороги, но уже в полете его настиг тяжелый удар сапогом в ребра.
Пф, пф, пф. Раздались выстрелы глока с глушителем. На Дюка повалился простреленный труп. Тяжелый такой, толстенький, сволочь. И рука у него тяжелая, была тяжелая.
— Смотри какой резвый! — раздался голос над Дюком, и наступила тьма.
* * *
В доме благословения Матери Луны на окраине города.
— Дети, садитесь в круг, — попросила Дара и села на скрипучее кресло.
У них был небольшой храм, где проводились занятия с детьми, паствы, молебны свадьбы, но во время войны, а теперь и чумы, храм стал пристанищем обездоленных и брошенных. Многие горожане покинули Берихолл, надеясь найти лучшую участь на востоке, но были и те, кому некуда было идти. Инвалиды, сироты, пожилые люди. Все они приходили в храм, чтобы найти спасение от ужасов мира.
На время болезни школу закрыли, но Дара не перестала вести занятия, перенеся их в храм, где Мать луна давала защиту от болезней.
Дождавшись, когда дети успокоятся и начнут слушать, Дара прочистила горло и сказала:
— Думаю, что всем нам, в это сложное время, не помешает добрая песня. Какую хотите?
— Мэм, давайте про Анлошку! — предложила картавая девочка.
— Зачем нам твой Анлошка? давайте светлые дни! — перебил мальчик.
— Да да, — подхватили дети, — у вас так хорошо получается.
Чуть дальше от кафедры на лавочках сидели пожилые соседи. Они были слишком стары, чтобы убегать из города. Именно хор детских голосов согревал их в темные вечера.
— Хорошо, тогда я начну, а вы подпевайте, — согласилась Дара и запела. В аккомпанемент Дарье запели и дети, согревая сердца паствы, к песне присоединялись все:
Наш дом уснул,
Но мир не ждет.
Зовет дорога нас вперед,
Покуда шлет лучи звезда
До грани ночи, а тогда
Пройдет туман и исчезнет тень,
Наступит новый светлый день.
В поход, беспечный пешеход,
Уйду, избыв печаль, -
Спешит дорога от ворот
В заманчивую даль,
Свивая тысячи путей
В один, бурливый, как река,
Хотя, куда мне плыть по ней,
Не знаю я пока!
Еще не выстыл сонный дом,
еще камин пылает в нем,
А мы торопимся уйти
И, может, встретим на пути
Невиданные никогда
Селенья, горы, города.
Пусть травы дремлют до утра -
Нам на рассвете в путь пора!
Стоило дверям храма распахнуться,
