Надеюсь, Матвей не сильно капризничал?
Людмила, она же тётя Люся, была для меня настоящим спасением. Её сын давно уже жил отдельно, иногда навещая её и игнорируя намёки на создание семьи. Точнее, главное, что интересовало Люсю, были внуки. И, пока сын упорно отказывался обзаводиться потомством, она с радостью тренировалась на соседях, оказывая помощь, если требовалось посидеть с кем-то из «спиногрызиков», как она часто их называла.
— Да что ты, — расплылась в улыбке соседка, пропуская меня в квартиру. — Он у тебя умница… — Люся замолчала, с хитрой улыбкой тихо у меня спросив: — А говорила, что на работу вызвали. И как работа? — она игриво вздёрнула брови, вводя меня в замешательство. — Хотя, могла бы и признаться сразу. Что я, не женщина что ли?
— О чём ты говоришь? — почему-то и я перешла на шёпот.
— Об этом, — она шагнула в сторону, открывая мне вид на настенное зеркало. — Если вдруг понадобится отправить ко мне Матвея на ночь — я не против! Мужчина, судя по всему, тебя съесть пытался, да?
— Господи… — выдохнула я, осматривая засосы на шее. Да и не только на ней! Тут был отчётливая цепочка следов, спускающихся к груди… да и под лифом сарафана наверняка Глеб мне тоже оставил что-то на память! — Вот ведь…
— Мама! — обернувшись на выбегающего сына, я прикрыла шею рукой, пряча от него следы своего позора. — Ты вернулась!
— Я ведь обещала быстро, — потрепала я его второй рукой по волосам, услышав недовольное «ну мам» в ответ. — Давай, собирайся.
— Я всё, — всунув ноги в кроссовки, обрадовал меня Матвей.
— А сказать…
— Спасибо, тётя Люся! — тут же понял меня сын. — До свидания!
— Надеюсь, до скорого свидания, Матвейка, — улыбнулась она ему, подмигивая мне. — Настя, ты не стесняйся. Если снова на работу вызовут, так я тут! Как пионер — всегда готова!
— Люся! — выпучила я глаза, выходя следом за Матвеем. — Всё не так!
— Да, да, — продолжала она. — Ты молодая и красивая девушка. Конечно, всё не так! Звони, не стесняйся!
— Спасибо, — покачав головой, я немного нервно рассмеялась.
Теперь понятно, что имел в виду водитель, согласившийся меня подбросить. Стыдно то как… он ведь даже денег с меня не взял, решив, что меня просто… кошмар!
Глава 29
Я поморщилась, смотря на покрасневшую от моих усердных натираний мочалкой кожу. Как будто это поможет мне стереть случившееся! Если бы всё было так просто…
Зло ударив по рычагу смесителя, тем самым выключив воду, я встряхнула мокрой головой и потянулась за полотенцем. Внятного ответа для самой себя, почему позволила Глебу чуть ли не переспать со мной, я так и не нашла.
Завернув волосы в полотенце и надев халат, я протёрла рукой запотевшее зеркало. Валить всё на длительное воздержание было глупо. Дело ведь не в этом. Всё дело в самом Глебе и том, как я на него реагирую. Даже спустя столько лет.
— У тебя вообще гордость есть? — тихо спросила у своего отражения.
Выдохнув, я вышла из ванной, мысленно усмехнувшись, наткнувшись взглядом на торчавший из стены провод отключенного дверного звонка. И ведь понимала, что если Глеб захочет войти, его это никак не остановит — ключи от квартиры остались в моей сумочке. Что, к слову, добавило мне проблем. Ведь пришлось снова подниматься к Люсе за дубликатом, который у неё хранился на всякий случай. И выслушивать от соседки новую порцию вопросов, а также заверений, что она всегда готова забрать себе Матвея. В любое время дня и ночи… особенно ночи!
Слушая её, я не знала, плакать мне, смеяться, или вовсе сгореть от стыда. Знала бы Люся, с КЕМ она пытается помочь мне наладить, назовём это, общение… Не то, чтобы она знала всю историю наших отношений с Глебом, но про изменщика-мужа была в курсе.
А вот я про эту самую измену умудрилась забыть.
Рывком сняв с головы полотенце и повесив его на дверную ручку, я заглянула к Матвею. Сын смотрел мультик, откровенно засыпая. Стараясь не привлекать его внимание, я вышла в прихожую и взяла в руки расчёску, остервенело пытаясь привести в порядок ещё мокрые волосы.
Сколько часов прошло с моего возвращения домой? Достаточно, чтобы Глеб заявился сюда. Но что-то он не торопился. И самое ужасное было в том, что я не могла понять, радует ли меня этот факт.
Подписанные на эмоциях бумаги никак не желали выходить из головы.
Что в них было?
Себя проклинать за глупость я уже устала. День без мозга просто, какой-то…
Но что Глеб мог мне подсунуть?
То, что документы не касались Матвея — я была уверена. Какой бы сволочью не был Глеб, но так бы поступать он со мной не стал бы. Да и потом, я успела погуглить самое страшное… Отказ от прав на ребёнка, разрешения на вывоз и прочие гадости. Всё это не подходило, да и не так делалось.
Тихий стук в дверь привлёк моё внимание и отвлёк от размышлений.
Постукивание доносилось со стороны входной двери. Тихо отложив расчёску, я скрестила на груди руки, смотря в её сторону.
Пришёл, всё же, получается.
Стук повторился, прозвучав более уверенно. Я лишь усмехнулась.
«Никого нет дома!» — звучало язвительное в мыслях. Правда, следующей мыслью стало напоминание, что у Глеба моя сумочка с вещами и… характерное лязганье замка стало наглядным доказательством того, что Глеб умеет ими пользоваться.
Пока он ковырялся с замком, я (перебарывая желание отодвинуть шкаф к двери и заблокировать её им), прикрыла дверь в комнату с уснувшим под мультики Матвеем и удовлетворённо кивнув, закрыла её. Главное не разбудить его, закричав на Глеба.
В том, что сейчас у нас будет выяснение отношений, я не сомневалась.
