захотят простить своего папашу? Тогда я вообще буду вечным памятником его подлости, трусости… И никогда не смогу простить.
- Ты как, мужик? - заходит в бокс Сергей.
- Уехала? - ухмыляюсь.
- Да, - отвечает он. - Плакала сильно, если это важно. Ты нафига ей все рассказал?
- Подслушивал? - встречаюсь с ним взглядом.
Он садится рядом со мной.
- Нет, конечно… но слышал.
- Я надеялся, что так у меня будет хоть один шанс, - пожимаю плечами.
- Да уж… - хлопает он меня по плечу.
Следующие два дня я не живу. Просто лежу на кровати, тупо глядя в потолок. Не ем. Только пью воду. Моя дверь в спальню заперта. В неё периодически приходит постучать отцовская «как там ее». Мне хочется дождаться момента и распахнуть дверь ей в голову.
- Он не выходит из комнаты вторые сутки, - слышу я ее голос. -Ты же, в конце концов, должен реагировать… - вычитывает моему родителю. Выслуживается.
Капец, какая заботливая. Лицемерная дрянь. Это же вообще все из-за неё.
- Расслабься, тебе кажется… - отвечает ей отец. - Он просто опять в загуле и не спит по ночам.
Постоянно листаю профиль Алисы. Слежу, когда она онлайн. Тоже не спит ночью. Пишу и стираю ей сообщения. Сейчас это бессмысленно. Все равно не поверит. Да и как дальше? Если случившееся всегда будет стоять между нами. Не знаю, что должно произойти, чтобы появился шанс.
Но свои чувства я обесценить никому не дам. Это вообще все, что у меня есть. Мне нужны они просто как топливо, что жить дальше.
Обещаю тренеру, приехать к пацанам в воскресенье. Честно говорю ему, что раньше просто не могу. Он понимает, поддерживает…
Пятница наступает вместе с дождливым утром, голодной тошнотой и болью в голове. Заставляю себя принять душ и спуститься на кухню, чтобы выпить кофе с бутербродом. В десять суд. Где-то на фоне отец разговаривает по телефону, обещая быть на работе после обеда.
Его «как там ее» летает по дому и просит достать чемоданы. Завтра они улетают.
- Арсений? - она заглядывает на кухню. - Доброе утро…
Молчу, специально отворачиваясь к ней спиной, и сжимаю столешницу.
- Арсений? У тебя все хорошо? - нерешительно делает по кухне несколько шагов.
- Да свали ты, ради Бога! - взрываясь, рявкаю на неё. - И от греха подальше!
Чувствую спиной, что не шевелится. Замерла.
- Я не понимаю, почему ты меня так сильно ненавидишь, - дрожит ее голос. - Так очень тяжело жить. И, наверное, я ушла бы от твоего отца, не окажись беременной…
- Да что ты! - разворачиваюсь, врезаясь в неё взглядом полным ненависти. - Ушла бы! Не смеши! Кто бы тогда одевал твою дешёвую шкурку в дорогое шмотьё?! Тебя не смущала даже моя мать, пока была жива, а тут вдруг смутил я!
Она бледнеет.
- О Господи… - хватаясь за предметы, оседает на ближайший стул.
Тихо чертыхаясь, наливаю ей стакан воды и всовываю в руки.
- Говорят, что от стыда не умирают… - ухмыляюсь.
Забираю кружку с кофе и направляюсь к выходу из кухни. Нет у меня в планах грех на душу брать и эту дрянь доводить.
- Арсений, постой, - слышу ее сдавленный голос и жадные, торопливые глотки воды.
Нет ну просто гениальная актриса. Разворачиваюсь, чтобы понаблюдать за этим цирком. Чехов вместе со Станиславским аплодировали бы стоя и кричали: «верю»!
- Отца позвать? - интересуюсь с иронией, - Мне кажется, что недостаточно трагизма…
- Пожалуйста, не нужно так, - качает головой и судорожно допивает воду. - Да, я очень виновата перед тобой и твоей мамой. Не знаю, откуда ты об этом знаешь, но клянусь тебе! Я понятия не имела, что твой отец женат. Мы действительно случайно заехали с ним в один отель. Боря пил почти три дня, не просыхая. Был просто тенью, а не человеком. Не знаю чем, но он мне сразу понравился, и я решила спросить что случилось… Он ушёл от ответа. Сказал, что просто очень устал на работе. В общем, избавлю тебя от подробностей, но домой мы вместе прилетели. А когда Боря стал видеться со мной только в гостиницах по определенным дням, я залезла в его паспорт. А там… жена, ты. Это был кошмар! После мы не виделись почти два года. Встретились на промо-компании. У меня не остыло, у него тоже… Прости нас, пожалуйста! Не нужно ненавидеть…
С грохотом ставлю кофе и тарелку на стол. Позавтракал, короче. Желудок начинает пульсировать тошнотой в такт сердцу. Я не знаю, что тут говорить. Больно! Больно! И першит в носу. И я не понимаю, почему даю этой суке шанс говорить, почему ее слушаю, а главное - почему, кажется, мать ее, верю!
Это все Алиса… Она расшатала мои эмоции и пределы. Проекция? Возможно. Да, меня слушать никто не стал. А я хочу заработать себе в карму эти чертовы очки, чтобы иметь хоть какой-то шанс говорить.
- Что у вас здесь происходит? - заходит на кухню отец и откидывает нашу мизансцену внимательным взглядом. - Карина? Он тебя снова обидел?
Хмыкаю. Ну да. Я же тут монстр.
- Нет, что ты! - подскакивает она на ноги. - Мы просто поговорили…
Неожиданно.
- Тогда почему ты заплаканная?
- Мизинцем ударилась…
- Да? - отец удивленно дёргает бровью.- Ну ладно. Тогда, давай живее, Арс, собирайся, - переводит взгляд на меня и сразу на телефон. - Ехать пора. Карты пробки показывают.
- Я готов, - отвечаю, ускоряясь к выходу из кухни.
Не могу смотреть на то, как моя будущая мачеха поправляет отцу галстук и ластится.
Вырвало бы, да нечем…
То, что я сегодня пассажир, а не водитель оказывается очень кстати. Потому что увидев Алису возле здания суда, мое сознание на несколько секунд погружается в темноту. Перестаю замечать все и всех вокруг, кроме неё.
Выхожу из машины. Алиса о чем-то говорит с матерью и меня не замечает.
- Арс, давай живее, - раздраженно смотрит на часы отец.
- Да, сейчас. Один звонок.
Специально задерживаюсь возле входа, чтобы она прошла рядом. И она проходит. Мажет по мне невидящим взглядом. На глазах яркий «смоки», в чёрной кожаной куртке и с высоким хвостом на голове. Просто нереальная! Ты для меня так старалась?! Чтобы я захлебнулся?! У тебя получилось.
Дождавшись, когда родители Алисы зайдут
