меня ласкал другой мужчина, брал и отдавал в разы больше, я задыхалась от удовольствия, экстазов и любви.
Как же быстро женщина опускается от праведности до распутства.
– Постой, Серёжа, знаешь, я не смогу.
– Что не сможешь, любимая?
Господи, язык не поворачивается сказать все слова, что отрепетировала десятки раз, проговаривая про себя. Да дело даже не в Жарове и моей к нему больной, дурной любви, ведь понимаю, что ничего не выйдет у нас. Зачем тогда мучиться надеждой и еще втягивать в это ребенка?
Я не люблю Сергея, а выходить замуж только ради того,чтобы хоть как-то не чувствовать себя одинокой, еще большая глупость.
– Сергей, я подумала…
Мужчина открыто заглядывает мне в глаза, молодой, привлекательный, в нем столько желания, силы, страсти. Готов весь мир бросить к моим ногам.
– Постой, я тебя перебью. Заезжал к отцу в офис, взял на себя смелость пригласить их на нашу свадьбу через неделю. Не знал, как ты отреагируешь на это, но мы можем расписаться здесь, а потом по прилете устроить красивое торжество в Италии, пригласим друзей, девочек из агентства, Элеонору, я знаю чудесное место для этого.
Слушаю его и поражаюсь такому смелому заявлению. Он не поговорил со мной, пригласил родственников, распланировал все. А я еще считала его человеком, неспособным на решительные поступки.
– Да, это ты зря, конечно, сделал, я, вообще, именно о свадьбе хотела поговорить.
– Знаю, извини, любимая.
Сергей слишком идеальный, таких мужчин не бывает, должно быть в нем что-то порочное, червоточинка. Я на его фоне последняя шлюха, которая стонала под другим мужиком двое суток, а вот сейчас извиняется он.
Он убирает волосы с моего плеча за спину с силой, до легкой боли сжимает пальцы.
– Наверное, надо советоваться, а потом объявлять всем, ты не находишь, что это и есть здоровые отношения?
– Прости, я тороплю время, так хочу назвать тебя своей женой и никому никогда не отдавать.
– Вот сейчас ты меня пугаешь, я вроде никуда не собиралась.
– Такую красивую девушку могут увести из-под носа, взять хоть твоего одноклассника, постоянно рядом с тобой трется.
– Миша безобиден, они с Костиком друзья.
– Кстати, в офисе встретил Диану, она просила никому не говорить, но от тебя у меня нет секретов.Она беременна, у них с Матвеем скоро будет маленький. Прекрасная новость, правда?
– Зачем же ты сказал?
Не узнаю свой голос, не понимаю, что чувствую, словно в меня медленно вонзают тупое лезвие большого ножа. Боль разрастается с каждой секундой, растекается по телу, я так остро ощущаю ее везде, даже кончиками пальцев.
Земля так резко уходит из-под ног, сердце опускается и тут же дергается в неровном ритме. Я лечу в самую огромную и ужасную пропасть, в собственный ад, преисподнюю, в которой буду гореть на жарком огне.
– Но мы же не чужие, почти одна семья. Почему они столько лет тянули и не могли родить ребенка?
– Наследника, я помню.
– Регина, что с тобой?
– Все хорошо, я ужасно рада за твою сестру и ее мужа.
Ключевое слово «ужасно», а скорее, до ужаса.
– Матвей еще не знает, вот для него, наверное, будет действительно радость. Каждый мужчина хочет наследника, сына, чтоб был похож на него. Я, кстати, не исключение. Ты ведь подаришь мне сына?
– Сына? У меня есть сын.
– Нашего сына. Или девочку, такую же красивую, как ты.
В голове шум, ладони мокрые, боль становится острее, а теперь из меня вынимают сердце, вырезают этим же тупым ножом.
Какие еще дети? О чем он говорит? Сергей бредит, а я слушаю.
Нет. Значит, теперь точно не будет никаких «нас» с Жаровым.
Как бы Матвей ни утверждал и ни пытался убедить в этом меня, он не бросит своего ребенка, не уйдет от жены к девушке, с которой у него была связь семь лет назад, от кого родился ребенок, о котором он не знал еще буквально несколько дней назад.
– Сергей, я пойду, надо Костика кормить, должны позвонить из клиники, папа все опять напутает, а на бабулю никакой надежды.
– Так ты не сердишься насчет свадьбы?
– Нет, не сержусь, хорошо, пусть будет, как ты сказал.
Сергей улыбается, я пытаюсь сделать то же самое, но не выходит. Мне так больно, что хочется выть волком и валяться по земле в агонии безысходности. Он целует в губы, не отвечаю, но и не сопротивляюсь, мне все равно, кто, как, свадьба или нет.
Поднимаюсь на свой этаж, вхожу в квартиру, скинув туфли, иду в ванную. Костя с папой рассматривают в его комнате большой атлас, бабуля гремит чашками на кухне, пахнет выпечкой, яблочным пирогом.
Закрываюсь в ванной, открыв кран, умываюсь холодной водой, из горла вырывается всхлип, зажимаю рот ладонью, чувствую, как горячие слезы текут по щекам.
Вот и все.
Теперь точно все.
Хотя я ведь и не рассчитывала ни на что, сама только сегодня оттолкнула Матвея. Но глупое влюбленное сердце так надеялось на что-то.
