изменила всё, поэтому только о эльфе своём и думала. Но если так, то тогда откуда такое чувство, словно сердце разделили на две равные части и раздали их Повелителю с Раяном?
Был ещё один вопрос, который не оставлял девушку в покое. Почему в том видение, она была женой демона?
Изабель сознанием уплыла, как можно дальше отсюда. Из этого леса. Из Астрала. Туда, где не было всего этого. Где не было недопониманий и сложностей, а все её чувства были известны ей, как на ладони. Она не слышала, с каким надрывом Крайос звал её, когда, как сумасшедший гнался за ней. Не среагировала и тогда, когда он видя, что ту буквально всё тресёт, перепуганный обнял её.
— Мелкая! — гладя малявку по спине, Крайос мысленно проклинал себя и свою несдержанность. — Бель! Смотри на меня! Всё хорошо, слышишь?
Крайос был напуган не на шутку. Он так и не понял, что это было с ним. Что за безумство на него накатило, после того, как они упали. И ведь надо было так глупо свалиться на ровном месте. А после… Он будто оказался в другом мире, в котором у него было всё, чего можно было только желать. Чего Крайос хотел, сам того не подозревая. Дети так похожие на них с Бель. Особенно маленькая девочка. Копия любимой малявки, только глаза его. И сыновья, которыми он мог бы гордиться.
Но главное там была Бель, которая принадлежала ему. Была его целиком и полностью. Не шарахалась от него и вверила ему всю себя. Крайос и понятия не имел, как сильно этого хотел. Чтобы вот так… чтобы доверяла ему, но из-за своей несдержанности в последний момент, чуть всё не потерял.
Демон не был зол на малявку, что та ударила его. Хотя никому другому не позволил бы подобного. Руку отрезал бы, всякому, кто на него замахнулся бы. Но на Бель не злился. Даже был благодарен, что в чувства его привела. Понимал, что повёл себя, как безумное животное, желающее поскорее пометить свою самку. А ведь из-за всего этого наваждения даже внимания не обратил, что место было совсем не подходящим.
Демон не был романтиком. Он особо не церемонился с местами, где брать женщин. Зачем, если для удовлетворения своих потребностей подходило любое место? Главное, чтобы без свидетелей.
Но с малявкой его дела обстояли иначе. Её мужчина слишком уважал. Обладая такими ценными качествами, как мужество, верность и непорочность души, Бель заслуживала лучшей судьбы, чем лишаться невинности у тропы, где их может увидеть всякий, кто осмелится подняться на эту гору. На холодной земле, посреди грязи. Она заслуживала большего.
Они сидели так некоторое время. Крайос успокаивал её. Повторял, какие-то слова утешения, какие только ему приходили в голову и Бель наконец начала приходить в себя
***
С невидимых вершин со стоном и свистом проносился ветер, вздымая длинную гриву коня. Мокрая земля скользила под копытами, а ливень продолжал бить в глаза, скрывая дорогу. Но Крайос уверенно вёл за собой, как будто у него была карта. Он свернул в сторону от мелкого озера. Сюда впадали несколько кристально чистых ручьев, а через несколько миль начиналась другая долина.
Наконец прежняя долина осталась позади. Луг постепенно сужался. Тропа карабкалась вверх, а ручей прокладывал себе путь внизу через скалы. Лес поредел, уступил кустарникам, но затем вновь появился, когда Крайос с Изабель дошли до новой долины, где снова могли двигаться рядом с ручьем.
Затем опять начался подъем. Горы все теснее обступали путников с обеих сторон, пока те в гробовой тишине продолжали свой путь. После случившегося демону удалось убедить Бель, что им нужно поговорить и что подобного больше не повториться. Он не тронет её больше, пока та сама этого не захочет.
Возможно Крайос не был таким "хорошим", как её эльф, но и насильником мужчина тоже не был. Он никогда не принуждал кого-либо к связи с собой. Даже отказы… Да. Крайне редко, но бывало и такое, ему отказывали. Кто-то кокетничал с ним таким способ, считая, что отказом набивает себе цену, кто-то пугался его внешности и искренне сторонился его. Уродом Рангвальд не был, просто внешне и характером не каждая его могла стерпеть. Слишком сильный для них он был. Подавлял собой и в конце так никто и не выдерживал. Сами хотели им управлять, да только он не поддавался. Никак не реагировал и никого не добивался. Его постель никогда не пустовала.
Как бы там не было, на спокойную голову малявка оказалась достаточно умна, чтобы понять, одной ей здесь не выжить. Поэтому они продолжили свой путь, решив отложить разговор на потом, пока не стемнело.
Лес был густым, но Крайос как-то умудрялся находить проходы в завалах деревьев и в осинниках, где трудно было пройти даже человеку, не говоря уже о лошади. Ручей, лента которого могла вывести к другой долине, лежащей выше, а затем еще выше, пока не будет достигнут водораздел, журчал всё более шумно, дорога поднималась все круче.
Больше не было такого количество деревьев и пространство для путников открывалось всё больше. Расступались и незаметно исчезали небольшие вершины, по мере того как они все выше взбирались по хребту. Крайос помнил, какой завораживающий вид открывался отсюда, но из-за дождя не мог сейчас разглядеть его.
На отдаленных невидимых вершинах плясали молнии, и удары грома низвергались оттуда вниз, напоминающие Бель мощные взрывы пушек. Опустив головы, прижав уши, Рэнг тяжело продвигался в этом грохоте, а ветви деревьев били его по мокрым бокам. Лес защищал от резкого ветра, но не от всепроникающего колючего дождя, временами переходящего в мокрый снег.
Разгул дождя, грохота и молний не утихала ни на минуту. Изабель вдруг сделалось страшно, и она вскрикнула, но ее голос потонул в шуме грозы. Воздух был настолько разрежен, что ей было трудно дышать, даже сидя на Рэнге. Руки немели от влаги и холода.
А тропа издевалась и поднималась все выше. Мокрый снег постепенно превращался в большие, пушистые белые хлопья, которые быстро плясали на ветру. Удары грома звучали все реже и тише, пока не перешли в негромкое рокотание. Снег продолжал падать, и слой его на земле достигал щиколоток. Ручей приобрел темный оттенок.
Крайос остановился и убрав назад мокрые волосы, которые мешали ему осмотреться, повернул вправо. Начался новый изнурительный подъем по склону.
Казалось, заброшенная тропа, укрытая свежим снегом, поблескивает по-иному, чем обычная заснеженная дорога. Рангвальд посмотрел на едва разглядываемую тропу, уходящую к низким облакам, и подумал,
