И… если честно… не хочу…
Мой голос сорвался. Мне действительно всей душой не хотелось теперь этого брака.
– Когда это ты приходила ко мне или к Леону с таким предложением?! – Бесланов яростно прищурился. – Ты ничего не говорила о фиктивном браке!
Вот теперь я окончательно замолкла. Что я могла ответить? Я в самом деле намекала Леону только на настоящий брак, о фиктивном – не заикалась. А уж с Беслановым вообще эту тему ни разу не обсуждала. Но ведь идея фиктивного брака принадлежала Искре, а не мне. Я как раз настроена на долговременный. Потому что к разведенкам по восточным традициям уважения не больше, чем к дворовой живности.
– Рамин, простите меня, пожалуйста, – разрыдалась я. – Я не понимала, что делала!
Я закрыла глаза, чтобы не показываться своему палачу в таком унизительном положении, но Рамин с силой оторвал мои руки от лица.
– Ты спала с Симоном? – холодно процедил он.
– Нет! Клянусь! – я жалобно смотрела на мужчину.
– Он тебя домогался? Или хотя бы трогал? – не унимался Рамин.
– Н-нет, – уже не так уверенно отвечала я. – Он просто... проводил меня до кабинета под руку. Больше ничего!
– Врешь! – прошипел он.
– Он обнял меня пока я сидела у него в кабинете, – я решила сознаться. Пусть Рамин все знает. – Он погладил меня за бедра. Вот так.
Негнущимися руками я провела по бедрам Рамина в точности так, как это сделал Симон. Я не пыталась сгладить ситуацию. Пусть мне достанется по полной – я это заслужила.
– Наказывайте только меня, – я опустила голову. – Он думал, что я уже ушла от Вас. Что я все решила. Но я не позволила ему идти дальше. И он быстро перестал меня трогать.
Очевидно, моя честность сработала, и взгляд мужчины потеплел на секунду. Но только на секунду.
– Ты больше никогда не будешь мне врать, – угрожающе проговорил мужчина. – Никогда! За еще один раз убью на месте!
– Да, – виновато пообещала я. – Больше никогда. Простите.
Рамин отлип от моего сиденья и завел машину. Спросить куда мы едем я не решалась. Вроде и так понятно, что домой к Бесланову. Но что там со мной будет? К счастью, туда приедет и Леон. Возможно, он сможет меня спасти?
Однако на очередном светофоре я поняла, что едем мы совсем не в том направлении.
Бесланов везет меня убивать в лес? За что? За один разговор с Симоном? Он не может так со мной поступить!
– Куда мы едем? – я тревожно бегала взглядом по незнакомой улице.
– Туда, где мне никто не помешает, – оскалился исполин. – И мы уже приехали.
За очередным поворотом оказалась гостиница и Бесланов направил машину на парковку.
– Быстро вытри слезы и натяни свою самую томную улыбку, – приказал он. – Чтобы на ресепшен не думали будто я тебя насиловать привез.
Я испуганно кивнула и закопошилась в своей сумочке в поисках влажных салфеток, но Рамин опередил меня и протянул свою пачку.
Послушно вытерев лицо, я улыбнулась своей прежней улыбкой, хотя мои губы дрожали от нервов, и с разрешения Рамина, вышла из машины.
Весь оставшийся путь я проделала как в тумане. Я лишь улыбалась искусственной улыбкой и следовала навстречу моему наказанию. Наконец дверь нашего номера захлопнулась, Рамин заранее предупредил портье, чтобы нас не беспокоили и ничего нам не предлагали, и я осталась один на один с разъяренным исполином.
– Значит, ты, вертихвостка такая, решила от меня сбежать, – Бесланов принялся расстегивать свою рубашку, пуговица за пуговицей обнажая необъятную грудь. – Да еще и сразу закрутить с другим. Почти не вылезая из моей постели. Ну, я тебе задам!
Мужчина рывком скинул с себя рубашку и за грудки притянул меня к себе. От натяжения ткань моей блузки затрещала и, кажется, надорвалась, но я даже не поняла, где именно. Ведь всем моим внимание завладел страх и… возбуждение, которое остро вонзилось мне в грудь и в низ живота.
Мужчина дернул на мне блузку, и она легко разорвалась в нескольких местах. На долю секунды у меня даже возникла ассоциация с лапой медведя, которая после себя оставляет примерно такие же рваные края на одежде.
Я задрожала, испуганно глядя в глаза Рамину, который как бешенный сдернул с меня остатки блузки. Мужчине не просто хотелось раздеть меня, он именно рвал на мне одежду, вымещая злость. А я с ужасом думала, что когда на мне уже нечего будет рвать, то этот исполин примется за меня.
Глядя в его черные глаза, в которых полыхало яростное пламя, я понимала: сейчас Рамина ничто не остановит.
Рамин сорвал с меня юбку, также разорвав ее почти в клочья, а затем уничтожил на мне белье. Когда он толкнул меня на кровать и схватил за щиколотку, чтобы снять туфли, я подумала он мне ногу сломает.
– Изида… – прорычал он, но тут же сжал челюсти и замолчал.
Его свирепое дыхание прорывалось через раздувающиеся ноздри, а челюсть была до того напряжена, что вот-вот послышится хруст зубов.
Мужчина избавился от своей одежды и угрожающе навис надо мной.
– Изида... – вновь сквозь зубы прорычал он.
Он хотел на меня наорать. Явно хотел! По его взгляду было понятно, что он бы мне прямо сейчас шею свернул и ни один мускул бы у него не напрягся от усилий. Но тело и лицо мужчины было максимально напряжено. И вовсе не от гнева, а как раз от попыток сдержаться. И я поняла: Рамин скорее сломает руки сам себе, чем ударит меня или хотя бы замахнется. Но гнев от его сдерживания никуда не девался. Куда-то он должен вылиться.
Мужчина все также угрожающе нависал надо мной, опаляя свирепым дыханием, как вдруг…
Я подалась какому-то секундному импульсу. Осторожно коснувшись пальчиками шеи мужчины, я чуть приподнялась и коснулась его губ своими губами.
Зажмурившись так, чтобы от напряжения у меня все мысли из головы повылетели, я скользнула язычком по губам мужчины, но он их так плотно сжимал, что мне было не пробиться.
Ну, а на что я рассчитывала? Что поцелую разъяренного медведя в усы, а он меня тут же простит?
Я только было подалась назад, чтобы вновь лечь на постель и предоставить себя на
