и относятся к вторженцам, которые охотятся на их территориях, с большой агрессией. Они нападают без предупреждения или попыток прояснить ситуацию. Когда идёт ледяное буйство крови, тогда дела обстоят ещё хуже. Они целенаправленно убивают всё живое, что могут отследить, в том числе и своих родичей. Трефалкир не помнил, чтобы его отец впадал в эту ярость, но он чётко помнил, как тот однажды строго настрого запретил покидать пределы пещеры на целый месяц. Они не охотились и не выходили, каким-то образом сохраняя жизненные силы. И молодой драконыш лежал, примостившись под большим крылом взрослого, слушал истошные рёвы, яростные вопли, безумное рычание, и бесконечное завывание ветра, которое казалось впитывало в себя все эти звуки. Жуткое время, и пару лет назад окончилось очередное буйство, забрав у него его возлюбленную. Азайлас слишком молода, чтобы сопротивляться этому зову крови. Трефалкир со слов названного отца знал одну легенду, которая объясняла и возникновение противоречивых ледяных драконов и их поведение. Правда, он не говорил о ней никому, даже возлюбленной, точно так же как и Нивервир знал, что Скрытая Долина застывший во времени желудок древнего ящера. Знал, но предпочитал молчать. Заключалась история в том, что когда-то давно, больше тысячи лет назад, на севере был вулкан Сирлодсеб. Пришёл клан водных драконов и, чтобы опробовать свою совместную силу, они остудили вулкан. Но дух вулкана был разозлён таким обращением, что продолжил замерзать и попутно впитывать жизненную силу загордившихся драконов. Те попытались покинуть опасные, одержимые земли, но не смогли. Их словно привязало к ставшей безжизненной огненной горе навсегда. Вскоре там воцарился снег и холод. Водным драконам только и осталось приспособиться к новым условиям, так и появились ледяные драконы. Но с тех самых пор их потомки не имеют права покидать гору и всегда возвращаются, чтобы нести кровавую дань извинения за деяние предков. Трефалкир полагал, что доля истины в этом сказании есть. Ему всегда казалось, что эти горы живые. Но возможно, дело заключалось ещё и в том, что лёд противоречит огню заложенному в сущности дракона, а горы каким-то образом разбудили эту сторону силы. Ведь недаром его отец обучил его именно превосходной чёрной магии. Скорее всего, дело правда было в самом месте. Но как оно случилось тогда, много веков назад, никто доподлинно знать уже не мог. За всеми этими мыслями Трефалкир выследил и убил медведя. Он пожрал всё: от плотной шкуры, до твёрдых костей. Драконы могут есть всё, что смогут переварить. А такая небольшая хитрость как перемешать мясо с более твёрдыми частями тел помогала переваривать пищу дольше, тем самым обеспечивая долгое чувство сытости. С набитым брюхом тёмно-зелёный самец лёг на землю, уже начавшую впитывать кровь. Невесёлые мысли разбавились другими, дракон подумал о детях. Если с ними что-то случилось, то Нивервир бы уже дал ему знать. Или нет? Тот вполне мог решить не беспокоить друга в опасном путешествии.
«Пожалуй правильно, не стоит сейчас себя тревожить хотя бы этим. Нужно собраться», и дракон решил, что не попытается отыскать своих чад внутренним взором, дабы не нарушать ничего в своём настрое. Сможет ли он найти Азайлас? Или хотя бы её превратившееся в лёд тело? Нет, она жива. Он слышал её сердцебиение, слабое, но он его слышал. Если это, конечно, не шутки злого духа гор. И тот глаз… Кому он мог принадлежать? Кто мог смотреть на него в ответ? Сама гора, не желающая отдавать добычу? А может кто-то из старых ледяных, кто перехватил эту связь? А может… его отец? Трефалкир поднял морду и принюхался к воздуху. Холодная свежесть. Он уже рядом, скоро он всё сам узнает и почувствует на своей шкуре. Солнце ещё не село, поэтому полежав чуть на твёрдой земле, дракон расправил крылья и грузно полетел вверх, стараясь не задевать стволы высоких сосен. Набрать высоту в таком сытом состоянии не просто, чернокнижник лениво скользил над деревьями, посматривая то вперёд, то вниз. За последние часов семь ни единого признака родичей. Неудивительно. Этот край не так ярок, не так обилен жизнью. Здесь обитают в основном затворники. Драконы постарше говорят, что раньше здесь происходило торговое сообщение между государством людей на востоке и большой империей людей на юго-западе. Этот путь был предпочтительней, потому что все дороги южнее проходили через густые листа, где драконов водилось очень много. Оно и понятно, но сейчас о том времени почти ничего не напоминало. Природа взяла своё, не оставив людям почти ничего, кроме старой, мощёной дороги, ведущей с севера на юг, к морю. Несмотря ни на что, она продолжала угадываться по кладке белых камней. А вот остатков дороги ведущей с востока на юго-запад Трефалкир не нашёл. Либо раньше люди были более продвинутыми, либо это всё лишь неудачные предположения. Потому что дракон летел и видел перед собой только гладь леса и, наконец, в самом далеке, начало северных гор. В том месте деревья отступали, и перед горами была равнина, на которой росли только кустарники и виднелась та самая старая тропа на юг. Но до туда лететь ещё до конца дня, там же можно и остановится на сон, чтобы встретить снежные пики в полной готовности. Ближе к вечеру он уже возвышался над начавшим редеть лесом и увидел кое-что, что никак не ожидал. Оказывается, он был не единственным путником в этих краях. На равнинном участке земли тёмно-зелёный самец приметил людей. Небольшую группу из пяти человек, по одежде явно простые путешественники, сильной магией от них не веяло. Угрозы они не представляли, что весьма неплохо — желания убивать их не было. Хотя если бы он не набил желудок до отказа диким мясом медведя, то мог бы подумать над тем, чтобы съесть этих странников или хотя бы их жизнями пополнить запас волшебной силы. Не то, чтобы чернокнижник любил прибегать к такому рациону, но вкус человеческого мяса ему доводилось пробовать. Слабые люди ещё не видели его и спокойно продолжали свой путь. Дракон взмахнул крыльями, сбавляя высоту, он уже отделился от границы леса и мог не беспокоится, что заденет верхушки деревьев. Земля здесь стала совсем серой, пыльной, лишь в некоторых местах это уныние разбавляли низкие кустарники. Странно, что человеческие путники забрались так далеко на территорию драконовых земель. Судя по взятому курсу, они не хотели попасть в снежную пустыню, может, они просто хотели переждать в этом забытом месте до лучших времён. Трефалкир постепенно приближался к ним, разглядывая внутренним взором волшебника. Людей было
