Тонкость 2. 11 января 1430 года, в день бракосочетания со своей третьей женой, инфантой Изабеллой Португальской, Филипп Смелый учредил новый рыцарский орден — Золотого руна, в честь Пресвятой Девы Марии и апостола Андрея Первозванного, покровителя Бургундии. В него вступили наиболее близкие и преданные ему рыцари. Они должны были собираться раз в году — в день св. Андрея, 30 ноября. В уставе было записано, что герцог учреждает орден «из-за особой любви и расположения к рыцарству, которому он страстно желает приумножать честь и процветание, дабы рыцарство охраняло, защищало и поддерживало истинную католическую веру, церковь, спокойствие и благосостояние государства...»
Крестовый поход против турок, о котором мечтал герцог, не состоялся — однако орден продолжает существовать в Европе по сей день (в современном значении слова уже просто как награда: испанская государственная и общественная, которой награждают представители дома австрийских Габсбургов). У нынешних дижонцев же его имя ассоциируется больше с огромным торговым центром «Золотое руно», давшем название самому современному городскому району, средоточию гипермаркетов и технопарков.
Оружие — память и о последнем герцоге Бургундии — Карле Смелом (1433—1477). В отличие от Филиппа он был скорее солдатом, чем дипломатом, и более практиком, чем романтиком. Впрочем, в чем-то он оставался верным отцовскому стилю жизни: свободно говорил на пяти языках, отлично танцевал и играл в шахматы, любил поэзию и живопись. Так, во время подготовки празднований по случаю женитьбы герцога на Маргарите Йоркской в 1468 году ко двору пригласили 300 (!) художников.
И все же главной своей задачей амбициозный правитель считал заботу об армии: привлечение в пехоту наемников, одинаковое вознаграждение всем воинам, вне зависимости от статуса и происхождения, создание мощной артиллерии. И вот парадокс — именно в пору наивысшего могущества бургундской армии… она была разбита французами. К 70-м годам XV века противоречия между Парижем и Дижоном накалились до предела. Объединившись с Габсбургами, Людовик XI начал войну, в ходе которой, потерпев ряд крупных поражений из-за собственных стратегических ошибок, Карл погиб в битве под Нанси в 1477-м. Его захоронили в Брюгге.
Это был удар, от которого Бургундия не оправилась. Она съежилась, как шагреневая кожа, потом одна часть ее территории перешла во владения французского короля, другая — к Габсбургам. Таков конец краткой столичной истории Дижона и начало его долгой провинциальной жизни. Впрочем, высокая планка, установленная в свое время герцогами Валуа, продолжала оказывать влияние на умы и формировать облик города.
Церковь Нотр-Дам возводилась с 1220 по 1250 год. Колокольня была кардинально перестроена при реставрации в XIX веке
Короли и мэры
Описанная нами эпоха герцогов скрыта в недрах дворцового музея Дижона. Внешние же его стены были перестроены на «парижский лад» в XVII веке при Людовике XIV — причем архитектором выступил Жюль Ардуэн-Мансар, автор Версаля. Королевский указ короля от 1 июня 1680 года гласил: «Чтобы сделать город и резиденцию Его Величества, величественную и великолепную, еще прекраснее — необходимо соорудить перед ней площадь, дабы облегчить и украсить въезд во дворец». Будучи опытным «дипломатом», Ардуэн-Мансар решил не сносить разностильные готические и ренессансные постройки, напоминающие горожанам о былом величии герцогства, а просто упрятать их за классицистический фасад.
Тонкость 3. История доказала, что проявленная архитектором чуткость была вполне оправданна. Уже сразу после аннексии Бургундии Людовик ХI построил в Дижоне крепость якобы для защиты горожан от внешних врагов, но, скорее, для того, чтобы приглядывать за ними. По понятным причинам эта постройка, возведенная к тому же за их счет, не пользовалась большой любовью у дижонцев. Причем настолько, что, когда уже в XIX веке при расширении города замок было решено снести заодно со средневековыми стенами, среди народа это вызвало не меньшее ликование, чем веком раньше у парижан — разрушение Бастилии (которую, кстати сказать, спроектировал в XIV веке дижонский архитектор Юг Обрио).
Ансамбль главной площади должна была дополнить конная статуя монарха. Ей повезло меньше, чем дворцу. Памятник Людовику XIV был отлит в Париже в 1690 году, спустя три года его отправили к месту назначения — сначала по реке, а затем предполагалось доставить его по суше, однако в деревушке Ла Брос, где его выгрузили, не нашлось достаточно больших и прочных телег. Затем телеги нашлись, но возникли проблемы с финансами — в результате бронзовый король прибыл в Дижон и украсил собой площадь лишь через тридцать лет, уже после смерти своего «прототипа». Да и то ненадолго: в конце века монумент перелили на пушки для республиканской армии. Кстати, та же судьба постигла большинство дижонских церковных колоколов. Так в Великую Французскую революцию город лишился своего «малинового звона», которым некогда славился по всей округе…
Тонкость 4. Тогда же Королевская площадь стала площадью Оружия (1792). С тех пор все основные исторические события неминуемо отражались на ее названии: в 1804 году она превратилась в Имперскую, при Реставрации вновь стала Королевской, а в 1831 году, после очередного переворота, — снова Оружия. В 1941-м ее окрестили площадью маршала Петена, а в сентябре 1944-го она получила нынешнее название: Освобождения.
Время постройки дворца совпало с очередным расцветом города: в XVII—XVIII веках здесь творили известный прозаик-моралист Боссюэ, трагический поэт Кребийон и композитор Рамо. В Дижоне работали и лучшие архитекторы Франции — больше половины построек старого города относится именно к той эпохе. Влияние Фландрии уступает место итальянскому, причудливая готика — строгому классицизму.
Один из символов Дижона — «Маленький садовник», подпирающий свод в готическом особняке Шамбеллан
Впрочем, почти в неизменном виде с XV века сохранилось несколько домов на прилегающей к дворцу улице Форж. Например, особняк Шамбеллан, где проживал мэр Дижона Анри Шамбеллан, был построен в стиле пламенеющей готики в 1490 году, вскоре после падения герцогства. По плоским ступеням можно подняться на балкон, украшенный тонкой резьбой по дереву. Сюда стоит заглянуть и не только потому, что это прекрасный образец готики на самом ее закате. Во дворе дома к разным углам прилепилось несколько фигурок: одна известна как «Маленький садовник» и держит на голове корзину, из которой спускается пучок растений, переходящих в архитектурные мотивы свода. В другом углу каменные фигурки, похожие на Адама и Еву, растягивают отрез ткани и так пытаются прикрыть свою наготу. Почему они там оказались, историки объяснить не могут. Возможно, мэр покровительствовал цеху суконщиков? А может, сам «немножко шил»?
Вообще после герцогской эпохи самыми знаменитыми и обсуждаемыми персонажами стали здесь, естественно, мэры. Первое место в этом списке занимает горячо почитаемый горожанами Феликс Кир, начавший свою карьеру священником. То, что слова проповеди не расходятся с его собственными жизненными принципами, дижонцы поняли еще во время фашистской оккупации, когда Кир смело выступил на стороне Сопротивления. После чего в 1945 году в возрасте 69 лет этот бывший каноник и стал мэром. И 22 года оставался по воле горожан на этом посту. Дижонцы любят рассказывать о том, как в самый разгар холодной войны Кир решил «породнить» Дижон с Волгоградом — и даже пригласил делегацию из новоиспеченного города-побратима на местный фестиваль вина. А также о том, что он изобрел известный во всей стране аперитив «Кир» — смесь местного черносмородинного ликера «Касис» и сухого алиготе. На самом деле, священник лишь вернул моду на напиток, известный в Дижоне еще в начале ХХ века под игривым названием «девственница», но этого теперь уже никто не помнит.
На кулинарном поприще прославился еще один мэр города — адвокат Гастон Жерар. В историю он вошел не столько тем, что в 1920-х годах учредил в Дижоне ежегодную Гастрономическую ярмарку (очень скоро из региональной она стала межрегиональной, а затем международной) и стал позже первым министром туризма Франции, сколько своим рецептом «курицы по–дижонски» — «Цыпленком Гастон Жерар». Здесь также можно сделать уточнение: как утверждают местные краеведы, рецепт изобрел не мэр, а его жена. Но это тоже уже мало кого интересует.
Нынешний городской управляющий — социалист. Поэтому все музеи в Дижоне бесплатные, а все парковки — платные. С его же легкой руки в городе появились ночные «челноки» для молодежи. Небольшие автобусы до глубокой ночи курсируют по наиболее популярным у студентов маршрутам: от вокзала, кафе и дискотек — до родных «общаг». Разумеется, денег со студентов за проезд не берут.
