нас. Обоих. Я не знаю сколько лет дают за избиение, сажают ли вообще за подобное, не интересовалась. Но по освобождению, я уверена он первым делом найдет нас и прикончит. Господи, я дура, найдет “нас”. Я где, и Ренат где. Какие “нас”? Мы даже не вместе.
Все хорошее в моей жизни временно. Даже в этом доме, в таком райском месте я живу временно. Рано или поздно мне придется уехать с Линой от бабушки. Не жить же мне тут до конца дней своих? Лине нужна хорошая школа, потом институт, я мечтаю, чтобы она получила профессию, о которой мечтает. Чтобы ее мечты, в отличии от моих, сбылись.
Они обязательно сбудутся. Уверена, я сделаю все для этого.
— Мама, — Лина возвращает меня в реальность, — мы с бабулей гулять, ты идешь?
— Идите без меня, — совсем не хочется сегодня покидать это место.
— Хорошо, целую, — она шлет мне воздушный поцелуй и убегает.
А меня словно разрывает. Я плачу навзрыд. Громко. Как когда-то в детстве. Уверена меня никто не слышит и не видит, поэтому реву. Обида душит горло, колит в груди, будто я проглотила кактус и он застрял, хочется протолкнуть его, и дышать. Но не получается. Он заполнил всю мою грудную клетку. Мне хотелось бы увидеть Рената. Хотя бы еще один раз. В последний. Просто заглянуть в любимые глаза. Нет вру, не просто. Хотелось бы обнять. Крепко.
Боже.
Если бы я тогда знала, что вижу его в последний раз, я бы его обняла, и не отпускала, никогда.
Я заставляю себя подняться с места и идти в летний душ. Нехорошо будет если Лина с бабулей увидят мои красные глаза.
Теплая вода успокаивает, смывая всю тяжесть с тела.
Я кутаюсь в полотенце и выхожу. Застываю. Замираю. Не моргаю и не дышу. Потому как в дверях калитки стоит Ренат.
Моргаю много раз, он вдруг исчезнет?
Может я настолько погрузилась в свои мысли, что мне уже кажется, что в дверях стоит Ренат.
Удостоверяюсь, что он, Ренат стоит, точно, смотрит и тоже не дышит. По-моему.
Я хочу улыбнутся, обрадоваться, летать, бежать к нему, обнять, почувствовать любимый запах. Но..
По выражению его лица не пойму, он рад меня видеть или нет?
Замечаю, как его взгляд спускается к полотенцу, я его сильней к себе прижимаю, чтобы не слетел и я не осталась стоять голая. Щеки краснеют и горят, когда он тяжело вздыхает, поднимает свои потемневшие глаза на меня, смотрит не моргает и с места не двигается. Я волнуюсь. Хочу, чтобы он улыбнулся мне, хочу чтобы он обрадовался мне, проявил как-то свое желание меня обнять. Но стоит как столб, не может проявить никакие чувства, чтобы я поняла. Он не рад? Тогда, что он тут делает? Боже, я как влюбленная дура, стою пялюсь на него, сердце от радости готово выпрыгнуть из груди, а он. не шевелится. Наверное пришел, нашел, чтобы сообщить что-то о разводе или о Марате?
— Не обнимешь? — я готова уже расплакаться от разочарования, что он меня разлюбил, когда он это произносит.
Бегу к нему, в любимые объятия, обнимаю, вдыхаю, балдею. Ноги еле держат, дрожат, как и руки, губы.
— Блин, я чуть не сдох, пока ты стояла и не шевелилась, думал, все, приехал, а меня не желают видеть, — он крепко прижимает меня к себе.
— Я думала ты не хочешь..-договорить не успеваю, как он отстраняется и впивается в мои губы. Целует жадно, но без пошлости. Крепкие руки обнимают, прижимают к сильному телу, — я так соскучился, — отстраняется, смотрит в глаза, проводит пальцами по щеке, я вздрагиваю и покрываюсь мурашками от тепла его рук.
— Ты долго. очень долго.
— Прости. я задержался немного.
— Немного?
— Много, — улыбаемся, и трется кончиком носа о мой, смотрит в глаза, — любимая. Ты одна дома? Где Лина?
— Я одна, они с бабулей гулять пошли, — одним движением он поднимает меня под ягодицы, я сплетаю ноги за его спиной, чтобы не упасть, крепко обнимаю за плечи, полотенце слетает с меня, открывая ему взор на мои груди, он облизывает губы, сглатывает.
— Я очень соскучился, пиздец как.
— Ренат..-жадные губы вмиг находят мои, впиваются, он целует и шагает за дом.
— За домом никого? — его дыхание сбивается, как и мое. Мы дышим громко и часто. Между ног давно уже мокро, волна желания давно окутало мое тело, но..
— Ренат, они могут вернутся в любой момент..
— Аврора, милая, — он поднимает полотенце, укрывает мою спин и прижимает к стене, — я понимаю, ты хочешь как все нормальные люди, в постели, в комнате, поверь я тоже об этом мечтаю, но сейчас…мы быстро, я не могу, хочу тебя.
— Я тоже хочу, но..-договорить не успеваю, он спускает джинсы с боксерами и одним движением входит, глубоко, резко, до основания. Стон слетает с моих губ, — Боже..
— Да, да милая, — он двигается жадно и быстро, придерживая меня, чтобы моя спина не сильно пострадала от трения о стену. Он целует и целует, кусает губы, не прекращая движения, спускается к сосками, по очереди втягивает их, посасывая, стонет, — красивая моя.
— Ренат. я не успела договорить…
— Что милая? — толчки частые, жадные, меня больше заводит его голод по мне, я наверное сумасшедшая, если в такой момент думаю, что у него секса ни с кем не было за эти дни, раз он так набросился на меня, я ревную? Ревную, да.
— Ты можешь испачкаться, у меня последний день месячных…
— Меня это не волнует, — капельки пота спадают по нашим вискам, по лицу, голова кружится от от удовольствия, которое он доставляет каждым движением, я чувствую дрожь по всему телу, пару глубоких толчков и мы улетаем с ним в рай, одновременно. Он изливает в меня свое удовольствие.
Обнимаемся, целуемся не отрываемся, стараемся восстановить дыхание. Ренат медленно и нежно ставит меня на ноги. Удостоверяется, что я могу стоять на ногах, потом отпускает. Поправляет джинсы, смотрит не отводит глаз.
— Мне надо в душ.
— Прости, если заставил волноваться, больше не буду набрасываться на тебя в таких ситуациях, — улыбается, и по его похотливому взгляду я понимаю, что врет. Будет, — я с тобой можно? — ну вот, не прошло и минуты.
— Нет Ренат, прости, но сейчас точно они могут появится с минуты на минуту. Подождешь меня?
— Куда денусь.
— Во дворе, под навесом, я быстро, — во дворе у баб Нюры есть маленький навес, под которым стоит стол и стулья. Мы тут завтракаем, обедаем и ужинаем, пока погода позволяет. Кушать на
