ушел в тень, занялся легальным бизнесом. Он, так сказать, был первопроходцем — был одним из первых бандитов, кто успешно сделал это. После ухода со службы Михайлов не интересовался этим человеком. Но трудно не получать известия о человеке, который стал хозяином города. А о внезапной смерти Коробанова ходили слухи по всему городу. Народная молва говорила, что Коробанова отравил любовник его жены.
Михайлову, в общем-то, было все равно — умер Коробанов сам или его убил кто, но смерть олигарха не может не вызвать у нормального человека чувства хоть маленького, но удовлетворения: вот она обещанная божья кара! Хоть одного, но настигла, а значит, справедливость на этом свете все-таки еще существует.
О сыне Коробанова Игоре Михайлов почти ничего не слышал — «темная лошадка».
Но ему с ним не жить, из одного котелка не есть, а потому сейчас Михайлова интересовало только одно — может ли он на этом заработать и сколько.
Видя, что Михайлов молчит, Водолазов начал объяснять:
— Недавно я виделся с человеком, который заявил, что у него есть доказательства, что Николая Андреевича убили…
Михайлов понимающе кивнул головой, но молчал, показывая, что он продолжает внимательно слушать.
Водолазов продолжил:
— …Человек заявил, что он отдаст эти сведения лично Игорю. Я договорился о встрече, но на этого человека напали. Есть подозрение, что это были люди Мясникова — второго владельца фирмы. Мы поняли, что за нами следят. И теперь Игорю выходить на встречу опасно. Поэтому мы решили, что на встречу должен выйти опытный в такого рода делах, человек. Деньги мы заплатим.
— Разумеется, — сказал Михайлов и переспросил: — Значит, вы думаете, что за вами следят?
— Да, — уверенно сказал Водолазов.
— Но в таком случае эти люди знают, что вы приехали ко мне, — сделал Михайлов закономерный вывод.
Водолазов сообразил и растерянно произнес:
— Наверно…
На его лице отразился ужас.
— Значит, дело провалено? — спросил он.
— Спокойно, — сказал Михайлов. — Как я понимаю, вы встречаетесь со многими людьми. Поэтому при этих делах важно знать не о факте встречи, а что на встрече обсуждалось. Так что если вас спросят, зачем вы ездили ко мне, то скажите, что выясняли возможность совместной работы, к примеру, по мазуту.
— Мы и сами справляемся с этим делом, — возразил Водолазов.
— Какая разница! — насмешливо сказал Михайлов. — Скажите, что просили помочь хорошему знакомому. В общем, выдумайте что угодно, лишь бы это было правдоподобно. А меня, во-первых, никто спрашивать не будет, а во-вторых, а я и не отвечу.
В дальнейшей беседе они обсудили детали сотрудничества, способы связи, и Михайлов проводил дорогого гостя до порога.
После этого он удобно устроился на диванчике и начал размышлять.
Если верить Водолазову, то картина в семействе Коробановых складывалась весьма интересная: мать нахально отодвинула сына от бизнеса и все передала любовнику. Сыну это не понравилось. И теперь он ищет возможности вернуть себе позиции, на которые он имел право после смерти отца.
Но, как предположил Михайлов, это была еще не война.
Война начнется, если подтвердится, что Коробанов действительно был убит любовником матери.
При этом дело осложнялось, что в семейные «разборки» вмешивается третья сторона — младший владелец фирмы Мясников. И на чьей он стороне, неизвестно. Скорее всего, на своей. И как видно, он пытается использовать вражду матери и сына для достижения своих целей.
Таким образом, Михайлов заключил, что перед ним разворачивается война в отдельно взятом семействе, где все будут воевать против всех. И сейчас ход войны зависит только от него, точнее, оттого, какими окажутся сведения, которые он должен принести.
Собственно, в этом деле для Михайлова главным является возможность поскорее получить остаток денег, которые ему обещали заплатить за работу.
Но, он также был уверен, что, получив эти сведения, его заказчики неизбежно сообразят, что необходимо продолжить расследование.
Михайлов вынул из кармана и пересчитал выданный ему аванс. Закончив считать, он подумал, что за не очень сложную работу он получил неплохие деньги.
Тут же ему в голову пришла мысль, что если ему удастся заполучить и дальнейшее расследование, то он поправит свои дела.
Это ему понравилось, и он удовлетворенно вслух пропел: «Мы вам честно сказать хотим, что на девчонок мы больше не глядим».
Голос у него был дрянной — больше похож на мычание тоскующего быка. От таких голосов даже мухи дохнут. Поэтому Михайлов вскоре прекратил мучение беззащитных животных и занялся обдумыванием предстоящего дела.
Прибыв на работу после обеда, Михаил Юрьевич позвонил из кабинета Толику.
— Толя, привет! — сказал он фамильярно.
Поработав под руководством Толика некоторое время, Михаил Юрьевич окончательно убедился, что тот в делах фирмы ничего не соображает. Чувствуя это, Толик все больше начинал доверяться коммерческому директору. И если бы не Ольга, которая пыталась жестко контролировать фирму, Толик давно бы оказался в роли почетного зиц-председателя.
На руку Михаилу Юрьевичу работало и то, что хотя Толик и был поставлен на должность директора Ольгой, но он начинал тяготиться ее чрезмерной опекой. Поэтому между Мясниковым и Толиком начали складываться доверительные отношения.
Мясников спланировал, если все так дальше и пойдет, то к концу года он все активы фирмы переведет на собственную фирму, которую недавно завел.
При Коробанове Мясников и осмелиться думать о собственной форме не мог. Теперь смог. Во главе фирмы он поставил Анжелику. Она, конечно женщина, но Леньке в силу его безалаберности доверять такое дело было недопустимо.
— Привет, Михаил Юрьевич, — отозвался Толик.
— Слышь, Толя, ты сейчас один? — спросил Мясников.
— Нет, — сказал Толик.
— А кто у тебя? — поинтересовался Мясников.
— Ольга Игоревна, — коротко ответил Толик.
Мясников обрадовался.
— Отлично! — сказал он. — Как раз оба Вы мне и нужны. Спроси ее, — не может ли она сейчас меня принять?
В трубке послышался отдаленный разговор: Толик сообщал Ольге, что Мясников просит немедленно принять его.
Ольга громко спросила:
— А что он хочет?
Толик проговорил в трубку:
— Михаил Юрьевич, а что случилось?
«Зиц-председатель Фунт», — ухмыльнулся Мясников про себя и сообщил:
— Вопрос касается личных дел, поэтому не стоит говорить о нем по телефону.
— Пусть заходит, — послышался отдаленный голос Ольги, и Толик повторил: — Ну, заходи. Ждем.
Михаил Юрьевич, прихватив папку с документами, решив заодно подписать и их, отправился в кабинет генерального директора.
В приемной, проходя мимо секретарши Лены, Михаил Юрьевич невольно вспомнил, что о ней говорила Анжелика.
«Ну и девка»! — пробормотал он, то ли осуждающе, то ли восхищенно и поспешил в кабинет.
Ольга по-хозяйски устроилась в директорском кресле. Толик сидел на диване.
Увидев Мясникова, Ольга приветливо улыбнулась,
