Савелий Павлович с недоверием уставился на бывшего своего ученика.
— Господь с тобой! — произнес он чуть ли не испуганно. — Ты что, ничего не понял? Можно подумать, не ролевик. Это же игра! Ролевая игра в тайную организацию. Я ее провожу, а Петр Маркелович меня курирует. Все по закону!
Славик присвистнул.
— Вон оно как… — пробормотал он. — Ловко… Минутку! А все эти училки, подпольщики — они знают, что они в игре? Вы их предупредили?
— Зачем? — поразился Савелий Павлович. — Ролевая игра второго порядка — здесь никого ни о чем не предупреждают. Да и потом: что ж они, глупенькие? Если бы захотели, сами обо всем давно догадались бы… Ну разоблачат, ну… Дальше что?
В отдалении, шурша и хрустя тальником, пробрели три нетрезвых эльфа.
— А с гномосексуализмом, — глумливо вещал один из них, — мы будем бороться беспощадно!
— М-да… — саркастически изронил Савелий Павлович, проводив троицу взглядом. — А признайся, Славик: наша-то игра по нынешним временам покруче будет, чем весь этот ваш Нуменор. Знаешь, как проще всего вылечить от нимфомании? — неожиданно спросил он.
— Как? — опешил Славик.
— Заставить нимфоманку профессионально заняться проституцией. Вмиг надоест…
Оба, уловив краем глаза некое движение, повернулись в сторону крепости. Там между кряжистых верб обозначились две одинаково тщедушные фигурки в темно-серебристых пластиковых кольчугах под митрил. Один, несомненно, помощник райигротеха — тот, что приходил к Славику с повесткой; другой, столь же несомненно, Голлум Веня. Оба озирались, оба кого-то высматривали.
— Савелий Палыч! — зычно воззвал один. — Ау-у!.. Хорош грибы истреблять! На развод оставь!
— По мою душу, — скорбно известил знахарь и встал. Двое в митрилопласте устремились к иве над канавой.
— Савелий Палыч, тебя там жена ждет в Нуменоре, — обрадовал помощник.
— Как жена? — растерялся тот. — Позвольте, но у меня в квенте…
— Да не по игре жена! По жизни. Сейчас приехала.
Савелий Павлович вскочил, на лице не поймешь: то ли радость, то ли испуг — кинулся было в направлении крепости, потом опомнился, вернулся за кузовком. Подхватил и неспешно двинулся к Нуменору.
Трое посмотрели ему вослед, и всем показалось, что поступь бывшего учителя с каждым шагом становится тверже, увереннее, а осанка прямее. Так обычно бывает, когда человек входит в игру или, напротив, выходит из нее.
Помощник райигротеха, вспомнив, видать, еще о чем-то, резко повернулся к Урлу.
— Гроссмейстера не видел? Говорят, здесь бродит.
— Там где-то… — Урл Левая Рука лениво махнул в сторону прибрежной кручи.
Чуть ли не на цыпочках двое в митриле подобрались к обрывчику, взглянули вниз — и отпрянули. Славик из любопытства тоже подошел. Страшное зрелище предстало его глазам. Справа по кромке сырого песка приближался гроссмейстер. А слева, шагах этак в пятнадцати, спускался к воде расхлюстанный уклонист со спиннингом в руке. Встреча была неизбежна — и она состоялась. Сошлись лоб в лоб. При виде высокого начальства беглый ролевик обмер.
— Чей спиннинг? — брюзгливо осведомилось начальство.
— Мой, — обреченно признался самовольщик.
— Ну-ка дай.
Пингвиноподобный гроссмейстер забрал снасть и осторожно, впереступочку взошел на ближайшую корягу. Пробный бросок лег на воду совсем рядом, но, следует признать, выполнен был вполне профессионально. Удовлетворенно хмыкнув, гроссмейстер размахнулся пошире, что-то щелкнуло — и вокруг катушки заклубилось облачко лески, так называемая «борода».
Снова сошел на песок, испепелил взглядом владельца, сунул ему спиннинг и, брезгливо отряхнув руки, полез по тропке на обрывчик, где, вытянувшись в струнку, ждали своей участи помощник райигротеха и Голлум Веня. (Славик счел за лучшее отступить к канаве, чтобы лишний раз не пугать собой высокого гостя.)
Гроссмейстер сурово оглядел из-под треуголки двух исправных, готовых на все ролевиков.
— Сколько намечено выпустить номеров «Игрового листка»?
— Два! — отрапортовал помощник.
— Выпустят три, — отрубил гроссмейстер и, заложив пальцы в разрез сюртука, вперевалку двинулся прочь.
* * *
В гостинице было пусто — все на игре. При виде мужа Клара Карловна вскочила с табурета, и в беспомощно раскрывшихся глазах завуча обозначились трепет и преданность. Супруги обнялись.
Трудно сказать, какое из двух событий в большей степени потрясло педагогический коллектив десять лет назад: победа Шкарятина на выборах или же помолвка Савелия Павловича с Кларой Карловной. И то, и другое представлялось одинаково невероятным. Ролевики бы сказали: мастерский произвол. Но если в неразумности нового Президента кое-кто еще сомневался, то безумие молодоженов угадывалось изначально. Впрячься в одну телегу при такой несхожести характеров? Впору было отсчет включать: десять минут — брак нормальный… сорок пять минут — брак нормальный… Отдельные мерзавцы даже заключали пари, скоро ли стервоза Клара вышибет зануду Савушку за порог и будет ли это сопровождаться телесными повреждениями.
Все пари были проиграны. Отметили ситцевую свадьбу, бумажную, кожаную, льняную… Осенью собирались отметить розовую (она же оловянная). Пришлось местным Нострадамусам внести коррективы в давние свои пророчества и стали уже слышаться такие речи: «Ну? Что я вам говорил! Душа в душу живут…» И все же сквозили в глазах говорящего обида и недоумение: как же так?
Что тут предположить? Возможно, сработал принцип шестеренок, когда недостатки одного супруга с идеальной точностью укладываются в недостатки другого, что, как известно, дает в итоге нерушимый союз. Да, но почему главой семьи оказался именно Савелий Павлович, а не наоборот? Тоже вполне объяснимо (задним числом объяснимо все на свете). Интеллигентный, податливый, уступчивый Савушка тем не менее мыслил самостоятельно, в то время как Клара Карловна с юных лет неизменно выступала в качестве инструмента. Отточенного, закаленного, надежного — но инструмента.
Ну и, видимо, самое главное — оба к началу своего романа не имели ни малейшего опыта в личной жизни. Познания их в этой области были разрознены и большей частью почерпнуты из художественной литературы. Клара примерно представляла, как должна вести себя жена, а Савелий (столь же примерно) — как должен себя вести муж. И оба отыгрывали как могли. Так мало-помалу в одном начала полегоньку проглядывать мужественность, в другой — женственность.
Тем-то и хороша ролевая игра в любовь: все то же самое, все как в жизни, но без трагических последствий.
Супружеское объятие не размыкалось довольно долго, будто и не супружеское. Внезапно Клара Карловна уткнулась лицом в плечо мужа, всхлипнула.
— Что с тобой? — не понял он.
— Я боюсь за тебя… — жалобно сказала Клара.
— Глупенькая… — снисходительно молвил Савелий. — Что тут со мной может случиться? Хожу по грибы… — Он оглянулся на оставленный у порога берестяной туесок. — Кормят, правда, неважно, но терпимо… Или ты боишься, что я тут с какой-нибудь ролевичкой сойдусь? Так они все в Нуменоре-4, а на мосту пикеты.
— А ну тебя… — глухо произнесла она и отстранилась. Бросила опасливый взгляд на дежурного доспешника в дверях. — Вот посмотри. — Из сумочки был извлечен конверт. — Пришло сегодня. Причем уже вскрытое… Опять донос на Нинель Васильевну. Сколько я могу ее покрывать?
— Сколько надо, солнышко, — с укоризненной улыбкой увещевал супруг. — Подумаешь, письмо.
— Если бы только письмо! Вся ваша конспирация трещит по швам! Понимаешь? Вся!
Савелий Павлович рассмеялся.
— Не принимай так близко к сердцу. В конце концов, это же только игра…
— Боюсь, мы уже доигрались, — стонуще отозвалась Клара.
Савелий насторожился.
— Погоди-ка… — попросил он. — Давай по порядку.
Она послушалась. Безропотно села на стоящую между койками табуретку, беспомощно уставилась на супруга.
— Под Петра Маркеловича копают, — выдохнула она.
— Знаю, — кивнул он. — Копают. Не первый год.
— Нет, не знаешь! — В голосе ее зазвучали трагические нотки. — Все очень серьезно. Настолько серьезно, что ты даже представить себе не можешь. Ему подрывную деятельность шьют! Значит, и тебе тоже.
А Славик-то, оказывается, как в воду глядел. Савелий Павлович прищурился.
— Кто шьет?
— Не знаю. Но уже специальная группа создана. «Око Саурона». Что-то вроде инквизиции.
— В нашем министерстве?
— Нет! В том-то и дело что не в нашем!
— А кто же тогда? — Савелий Павлович моргнул. — Полиция? Контрразведка? Они уже все давно под нами.
И это было чистой правдой. За истекшие десять лет министерство ролевых игр подгребло под себя и экономику, и образование, и контрразведку, что, конечно же, нравилось далеко не всем.
