настроение сына вместе с моим заметно поползло вниз.
- Да, он меня от бабушки забрал. Ну и по пути в кафе заехали.
Я снова пыталась натянуть улыбку на лицо и вернуть то настроение, в котором была, когда мы встретились, но получалось у меня пока не очень.
- Ну и молодцы, тогда посидишь со мной, пока я ем. Хочу подробный рассказ о том, чем ты у бабушки занимался. Завтра ведь уже тренировки у тебя начинаются!
Я, продолжая держать улыбку на лице, развернулась в сторону кухни, но Слава остался у входа.
- Ты не хочешь теперь, чтобы мы с ним виделись?
- Что? – я повернулась обратно к нему. На сыне не было лица. Я видела, что эта тема для него была очень важной и болезненной. – Нет, что ты! Почему ты так подумал!
Я снова подошла к нему и приобняла.
- Ты расстроилась, когда я про него сказал.
- Всё нормально, сынок. Конечно, ты можешь общаться с папой, сколько захочешь. Мы тебя оба одинаково любим, и ты вообще не сделал ничего неправильного.
- Ладно, – наконец согласился Слава, а я выдохнула.
Нужно будет научиться как-то контролировать свои реакции, хотя бы для Славы. Ненормально, что из-за решений и действий взрослых страдает ребёнок.
Когда мы сидели позже на кухне, я всё же не выдержала и спросила у сына:
- Что папа рассказывал? Как он?
- Про тебя спрашивал, – честно ответил он. А потом отставил кружку с чаем, которую я ему всё же всунула, и прямо посмотрел на меня. – Мам. Может вы с ним просто сами созвонитесь или встретитесь?
- Так и сделаем. Прости, что тебе приходится всё это терпеть.
- Ты ещё любишь папу? – вопрос Славы застал меня врасплох. Раньше я говорила о любви к его отцу как-то не задумываясь. За столько лет эти слова стали такой привычной фразой, что мы произносили её просто вскользь и достаточно часто.
Сейчас я действительно задумалась. Я любила ещё Егора? Или это была привязанность, привычка…Что я чувствовала?
- Да, люблю. Но не всегда люди, которые любят друг друга, могут быть вместе. Иногда обстоятельства складываются против этого.
Я говорила, а сама про себя думала: а Егор меня любит? Ведь если любил бы, наверное, не повёлся бы на всю эту провокацию?
- А мне кажется, всегда. Если вы не вместе, значит сами этого не хотите. Всё просто. Спасибо, я больше не хочу.
Слава встал из-за стола и ушёл к себе в комнату, а я так и осталась сидеть, обдумывая то, что он только что сказал.
В то же самое время раздался звонок в дверь. Я никого не ждала, поэтому удивилась, что кто-то пришел.
За дверью стоял Егор. Наконец-то на своих двоих.
- Привет, – сказал он, а я не могла оторвать от него своих глаз. Господи, как же я, оказывается, соскучилась.
- Привет.
- Нам надо поговорить. Я так больше не могу, – сказал он, и я увидела отражение своей боли в его глазах.
- Ну, проходи, – кивнула я вглубь квартиры, отходя от входа.
Егор зашел и сел на пуфик, стоящий у входной двери.
- Как же хорошо. У меня такое ощущение, что я был в длительной командировке и наконец-то зашел домой.
Я решила никак не комментировать его фразу.
- Давай поговорим на кухне. Слава у себя, не хочу его отвлекать.
- Да, пошли.
Егор расположился за кухонным столом, а я почему-то так нервничала, что не могла сидеть, и поэтому осталась стоять, опершись на столешницу.
- Я сегодня сам решил забрать Славу от бабушки. Гипс сняли, взял пока машину на прокат.
- Да, он мне сказал, что ты его подвозил. Как твоё самочувствие?
- Ну, если говорить про физическое, то с каждым днём всё лучше. Я заберу кое-какие вещи? По вечерам прохладно, а котёл включать пока не хочу.
- Угу, – я разочарованно кивнула. Когда он пришёл и сказал, что больше так не может, я рассчитывала на что-то другое. Не на то, что он продолжит вывозить свои вещи. – Хочешь что-нибудь выпить?
- Я на таблетках всё ещё, так что лучше просто воды.
Развернувшись к Егору спиной, я ненадолго выдохнула. Мне было тяжело контролировать свои эмоции, выражение лица в его присутствии. Хотелось казаться гордой и неприступной, но как это было сделать, если внутри я чувствовала себя жалкой?
Я взяла стакан, наполнила водой и, когда развернулась, совсем не ожидала, что Егор окажется уже рядом со мной. От испуга я вздрогнула и выронила стакан.
Он упал и разбился, расплескав воду и разлетевшись на осколки.
- Ой! – я тут же присела, начав собирать разбитое стекло.
Егор занялся тем же, и в какой-то момент наши с ним пальцы случайно соприкоснулись. Странно, но мы не отдернули их друг от друга, а оба замерли, наслаждаясь таким мимолётным прикосновением.
Сначала он задевал меня лишь пальцем, но постепенно начал ласкать своей ладонью всю мою руку, следя за своими действиями, как заворожённый.
Кухня наполнилась тишиной, нашим учащенным дыханием и гулким сердцебиением, которое, казалось, было слышно даже на соседней улице.
Следом за ладонью последовали губы Егора, которыми он поцеловал каждую костяшку моих пальцев.
- Лер, я так больше не могу. Я живу в том доме и просто умираю. Умираю без тебя. Оказывается, без тебя и Славы моя жизнь вообще не имеет смысла. Представляешь? Она вся чёрно-белая. Вы мои краски, всё, что у меня есть. Я не знаю, как жить, как дышать, понимая, что вы где-то далеко. Ты так глубоко проросла в моё сердце, что если отделить тебя от него, то там ничего не останется. Понимаешь? Я так скучаю, – последнее он добавил уже шепотом, а потом провел ладонью по моей щеке. Я и не заметила, что начала плакать.
- Но то, что ты мне не сказал… - всхлипнула я.
Мы сидели прямо на мокром полу среди этих стеклянных осколков, и они словно символизировали нашу семейную жизнь.
- Я не могу изменить прошлое. Я честно рассказал тебе всё, что было. И я и сам не могу простить себя за то, что сделал. Но это наказание для меня – быть без тебя и Славы… я его не вывожу. Меня выворачивает всего, словно при ломке. Оказывается, самое
