class="p1">— И когда же мы летим на этот симпозиум?
— На конференцию, — поправил Саттаров. — Вылет — послезавтра. Сейчас я пришлю вам письмо с инструкциями, постарайтесь забронировать все в соответствии со списком.
— В среду? Через два дня??
— Вы все верно рассчитали, Анжелика Андреевна, мое восхищение. И, кстати, лучше не теряйте время: билеты на самолет разбирают быстро. Если нам не хватит мест, то придется добираться на лошадях.
Лика вышла из кабинета и принялась бронировать билеты. Она одновременно радовалась, что поедет куда-то вместе с начальником, и вместе с тем ей было грустно. Убедившись, что билеты пришли на почту, девушка съела пару шоколадных конфет из вазочки и написала сообщение Свете с ресепшен: «Я, блин, лечу во Владивосток на какую-то сраную конференцию. А моим спутником будет Саттаров». Через некоторое время ей пришел ответ: «Я тут носки шерстяные довязала накануне. Теплые — жесть! Завтра принесу!» В конце Света поставила пять смеющихся смайликов.
В списке, который прислал Виктор, была указана конкретная гостиница. После покупки билетов в ней следовало забронировать два номера. Помимо этого, в задании имелся пункт, выделенный жирным красным цветом: «Связаться с пресс-центром конференции и запросить бейджи участников». Далее Лику ждало еще двенадцать пунктов. Выполнение заданий по списку оказалось жуткой волокитой на полдня.
Закончив, девушка была злая и измотанная. Она уже точно знала, что сегодня придется отменить встречу с Маркеловым. У нее просто не было сил на очередную бессонную ночь.
«Ну ничего, Саттаров, — с чувством приятного злорадства подумала она. — Ты ведь еще не знаешь, что я забронировала билеты на вечер среды, и нас с тобой ждет чудесный полет с ночной остановкой в Екатеринбурге. Прибыв в аэропорт Владивостока утром в четверг, ты будешь уставшим и понурым, как домовой эльф Добби. Это я тебе гарантирую!»
В аэропорту Лика и Виктор почти не разговаривали. Молча прошли регистрацию, получили билеты, миновали посадочный контроль и наконец взошли на борт воздушного судна. Места оказались жутко неудобными — колени практически упирались в спинки кресел соседей. Но если Лика еще худо-бедно смогла устроиться поудобнее на своем месте у окна, то Саттарову с его ростом под метр девяносто приходилось прямо-таки несладко.
«Сам виноват», — подумала девушка, глядя, как начальник периодически ерзает на месте, пытаясь разместиться в кресле покомфортнее. Он никогда не летал бизнес-классом, хотя бюджет компании это позволял. Поэтому пускай теперь мучается битых четыре часа до пересадки, а потом еще столько же.
Помятуя о командировке в Питер, Лика демонстративно всунула в уши наушники и врубила музыку, чтобы избежать любых разговоров со своим наглым и высокомерным соседом. Накануне она закачала в телефон золотую коллекцию хитов легенд зарубежного метала и теперь с упоением слушала. В основном, это были спокойные баллады, но встречались и композиции поэнергичнее. Любовь к такой музыке к девушке в свое время привил отец. Это была именно музыка: без скрежета, лязга, поросячего визга и безумного рева вокалистов. Старая школа вся сплошь состояла из образованных музыкантов, которые знали нотную грамоту, филигранно владели инструментами и умели петь. Сидя в неудобном кресле, Лика слушала свои любимые песни из детства и еле сдерживалась, чтобы не начать подпевать.
Спустя час полета стюардессы начали разносить еду и напитки. Саттаров попросил налить ему простой воды, от ужина он отказался. А Лика, напротив, была не прочь подкрепиться. Еда в эконом-классе была неважнецкая, но девушка не успела поесть перед выходом из дома и дико проголодалась. Поэтому не очень вкусный бутерброд, состоящий из двух булочек, тоненького кусочка ветчины, ломтика сыра и масла, она съела довольно быстро. На десерт предлагались две печенюшки с шоколадной крошкой. Они тоже мигом отправились в желудок.
Лика не сразу заметила, что Саттаров не сводит с нее глаз. Видимо, для него показалось диким так набрасываться на еду.
— Что-то не так? — вытирая рот салфеткой, с вызовом спросила девушка.
— Нет, я просто впервые вижу, чтобы в эконом-классе кто-то настолько быстро все съедал.
Лика вытащила правый наушник.
— Да неужто?? А, по-вашему, мне не нужно есть? Я была голодная, а в аэропорту вы сразу потащили меня на регистрацию, даже не дав зайти в кафе. Вы ни разу не спросили, хочу ли я пить или есть, хотя именно по вашей инициативе мне пришлось лететь во Владивосток.
В глазах Саттарова появился озорной блеск, губы слегка растянулись в издевательской улыбке.
— Анжелика Андреевна, я не экстрасенс, чтобы предвосхищать голод сотрудников. Вы вполне могли открыть рот и озвучить свои пожелания. В аэропорту не воспрещается разговаривать, если вы вдруг переживали именно об этом.
Лика всунула наушник обратно и, сделав музыку громче, отвернулась к окну. Отвечать на откровенную чушь и вступать в полемику с этим придурком она не собиралась. Но у Саттарова были свои планы. Он внаглую вытащил ее правый наушник и прислонил к своему уху.
— Что вы делаете??
— Музыка показалась знакомой, — как ни в чем не бывало пояснил он. — Решил узнать, верно ли угадал. Верно — «Heartbreaker» Led Zeppelin.
— Браво. — Лика забрала у него наушник и снова отвернулась.
— Не знал, что вы такое слушаете.
Девушке снова пришлось повернуться к нему.
— Какое такое?
— Хорошую музыку. Я думал, у вас дурной вкус на такие вещи.
Лике уже надоели эти бесконечные подколы, которые переходят все мыслимые и немыслимые границы между начальником и подчиненной. Она решила озвучить то, что первым пришло ей в голову:
— А я думала, что вы до сих пор девственник, когда впервые увидела вас в нашем филиале.
— Почему? — удивился Саттаров, похоже, ничуть не огорчившись.
— Потому что вы показались мне настолько нудным, что с бурной личной жизнью этот образ никак не вязался.
— Я не об этом. Почему первым, о чем вы подумали, была моя сексуальная жизнь? — Виктор притворно округлил глаза. — Это немного странно, вам так не кажется?
«Черт! Да как ему постоянно удается все перекручивать?? Снова выставил меня идиоткой…»
— Нет, не кажется, — буркнула Лика.
Саттаров удовлетворенно хмыкнул и прикрыл глаза, как бы намекая, что беседа окончена.
«Вот же чертов козел!»
Девушка злилась на него, но еще больше на себя — из-за того, что снова не смогла придумать достойный ответ. Она твердо решила, что до самой пересадки не скажет больше ни слова и не станет поддерживать диалог что бы ни происходило. Но через полчаса, как назло, ей жутко захотелось в туалет. Она перетерпела еще минут пятнадцать, но в конце концов поняла, что дальше ждать никак нельзя — пора бежать в уборную
