намочи. Убери ее на тот крючок.
Я посмотрел в сторону закрытой двери. Придется смириться. Не то, чтобы я особо против. Но это очень странно.
— Выпей пива. Оно горькое, но хорошо утоляет жажду. Да и не отравишься свежим, как водой испорченной.
— Только сейчас заметил в стороне небольшой столик, большой кувшин и три кружки.
Налил девицам и себе. Повернулся к ним, а они уже стоят в чем мать родила передо мной.
— Спасибо. — Стеснительно и дружно сказали они, приняв деревянные кружки из моих рук.
Повернувшись, опустошил залпом свою кружку под звуки своего колотящегося сердца… Действительно, такое себе на вкус яство. Впрочем, о вкусе думал в последнюю очередь.
— Залазь в воду.
Я послушно залез в благоухающую лечебными и ароматическими травами эту полубочку. Как она называется?
Хотел отвлечься от посторонних мыслей, но когда девушки начали меня растирать, наступило блаженство. Когда их руки опустились ниже живота, не заметил. Первый раз мой был какой-то смутный.
Кажется, они спросили меня примерно через полчаса:
— Ты ведь новый ученик охотника на тварей? Возьмешь нас в жены?
Хмель и первое впечатление от женского лона сделали свое дело.
— Да.
Они прижались ко мне телами и я наслаждался лежанием в горячей воде и теплом девичьих тел. Даже забыл про ногу. На удивление, отек начал спадать.
глава 22
День прошел очень сумбурно, мне сразу выделили большую избу на два этажа. Огроменная. Это, скорее, целый терем.
Мне объяснили на счет “мамки”. И предоставили на выбор пяток старушек. Я выбрал самую грустную, но с самым добрым лицом. Возраст я так сразу определить не смог. Примерно средний среди всех.
— А можно нескольких? Мне их просто жалко.
— Нет, Малик, какие бы хорошие они ни были, бабы плохо ладят между собой, когда живут вместе. Потом, и ты, лучше, спи в отдельной комнате ото всех.
— Хорошо. Как-то это все непривычно.
— Не подумай, что это дается просто так. Придется много учиться. И работать.
— Это я могу.
— Что? ты раньше учился где? Не думал, что в вашем захолустье школа была.
— Да нет, просто родители грамоте обучили.
— А вот это очень хорошо, кучу времени сэкономим. Несколько лет. Завра начнем, нечего рассиживаться. За теремом большой земелный участок. Тебе уже выделили семена, твои новоиспеченные жены его засеят. Несколько мешков круп, картошки и муки уже в амбаре. Советую занести на чердак муку и крупы, и завести кошку и кота. Иначе мыши да крысы все пожрут.
— Да. — в нашей деревне это была большая проблема. Иногда этой напасти грызунов подвергалась половина урожая.
— Сегодня отдыхай. Можешь идти, я за тобой зайду ранним утром. Через час после петухов. Скотину не забудь накормить, десяток коров тебе досталось. Десяток свиней. Столько же кур, индюшек я на твои деньги купил. И гуси. В общем, даже по здешним меркам ты теперь богат.
— Понятно. — как-то равнодушно я всё воспринял.
— Все, иди давай. Корм для скотины тоже в амбаре. Благо, траву они едят.
— Старая, живёшь теперь у Малик а, следишь за домашним хозяйством. Ступай за ним.
— Ой, спасибо, Милок, что выбрал, а то думала, уже и помру на улице.
— Ступай уже.
— Так, а вы, дамы, идёте вот вы две, в кухарки к мэру, ему жена запрещает молодых брать.
— А мы? — завыли сморщенные старушки.
— Пройдемся по паре домов. Если не пристроим, то к святошам отведу вас. Там и работы много, как и везде, и сытость, и тепло. Но, думаю, от работниц дома никто не откажется. Особо после прошлогодней лихорадки, когда почти все старики перемерли.
Святоши. Очень сложно поверить. В их благие намерения. После того, первого.
Последующий день и вечер прошли в обычной работе на новом месте. На счет “отдыхай”, это конечно, Боромир, преувеличил. До кровати — в кое-то веки не на лавке, я добрался как стемнело.
— Малик, мы в общем, решили. Мамка пускай дома убирется да еды наготовит на всех, за птицей присмотрит. Мы с клавой на переменках день ко дню будем скотину пасти и огородом заниматься.
— Скотины много, может еще кого нанять?
— В городе можно нанять только за деньги, кроме мамок почти за одну еду работать не будет. Серебрянка в месяц.
— Дорого.
— Вот и мы о чем.
Ася оказалась более “бойкой” в разговоре, да и делах такая же, хотя была более худой, чем Клава. Ещё не понял кто мне больше нравится. Ася — поджатая, даже мышцы на животе проступают. Маленькая грудь поместится в ладошку. На лицо Клава точь в точь такая же. Только чуть полнее, а грудь каждая с две моих головы и попа больше в два раза, чем у Аси. И куда такая большая? Но Ася смелее, даже в бане была однозначно смелее. В обеих есть плюсы, вместе они дополняют друг друга. В одной спокойствие и безмятежное послушание, в другой бесконечный задор. Уверен, ещё не раз подтвердят я мои мысли. Может и не надо больше жён? Сначала хозяйство поднять нужно. У всех уже засеяны огороды и поля. Благо, урожай все же собрать успеем, тем более участок за домом, чей бы он ни был до этого, обработан.
— Малик, не отвлекайся!
— Да я дух перевести только. Ты дядь, Боромир, как конь выносливый.
— Так и тебя тренирую для того. Таким же будешь. Твари-то — они разные. Не все неповоротливы как гнилушки. А коли то гуль будет, так вообще может гнилушкой притвориться, а потом рвануть на тебя. У них только кожа да жир гниют. Остальные телеса мумифицируются. Да и с снаружи они после поглощения плоти могут восстанавливаться частично.
— Это как? Руку новую отрастит?
— Нет, конечно, это ж не оборотень и не высший вампир. Хотя вторые сильнее. У гулей гнилая кожа лопается, жир подгнивает, но никогда не сползает полностью. И жирок этот пополняется от пищи. Будто и не гниёт вовсе, а воняет, да с виду землистый. Никогда не видел гуля совсем с голым мясом. Могут быть обтянуты кожей рваной, как одеждой на ребёнка, но она есть у них всегда
— И много гулей видел?
— Двух. Ты не подумай. Что мало. Просто и пяти никто почти не видел. Первого убил после того, как тот загрыз моего старого учителя. Добрый и сильный был. Эх, старче, угораздило же тебя.
— А второго?
— А второй как придавленный бревном был, на четвереньках ползал, но шустро. Истощенный. Вот его просто было изничтожить. Зашёл со стороны головы, да по голове колотушкой.
