в другом русле. У прибывших расспрашивали, как они жили до того момента, как столкнулись с Акхорном, рассказывали о жизни в Школе, о новых молодых магах, которых успели обучить и выпустить, о создании правил работы с Абсолютом. Потом попросили Фела немного поиграть на своей чудо-флейте. Парень, смущаясь по привычке, сначала спросил, что такого сыграть, но, подбадриваемый словами друзей: «Ты сам все знаешь и понимаешь», он принялся наигрывать мелодию, и в зале сразу стало тихо. Фел, вдохновленный воспоминаниями о походах, вложил в мелодию очарование лесов и красоту цветочных полей, глубину бездонного неба и прохладу журчащего ручья. Нисс даже копытом ударил, проникшись доносимой до него мелодией.
Потом, посмотрев на Диану, Фел попытался своей мелодией донести свою любовь к супруге. Присутствующие в зале девушки, Геда и Лана, даже позавидовали Диане, которая, опустив голову на руки, погрузилась в волшебную волну любви.
Последняя же тема, которую Фел сыграл, была наполнена грустью от потери его друзей-оборотней, погибших в застенках Ревеза. Он так ярко отобразил смерть полных жизни детей в угоду Хосога, так проникновенно исполнил призыв к борьбе, что все присутствующие долго еще хранили молчание, когда замер последний аккорд. Фел сначала обвел взглядом своих друзей, каждый из которых был погружен в свои мысли и переживания, а потом посмотрел на окна зала, за которыми собрались другие обитатели Школы, привлеченные магией его музыки. Среди людей, кентавров и альвов он заметил и юного шукшу. Тот отрешенным холодным взглядом буравил Фела. Когда их взоры пересеклись, шукша быстро опустил глаза и выбрался из толпы очарованных слушателей.
- А что шукша у вас тут делает? Работает или учится чему?
- Учится, - сказал Баэль. – Это Риззак. Он родился после исхода, и у него есть дар. Пока ехали в школу, парень проявлял склонность к стихиям. Вода и земля. По прибытии ж в Школу парень больше к боевой магии потянулся. Геда его нагружает, а он – хоть бы хны. Утром, как огурчик. Я попробовал магию жизни с ним попрактиковать, тоже получается, хоть и коряво.
- А чего у него взгляд такой колючий? – спросил Фел. – Может вы его загоняли тут со своей учебой?
- Да, вроде, нет, - сказала Диана. – По обычным программам его обучаем, ка и прочих учеников.
Но в разговор вклинился магистр и предложил отпустить Фела и Диану в приготовленную для них комнату, чтобы они все-таки передохнули с дороги и привели себя в порядок. Вечером еще предстоит всем собраться и обсудить всю имеющуюся информацию.
- Так как наш ударный отряд в сборе, - сказал Иггон, - будем думать, как нам побыстрее переместить магикум в Школу и обеспечить его сохранность до переброски на Родос.
Фел переглянулся с Баэлем и ничего не сказал на слова магистра. Его жена о чем-то разговаривала с Ланой и Гедой. До него доносились фразы, в которых обсуждался народ его супруги, погонщики оленей, о принятии решения осесть где-нибудь, завести детей. Девушки хихикали на эту тему, иногда бросая взгляды на своих суженых. Только Геда, смущаясь, не сильно участвовала в этом разговоре. Она сослалась на необходимость проверить своих учеников и удалилась. Лана же с Малошем проводили Фела и Диану до их комнаты.
- Я надеюсь, что ты будешь нас еще радовать своей игрой, Фел, - сказала девушка-оборотень. – Постоянная работа в Школе, в патруле, походах не дают нам расслабиться. Даже о детях некогда подумать.
- Прям таки, - буркнул Малош. – Можно подумать, ты о чем-то таком говорила.
- Да, не говорила, - Лана с вызовом посмотрела на него. – Теперь вот, после всех событий, стоит задуматься о наследстве. Неизвестно, что нас ждет.
- Да все будет хорошо, - сказала Диана, - Магистры не позволят Акхорну творить его темные дела. И мы чего-то уже стоим. Сейчас, вот решим вопрос с этим магикумом, а потом…
- Да, про потом, поговорим потом, - ответил муж. – Пошли отдохнем, а то мне кажется, что вечер будет не менее насыщен.
Папры разошлись каждая в своем направлении. В выделенных для них покоях Фел с Дианой первым делом смыли с себя дорожную пыль, а потом прилегли на кровать, чтобы немного обсудить события последнего дня.
- Ты заметила, что Тихая роща как-то иначе сейчас ведет себя? – первым спросил Фел. – Если раньше, попадая в нее, я чувствовал, будто попал в объятия родной бабушки, то сейчас…
- Сейчас ты попадаешь в объятия бабушки, у которой в руке за спиной зажата лозина, - закончила за него Диана. – Да, мне это тоже показалось. Нужно будет поговорить с Ниссом. У него связь с рощей самая сильная. Может расскажет чего-нибудь нового.
- Мне кажется, что роща боится чего-то. Или кого-то. И этот кто-то здесь, в Школе.
- Количество проживаемых здесь за пятнадцать лет значительно увеличилось. Если раньше мы были, как на ладони. То сейчас найти источник опасности стало сложнее.
- И количество постоянно растет. Только с нами заехало пять гномов.
- Это купцы. Они заехали, разобрались со своими заказами, и уехали, - возразила Диана. - Нисс и его сын Линос за этим следят пристально. Я слышала, что подгорные мастера очень недовольны этим режимом. Но кентавры свято чтут заветы магистра Экона. Порядок в обители для них священен.
- Ты видишь, как Создатели хотят вернуть себе магикум? – продолжил Фел. – Иггон через фразу говорит о нашем предназначении вернуть его на Родос. Хочу попробовать с ним поработать. А вдруг у меня что-то проснется с магической стороны?
- Я думала, что ты уже перестал переживать об этом. Дорогой, твой талант уникален. Твоя игра не менее важна для нас, чем магия Баэля или Линни. А то, что ты вытворял в Ревезе вообще пока не поддается пониманию. Магистр Иггон только бровями удивленно играл, когда мы рассказывали о наших приключениях. И за нами, кажется, пришли, - прикрыв глаза и вслушиваясь в эмоциональные волны посыльного, который топтался за дверью. - Оденусь, чтобы не смущать юного кентавра.
Не успела Диана облачиться в свежие одежды, как в дверь постучали.
- Вас ожидает магистр Иггон, - скороговоркой выпалил молодой кентавр.
- Мы уже готовы, - ответил Фел. – Скажи, дружище, ты не знаешь, наших Митро и Рогула устроили хорошо? Это олень и ящер, наши скакуны.
- Не переживайте, мастер Феллан, - ответил тот, - с ними все хорошо. Им выделили отдельные
