class="p1">– Ничего она не показывала, и ничего не говорила!
– Калиса, хватит придуриваться. Рассказывай.
– Ничего я не скажу! – она отвернула мордашку, скрывая смущение. Но хватило и дёргающегося хвоста, который решительно настукивал мне по почкам.
– Ну хорошо, можешь не рассказывать.
– Ну вот и не расскажу! Хотя… Знаешь, я скажу.
– Наконец ты ведёшь себя как взрослый дракон. Говори, я весь во внимании.
– Я скажу, сейчас, – она привстала, решив принять позу поудобней.
– Ну?
– Ты мой самый любимый братик!
В который раз сестра преисполнилась чрезмерной гнусностью и подлостью. Радостно взвизгнув, она накинулась на меня, придавив к полу, лишила шанса к отступлению стала неугомонно тереться носом об мою голову.
– Калиса, отстань! – я попытался выбраться из-под внезапно привалившего счастья в виде пресса из тушки немаленького изумрудного дракончика.
– Нет! – сестра смеялась и перебирая в воздухе лапками.
– Чего ты как маленькая?
– Я большая! Это ты мой маленький братик!
Решив подтвердить свои слова, Калиса легонько цапнула меня за шею. Боли не было, она просто решила показать свои чувства через “кусь”, но этого было достаточно – от неожиданности я чуть не заорал как маленькая девочка при виде любимого кумира.
– Калиса, не ешь меня! Я невкусный!
– Ещё какой вкусный, – она стала покусывать меня очень-очень быстро.
– Прекрати! Мне неприятно!
Я врал. Эти укусы ощущались как эдакий массаж и лёгкое почёсывание.
– А вот и не прекращу!
– Ах, так? Мама! Мама! Меня Калиса ест!
– Так нечестно!
– Дочь моя, – мама отозвалась в общем канале мыслеречи, – Сиалу ещё предстоит обучиться полёту. Оставь его в целости.
– Сиал врёт! Я не ем его, а грызу. За шею. Чуть-чуть и осторожно.
– Тогда продолжай, – мама легонько прыснула и замолчала.
Э? Это что за бунт на корабле? Что значит, продолжай? Её сына сейчас используют как подушку-обнимашку-зубыпочесушку, а она ухахатывается с этого? Нет, эту ситуацию на самотёк пускать нельзя. Девять из десяти драконов рекомендуют возглавить драконий прайд, иначе прайд возглавит тебя.
– Калиса, слезь.
– Нет!
– Или ты слезаешь, или я покусаю тебя за хвост!
– Ой, напугал. На, кусай.
Презрев всякую наглость, она чуть ли не щёлкнула мне по носу кончиком хвоста. Мне ничего не оставалось, как сделать “кусь” в отместку.
– Нет! – закричала Калиса. – Отпусти мой хвостик!
– А вот и не отпущу.
– Отпусти!
– Нет.
– Ах, так? Мама! Меня Сиал ест!
– Э-э?
– Сын мой, – маме едва сдерживала смех, – Калисе надо учиться полёту. Оставь её в целости.
– Я не ем всю сестру! Только хвост.
– Воздержись, ибо хвост важен для полёта.
– Даже кончик?
– Кончик? Тогда продолжай, – мама засмеялась, не сдержав в себе эмоции.
– Мама?! – сестра опешила от столь неожиданного предательства.
– Играйтесь, ибо время у вас ещё есть, Изулиса вернётся через неделю. А сейчас постарайтесь меня не отвлекать. Мне нужно заняться припасами.
Мама замолчала. Под конец её голос вновь стал строгим, но в нём отчётливо улавливались радостные нотки.
– Б-братик, отпусти. М-мне неприятно, – очень тихо и сдавленно произнесла сестра.
– Вот так неприятно? – я чуть-чуть прикусил самый кончик хвоста.
– Д-да!
– И даже так неприятно? – теперь я прикусил подальше от кончика.
– Т-так т-тоже!
– А так?
– Прекрати, щекотно! – сестра чуть не вырвалась. Но моя хватка оказалась сильней.
Что ж, я поздравляю себя с тем, что только что нашёл слабое место сестры. Настолько слабое, что теперь она как миленькая будет ходить по струнке на задних лапках с раскрытыми крылышками.
А сейчас, если сестрёнка не любит, когда её кусают за хвост – то, мои дальнейшие действия напрашиваются сами собой.
– Ты что делаешь? – взмолилась сестра, видя, как я опустил голову на лапы. Но её хвост свободу и не получил.
– А ты как думаешь? Отдыхать буду. И ты отдохни, а заодно можешь мне спинку почесать.
– Хвостик отпу…
Не дав ей договорить, я вновь сжал челюсти.
– Б-братик!
– Дети мои, подойдите.
– Ты где? – отозвалась Калиса.
– На складе. Изулиса пошла в пещеру с вашей кладкой. Направляйтесь туда, я скоро присоединюсь.
– Хорошо! – протянула сестра. Встав, она легонько побила хвостом по моей спине намекая, чтобы её братик прекратил изображать пельмешек с мясной начинкой.
Я бы и рад встать – но сложно проявлять твёрдость характера, когда в животе всё ещё покоятся кусочки лося. Тётя что, не могла прилететь на день попозже? Подумаешь, неделю ждали её возвращения, а потом ещё три недели ждали, пока они с мамой добывали магические камни. Могли бы ещё поработать, но нет. Теперь вот надо встать, потянуться, размять передние лапки, размять задние лапки, помахать хвостом, потянуться ещё раз.
В пещере с кладкой мне стало не по себе. Захотелось, чтобы всего происходящего не существовало, чтобы всё это развеялось пылью. Нервы от страха натянуло струной, застучало в висках. Казалось, кровь в жилах вскипела, обратилась паром и распирала моё нутро. Интуиция кричала, чтобы я бежал отсюда не останавливаясь ни на секунду.
– Настало время познать себя, Сиал, – раздался мамин голос.
В центре пещеры стоял стол. Массивный, деревянный, квадратный. Справа от него стояла тётя в драконьей форме, слева – мама в форме ящеролюдки. На столе была странная полупрозрачная четырёхгранная пирамида, прикрепленная к золотистой подставке на коротких ножках. Рядом с ней лежал лист бумаги.
Именно из-за этой пирамиды моя паранойя и заорала благими матюгами, будто меня на неё посадят и провернут три раза против часовой стрелки.
– Что это? – с наигранной любознательностью спросила сестра, взглядом указывая на пирамиду.
– Это специальный кристалл, – ответила ей Изулиса. – Он позволит узнать сокрытое в голосе хранителя.
– А зачем, если я и так это могу?
– Он не для тебя, но для Сиала. Сын мой, – взгляд мамы излучал запредельный уровень доброты, – настало время узнать сокрытое.
– Т-то ест-ть с-сокрыт-т-ое? – страх сдавил сердце.
– Мы сможем узнать, что говорит тебе Нефаус, хранитель твоего рода. И узнаем, что скрыто в его голосе. Ибо наконец готово всё, чтобы познать нам непознанное из его слов.
Голос хранителя рода? Мама собралась отсканировать мой
