тебе обо всем раньше,
но не решался. Мне было страшно потерять тебя, ведь я — старый человек.
А как ты рассудишь?..
Теперь меня уже нет, и значит я могу без риска вернуть тебе шанс понять чуть больше в твой жизни. Прости, если можешь, за запоздалое откровение. Твой дед всего лишь человек. Прости или ненавидь, но читай и думай.
Я верю, ты найдешь выход в страну живых. Твоя бабушка же смогла — и появилась наша дочь, потом ты.
Я ВЕРЮ В ТЕБЯ.
Ты — моя надежда и опора своей матери. Будь достоин своей семьи.
Не прощаюсь.
Твой любящий дед.
— 3-
Из личных вещей Elizavet Alert
Наш спор с твоей бабушкой. Не знаю, имела ли право она… Имел ли право я…
Думаю, ты поймешь и простишь меня… Нас… За все…
(папка с письмами «Для бумаг», датировки уничтожены, почерк скачущий, есть отдельные закладки и врезки. Видимо, дед перечитывал несколько раз, прежде чем отдать. Поручить отдать…)
Го вздохнул и перелистнул отсыревший от времени картон. Все-таки право на эвтаназию исключительно с разрешения родственников — это не просто…
В смерти или в жизни,
Но каждый из нас
Остается тем,
Кто он есть –
И не более…
Нужно еще поверить в свое право не то
чтобы говорить правду, но хотя
бы думать о ней.
Леви
ПИСЬМО ПЕРВОЕ. … сентября … года. 12:00
Здравствуй, милый мой. Вот наконец-то и собралась я написать тебе это письмо. Ты извини меня за то, что, возможно, получится оно несуразным, но что поделаешь, такова я вся. С самого детства не умела писать писем, сколько себя помню, ни одного хорошего не получилось. А все же я попробую.
В последнее время ты избегаешь меня, любимый. Пожалуйста, не отрицай, не надо — я все равно знаю правду, настолько она очевидна. Ты почти не бываешь со мной, а, если и остаешься дома, то ходишь из угла в угол, не зная, чем занять себя. Не подумай, что это упрек, я все понимаю. У тебя много работы, много обязательств, разнообразных интересов, требующих внимания и времени. Я просто хотела спросить: ты обеспокоен чем-то? Что сказали тебе врачи?.. А, впрочем, молчи, не отвечай. Помнишь, мы с тобой с самого начала знали, ЧТО ОНИ СКАЖУТ. Тебя выдают глаза. Как когда-то, давным-давно, когда мы вместе перечитывали случайно найденные на чердаке твоего дома стихи, написанные чей-то рукой. Я, конечно, не узнала ее, эту руку, этот почерк, хотя ты тоже раньше писал мне ТАКИЕ. А я писать не решалась, ЗАТО ЧИТАЛА. Помню, тебе это нравилось, И ТЫ МЕНЯ ПРОЩАЛ. Сколько книг мы перечитали с тобой вместе? Куда исчезли те вечера, завораживающие часы нашей юности?.. КУДА ВСЕ УШЛО? И почему?
Ты боишься? Нет? Ты прав, дело в другом. Я понимаю. Слова тяжелы для тебя. ПИСЬМА. Лучше я буду говорить с тобой через них.
ПИСЬМО ВТОРОЕ. … сентября … года. 04:32
Сны. Все началось со снов. Иногда я чувствовала, засыпая, что теряю тебя. Помнишь, ты говорил, что тебя привлек необычный блеск моих глаз? Я тоже отчетливо помню те первые мгновения, которые изменили нашу судьбу.
В последнее время я просыпаюсь, а кошмары все возвращаются и возвращаются, темные, неясные, липкие мысли. А тут еще смерть, прости, ты не любишь это слово, уход твоей матери. Ты давно не видел ее, но любая трагедия несет за собой новые проблемы. Зато теперь ты досконально знаешь, КАК И ЧТО ДЕЛАЕТСЯ, зачем и почем. Мёртвое тело тоже нуждается в уходе.
Единственное, что меня тревожит, это то, что я не чувствую сожаления. Одно лишь печальное равнодушие. Что это? Черствость души? Эгоизм? Болезнь? Особая интуиция на приближение смерти? Говорят, многие люди за несколько месяцев, а то и больше, чем за полгода до «печального события» (вот видишь, я прилежно соблюдаю правила игры, установленной тобой), начинают постепенно отдаляться от уходящего, между ними словно прерываются какие-то нити, все, кроме мимолетных воспоминаний. Мы сделали это вместе по отношению к ней, теперь ты испытываешь муки совести, а я практически ничего не чувствую и потому не оставляю тебя в покое.
Я знаю, горечь утраты может проявиться у человека много позже, да и то не всегда, а мне СЕЙЧАС очень нужен собеседник, который бы подтвердил, что Я ЕСТЬ, ведь у меня нет этих десятилетий, что были у наших матерей. Хотя, признаю, есть вещи, о которых лучше говорить с умершими.
Иногда мне кажется, что люди, живущие в этом мире, не замечают, как уходят. Прости, я обещала не говорить об этом и, в который раз, не сдержала своего слова. НО Я ИСПРАВЛЮСЬ. Дай только срок. Сейчас перечитала все написанное, и стало плохо: получается совсем не то, что я хотела. Вот, что значит опыт, вернее его отсутствие.
В тот момент, в момент нашей первой встречи, я сначала даже не заметила тебя. А для тебя, по твоим словам, этот вечер был одним из самых лучших. У КАЖДОГО СВОЯ ИСТОРИЯ. Но теперь, когда я живу в твоей и неумолимо и страшно теряю свою… — историю, ПАМЯТЬ… — и думаю, ЧТО МНЕ С ЭТИМ ДЕЛАТЬ?..
Не удивляйся, если порой я буду бунтовать. Может быть, ты поймешь, что твои факты могут казаться совсем другими с моей стороны. Извини за нечеткий подчерк, дрожит рука. Ты же знаешь, теперь я не могу писать подолгу. До следующей встречи, дорогой.
Целую.
Liza.
ПИСЬМО ТРЕТЬЕ. Недатированное
Приветствую тебя, дорогой мой. Вот, наконец, и наступила долгожданная минута нашей встречи. Ты не представляешь, как мне не хватает тебя. КАК Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ.
Бывают часы, когда на меня накатывает такая безысходность и тоска, что не хочется ничего делать или, наоборот, стремлюсь ухватиться за все сразу. Но, как бы сказал мой отец, ближе к делу. Я должна, я ХОЧУ рассказать тебе обо всем, хотя бы в письме.
Ты улыбнулся. Я вижу, как недовольно приподнялся правый уголок твоего рта. Я знаю, что ты сейчас сказал бы: «Ты первая отдалилась от меня».
А ЧТО МНЕ ОСТАВАЛОСЬ ДЕЛАТЬ?
В тот момент это казалось мне хорошим решением: не беспокоить тебя. «Что же ты хочешь теперь?» — законный вопрос. Только сейчас я начинаю осознавать, что такое боль, причиняемая реальностью. Какой смысл смотреть на звезды, перелистывать многовековые истории империй и наблюдать перипетии судьбы отдельных людей, если рядом с тобой нет человека, которому ты мог бы просто пожать руку и который бы помнил тебя ТАКИМ, КАКОЙ ТЫ
