голос в этом вопросе даже не совещательный, можешь мне поверить. В свою личную жизнь она никого не пускает. Но Эрик нас действительно полностью устраивает. Достойный человек, который будет достойным членом семейства, и никогда не станет крутить какие-то интриги.
— Мы подумаем, Кеннер, — подвела итог Влада.
— Думайте, — пожал я плечами. — Я, вообще-то, вас не уговариваю, я человек незаинтересованный. Просто высказал своё мнение, а вы уж сами решайте.
— Да нет, ты всё правильно сказал, — вздохнула Влада, — просто сложно там всё. Но в официальном положении действительно есть свои плюсы. Определённость какая-то появится, да и хамить, наверное, станут поменьше.
— Хамят? — сочувственно спросил я.
— Иногда. Но стараются так, чтобы нельзя было придраться.
— Придурки, что тут скажешь. Если Лена будет где-нибудь неподалёку, говори ей, она разберётся.
— Обязательно разберусь, — с улыбкой кивнула Ленка.
— Да это уже редко случается, — махнула рукой Влада. — После того как ты отправил Дамира Назимова в тундру, все придурки резко успокоились.
На базе дружины жизнь била ключом. Кто-то куда-то бежал, кто-то что-то кричал, и вообще всё кипело и бурлило. Я поначалу даже слегка растерялся, но вскоре приметил у здания штаба Станислава Лазовича, который что-то выяснял у начальника штаба дружины Олега Жилина, тряся зажатой в руке пачкой бумаг. Что-то долго у них сборы происходят, хотя, конечно, отправлять всю дружину целиком нам пока ещё не доводилось. Ну, надеюсь, что они всё-таки сумеют вовремя отправиться.
— Здравствуйте, воины, — поздоровался я, подойдя поближе. — Как у вас дела?
— Здравствуйте, господин, — повернулся ко мне Станислав. — У нас всё по плану. Ждём отправку.
— С железной дорогой всё улажено, — обрадовал его я, — вагоны нам наконец-то выделили. Составы под погрузку начнут подавать завтра с утра на Смоленский-Товарный, грузить будем с четырёх путей одновременно. Вы готовы?
— Давно готовы, — заверил меня Лазович. — Всё имущество в контейнерах, техника подготовлена, каждый ратник знает свою задачу.
— Точно задержек не будет? — с сомнением спросил я, оглядывая суету вокруг.
Оба уловили моё сомнение и дружно заухмылялись.
— Не обращайте внимания, господин, — хохотнул Станислав. — Командир бойцу всегда дело найдёт. Как же иначе? Мы второй день на чемоданах сидим, а боец бездельничать не должен. Вот и появилась возможность переделать всё, что на потом откладывалось. Где починить, где благоустроить.
В общем-то, логично — что им ещё делать, когда делать нечего? Не шашечный же турнир устраивать.
— Ну что же, раз готовы, значит, готовы, — кивнул я. — В дороге неприятностей я не жду, но на всякий случай будьте внимательны. В Ливонии проблем точно не будет, а вот в Польше и дальше уже всё возможно.
— Зачем полякам нападать на воинский эшелон? — изумился Лазович. — Что с него можно взять? Ради чего воевать?
— Так-то им нападать незачем, конечно, — согласился я. — Но люди герцога могут им и заплатить, чтобы они немного по нам постреляли. Проследите, чтобы в каждом эшелоне были дежурные экипажи артиллерийских установок, которые смогут стрелять прямо с платформ. И чтобы Владеющие не спали. Ратники должны быть готовы действовать по боевому расписанию, доведите это до всех офицеров.
— Сделаем, господин, — посерьёзнел Станислав.
— Я попросил железнодорожников, чтобы наши эшелоны шли друг за другом. Они заверили меня, что смогут договориться об этом по всему маршруту, но сами понимаете — если какой-нибудь польский воевода прикажет немного придержать наш эшелон, польские железнодорожники его приказ выполнят.
Лазович с Жилиным обменялись взглядами и одновременно кивнули.
— Эшелон Ренских поставьте между нашими, а волков отправляйте последними, — распорядился я.
— Я вообще не понимаю, как Ренских использовать, — пожаловался Станислав. — Никогда с родами не сталкивался — как они воюют, чего от них ждать?
— Я сам о них знаю не так уж много, — пожал плечами я. — Тактика у них заметно отличается — если дворянское подразделение строится вокруг бронехода, а Владеющие работают как поддержка или как качественное усиление, то в родах всё наоборот. Они строят подразделение вокруг Владеющего, а бронеходов у них меньше, и используют они их не очень охотно. Отсюда и разница — из-за распыления Владеющих тяжёлая артиллерия для них обычно проблема, бороться с тяжёлыми бронеходами у них тоже не всегда хорошо получается, зато лёгкая пехота против них практически бессильна. Учитывая, что в империи неплохо умеют справляться с Владеющими артиллерией, Ренские вряд ли будут особо эффективны в прямом бою. В общем, поговори с их командиром насчёт того, как их лучше использовать, и просто ставь им общую задачу.
— А насколько… — Лазович замялся, пытаясь как-нибудь нейтрально сформулировать вопрос, но я его прекрасно понял.
— Их лучше поберечь, — виновато сказал я. — Все их девочки-Владеющие — это Ренские. Сами понимаете, как род отнесётся к смерти своих дочерей. Я вовсе не хочу сказать, что наши люди для меня менее ценны, просто надо иметь в виду, что Ренские всё-таки помогают нам добровольно, и от того, сколько из них вернётся домой, будут очень зависеть наши будущие с ними отношения.
Станислав сморщился, и я его чувства прекрасно понял. Если наши ратники поймут, что мы бережём Ренских за их счёт, нам будет сложно убедить их, что мы действительно о них заботимся. Образ семейства, который мы так долго и старательно выстраивали, скорее всего, просто рухнет. Собственно, я и сам до конца не понял, будет ли полк Ренских для нас подспорьем или лишним грузом. Во всяком случае, пока что это большой вопрос.
— Я понял, господин, — кисло сказал Лазович.
— А с волками, я думаю, всё ясно, — заговорил я, уходя от неприятной темы. — Регулярным частям герцога Баварского они не противники, так что используй их для охраны и патрулирования. Ну, про бывших сослуживцев ты и сам всё знаешь, не мне тебя учить.
— Странно себя чувствую, — усмехнулся Станислав. — Всего несколько лет назад мне и присниться не могло, что буду использовать весь отряд Волков Севера целиком просто как вспомогательную часть.
— С ними у тебя проблем не будет? Наверняка не всем это понравится.
— Да скорее всего, не понравится, — пожал плечами он. — Многие же верят, что мне просто незаслуженно повезло, а уж они-то на моём месте и получше бы справлялись. Но приказы они будут выполнять, а больше меня ничего не волнует.
— Кстати, всё забываю тебе сказать — формируй диверсионно-разведывательную группу, сейчас самый подходящий момент. Пока только группу из пяти-шести бойцов, а потом расширим до копья. Первым делом Ладу Дорохову туда включай.
— Дури в ней слишком много, — скривился Станислав.
— Вот поэтому её туда и надо. Сейчас от неё свои страдают, а так она будет дурить на страх врагам.
— Проблем от неё больше, чем толку, — проворчал он. — Не боец, а наказание дружины, честное слово.
— Но при этом она очень перспективная Владеющая, Станислав, — развёл я руками. — У всех Владеющих свой путь развития, у неё вот такой. Да собственно, все сильные боевики с прибабахом, просто не у всех это сразу заметно.
Станислав посмотрел на меня с весёлым любопытством.
— Вполне допускаю, что и мы с Леной тоже, — засмеялся я в ответ на его взгляд. — Свои странности ведь не замечаешь, а так-то чем мы лучше других? В общем, Ладу туда, и ещё подбери трёх-четырёх парней ей под стать. А командиром поставь кого-нибудь поспокойнее, кто их сможет более-менее в узде держать. В Трире погоняешь их по разным заданиям, пусть как следует сработаются.
* * *
Лада Дорохова, о которой столь лестно отзывались отцы-командиры, в это самое время гоняла чаи в каптёрке, а заодно была занята тем, что с увлечением обрабатывала боевого товарища.
— Дурачок ты, Свенчик, — убеждённо говорила она. — Ты думаешь, что ты в своей жестянке на поле боя выйдешь, и все имперцы тут же уписаются со страху? Ты очень, очень ошибаешься.
— Ты, Лада, просто не понимаешь, что такое сверхтяжёлый бронеход, — возражал ей Свен Маттсон.
— Он в империи сделан, кстати, — с ехидством уточнила Лада. — Это ничего, что они про свои бронеходы всё знают?
— Ну и что из того? Их и в империи считанные единицы. Меня на поле остановит только пушка калибра от двадцатого[2] с хорошей баллистикой, да и то не факт. Только ты ещё попробуй в меня попади. Моя малышка, конечно, не Буур, но бегать тоже умеет.
[ 2 — Двадцатый калибр — это два вершка, то есть 88 мм.]
