рубашка на плече.
После звонка его классной руководительницы, Степаниды Павловны, я примчалась в школу из кризисного центра, где я все еще работаю, за каких-то десять минут, надеясь, что с моим сыном все хорошо. Андрюшу я нашла в коридоре на лавочке перед кабинетом директора, он потупил взгляд при виде меня и не сказал ни слова.
— Я все понимаю, Сергей Витальевич, но мой сын точно не мог начать драку на пустом месте. В прошлый раз они тоже подрались с Юрой, и я бы хотела узнать, почему ваши педагоги допустили это во второй раз. Кто был инициатором драки?
— Ваш сын, — мужчина в кресле неприятно ухмыляется. — Это подтвердили его одноклассники и учитель физкультуры, который в это время находился в зале.
— Он просто стоял и смотрел на мальчиков?
Иначе я не понимаю, почему Андрей выглядит так потрепанно. Неужели этот так называемый учитель не мог разнять мальчишек сразу?
— Конечно же нет. Сначала он попытался достучаться до них словами, но дети никак не отреагировали.
Мне хочется отбить себе лоб ладонью. Очевидно же, что это никогда не сработало бы.
— Он пробовал после поговорить с мальчиками? Выяснить причины?
— Оба молчат. Мы не добились от учеников никаких вразумительных объяснений, сразу вызвали родителей, чтобы до конца разобраться в сложившейся ситуации.
— Андрей Маркович, не хотите объясниться? — я перевожу взгляд на своего сына.
— Юрка сам виноват, — бурчит обиженно этот негодник и демонстративно отворачивает голову.
Наш с Марком сын всего лишь в третьем классе, а за этот месяц меня вызывали в школу уже трижды. Две драки и сорванные со школьной клумбы цветы.
Я совершенно не понимаю, что с ним происходит. До этого учебного года Андрей был совершенно спокойным ребенком. У него не было никаких конфликтов с одноклассниками.
— Юрий сейчас находится в медпункте с разбитой губой. Его родители уже едут, — директор подливает масла в огонь. — Я не знаю, получится ли в этот раз урегулировать вопрос мирно. В прошлый раз они пошли на уступки, но сегодняшний случай уже ни в какие ворота…
— Здравствуйте.
Я подпрыгиваю на стуле от раскатистого громкого голоса моего мужа. Марк заходит в кабинет и садится рядом со мной, бегло осматривает Андрея.
Мне сразу становится спокойно. Марк рядом. Он со всем разберется.
После новости о моей беременности он сразу окольцевал меня и вечером того же дня заявился ко мне с небольшой спортивной сумкой. Сказал, что другого выхода у него нет. Раз я не соглашаюсь переезжать в наш дом, то он переедет ко мне.
Неделю я мучила его, а потом все-таки собрала чемоданы. Марк светился как новогодняя гирлянда, когда затаскивал их в багажник, а я стояла и таяла рядом с ним, потому что заметила на заднем сиденье детское кресло.
Почти сразу мы начали делать детскую. И ни разу за время ремонта не поругались.
— Марк Андреевич, добрый день. Рад, что вы тоже смогли приехать. Я бы хотел поднять вопрос о переводе вашего сына в другую школу. Уверяю, мы напишем отличные рекомендации, вы сможете выбрать любое образовательное учреждение, но здесь Андрей…
— Мой сын будет учиться здесь, — безапелляционно заявляет Марк. — Если есть какие-то вопросы, я их решу.
У меня сразу в животе теплеет. Я без ума от Марка, когда он такой. Спокойный, уверенный, но в то же время в его голосе будто звучат неприкрытые угрозы.
Это странно, но в такие моменты я сразу хочу забраться на мужа и очень-очень долго целоваться с ним.
Я из-под ресниц смотрю на Андрея и замечаю, что он тоже сейчас восхищается своим отцом.
— Вы понимаете, что у нас элитная гимназия… — директор под строгим взглядом моего мужа совсем теряется. — Мы не можем себе позволить такого…
— Я отлично понимаю это, когда каждый месяц перевожу вам деньги, — Марк переводит взгляд на нашего сына. — Андрей, в чем дело?
Кабинет заполняет тишина.
— Мы на минуту, — мой муж поднимается со своего места и зовет сына с собой.
Я остаюсь в помещении наедине с директором. Он молчит, нервно крутя ручку в руках. Теперь уже не рискует что-то мне высказывать, потому что Марк за дверью и может вернуться в любой момент.
Все это время я разглядываю кабинет, изучаю разные дипломы, которые показательно висят на стенах.
Возвращаются они вчетвером. Тот самый Юра, его отец, Марк и Андрей.
Сергея Витальевича обоюдно заверяют в том, что претензий ни у кого нет, он открывает рот, чтобы возмутиться, но тут же захлопывает его обратно и просто кивает.
В машине я поворачиваюсь назад и пытаюсь все-таки выпытать у Андрея, что в итоге произошло.
— Отстань от сына, Влада. Он все сделал правильно, — Марк кладет на мою коленку ладонь и ощутимо сжимает пальцы.
Сговорились, значит, за моей спиной.
— Мамочка, не сердись, — Андрей подключает свое обаяние. — Я сделал так, как ты меня учила.
После этих слов я возмущенно выдыхаю и делаю вид, что обиделась на своих мужчин. Уж махать кулаками я своего сына точно не учила, это Марк решил приобщить его к спорту и отвел в какую-то школу боевых искусств.
Но Андрей вроде был рад, поэтому я не стала препятствовать.
Дома наш сорванец сразу убегает в свою комнату, а Марк начинает подбивать ко мне клинья.
— Котенок, не сердись, — он дышит мне в шею, пока я нарезаю мясо к обеду. — Да влюбился наш пацан. Новенькая она, только перевели в их класс, вот и началось все это. И цветы, и драки. Юра этот ее задирает, а ты, как помнишь, учила нашего сына защищать девочек.
Блин, я улыбаюсь.
Так вот из-за чего все это. Мое расстройство сразу пропадает, я не могу перестать умиляться.
— Ты подрываешь мой авторитет в его глазах, — ворчу, а сама шею Марку подставляю. У меня сразу россыпь мурашек по коже, когда его горячие губы прижимаются к месту за ухом.
— Не обижайся, маленькая, но у него только один авторитет. Я, — самодовольно усмехается. — А тебя он просто любит. Так и должно быть, котенок, не фырчи.
Марк кусает меня за мочку, руками забирается под блузку и гладит живот.
— Вот родишь мне девочку, она будет тебя слушаться.
Я закусываю губу. Главное не проболтаться сейчас и не испортить сюрприз. Мой недавний тест лежит упакованный в шкафу и ждет своего часа. Завтра у Марка день рождения, и я собираюсь вручить ему перевязанную лентой коробочку, когда мы останемся вдвоем.
— Егор звонил… — аккуратно перевожу тему.
— Влада, не надо, — Марк мгновенно напрягается.
Они со сводным братом так и
