По-другому начинают строиться и новые поселки, города, жилые кварталы которых архитекторы вписывают в тайгу, не изгоняя ее, не заставляя ее отступать.
Несколько лет назад Госпланом СССР было принято решение о строительстве Богучанской ГЭС в Кодинском створе взамен планировавшегося ранее Мурского — то, о чем пишет в статье Георгий Блок. Весь водосборный бассейн крупного притока Ангары — реки Чадобец, огромные таежные массивы, в которых есть и рудные месторождения, будут сохранены от затопления, защищены от подтопления и заболачивания грунтовыми водами. Быть может, впервые в нашей практике чаша весов склонилась не в пользу энергетики...
Еще с большей осторожностью готовится выбор варианта из числа «большой семерки». По существу, самым важным при выборе створов этих плотин, при определении очередей строительства, сроков их осуществления и т. п. должна явиться задача рационального использования и охраны тайги.
Еще в 1958 году Академия наук СССР и Госплан СССР с участием местных партийных, административных и научных организаций провели в Иркутске большое совещание, посвященное экономическому и социальному развитию Приангарья. Намеченные тогда планы во многом осуществляются, а перспективы расширяются еще больше. Но одновременно все больше вырисовывается и главное направление развития. Будущее Приангарье — это край большой индустрии, удобный для жизни и работы, и все-таки край таежный.
С. Л. Вендров, доктор географических наук
Георгий Блок
Плавать ли рыбе в сибирских водах?
Беседу с начальником Управления воспроизводства рыбных запасов и озерных хозяйств Министерства рыбного хозяйства РСФСР П. Г. Сурковым ведет наш корреспондент Ф. Городинский.
Петр Герасимович, печальный опыт многих промышленно развитых государств мира говорит, что интенсивная разведка и добыча полезных ископаемых, строительство гидроэлектростанций и промышленных предприятий губительно сказываются на окружающей природе и, в частности, на рыбных богатствах. Какова судьба сибирской рыбы, неужели и ее постигнет печальная участь «жертвы» научно-технического прогресса?
— Забегая вперед, хочу сказать, что рыбные богатства Сибири — а они поистине уникальны — в какой-то мере удалось сохранить, и теперь мы делаем все для возрождения и, что еще важнее, для широчайшего развития самых ценных стад сибирской рыбы. А рыбы, населяющие сибирские реки, конечно, «хлебнули» немало...
Разведка и добыча нефти и газа, целлюлозно-бумажная промышленность, лесосплав. Все промышленные сбросы — в реки, а очистные сооружения начали строиться, как известно, не так давно. Вот и судите, каково приходилось рыбе. С одной стороны, ее душили всевозможные химические вещества и нефтепродукты, нехватка кислорода, с другой — уничтожались ее нерестилища, так как лесосплав сдирал со дна грунт и всю растительность, в которой развивалась икра. До войны, в войну и после нее — до начала 60-х годов — Сибирь довольно стабильно давала 800 тысяч центнеров рыбы в год. А сейчас промысел с трудом натягивает немногим более 500 тысяч.
— Вы назвали рыбные богатства Сибири уникальными. Что Вы имели в виду?
— В сибирских водоемах живут самые разные рыбы, в том числе и такие известные в средней полосе, как карась, судак, сазан, лещ — мы их называем частиковыми. Есть в Сибири и осетры, и местная разновидность знаменитой белорыбицы — нельма. Но главное богатство — сиги. Они-то и определяют уникальность сибирской ихтиофауны. Сигов здесь больше, чем где-либо на земном шаре. Муксун, пелядь, чир, ряпушка — это все разновидности сиговых. А уж в качестве деликатеса, надо полагать, сиги в рекомендациях не нуждаются. Достаточно сказать, что знаменитый байкальский омуль — тоже сиг. И, говоря о возрождении и развитии запасов ценной сибирской рыбы, я имел в виду прежде всего сиговых, а из сигов в первую очередь омуля. Ведь не зря говорят: «Кто попробовал омуля, тот вернется на Байкал».
Байкал, как известно, очень сильно пострадал от промышленных сбросов и лесосплава. Недаром охрана Байкала послужила предметом специального постановления правительства. Немалые потери понесло здесь и рыбное хозяйство. Когда-то в байкальских реках ловили до 100 тысяч центнеров омуля в год. А в 1969 году промышленный лов омуля пришлось запретить. Запрет объявлен на пять-шесть лет, то есть на период созревания одного поколения.
— А дальше?
— Там будет видно, но у нас есть основания думать, что промысел омуля наладится. На Байкале уже действуют два крупных рыбоводных завода — Большереченский и Чивыркуйский. Вместе они ежегодно закладывают в инкубаторы миллиард икринок омуля. Ученые подсчитали, что промысловый возврат от этого миллиарда составляет 16—18 тысяч центнеров рыбы. Предстоит построить еще три таких завода.
Большереченский рыбоводный завод работает 40 лет и начинал с нуля, теперь же он устойчиво пополняет Байкал 6—7 тысячами центнеров омуля в год — стадом, поистине созданным руками человека.
— Что представляет собой завод «по производству» омуля?
— У самого устья реки устанавливают электрорыбозаградитель. Попросту говоря, стержни-электроды, навешанные поперек реки. Они создают электрическое поле, и омуль останавливается перед заграждением. Здесь рыбу вылавливают и сажают в садки на две-три недели, пока не созреют икра и молоки. Потом рыбоводы искусственно оплодотворяют икру и помещают ее в инкубаторы, где она во взвешенном состоянии и в проточной воде находится полгода. Водоструйные инкубаторы внешне чем-то напоминают четвертные бутыли, поставленные дном кверху. Каждый из них вмещает до 800 тысяч икринок. В мае личинок, выклюнувшихся из икры, выпускают в реку или прямо в Байкал.
— Но Байкал, так сказать, особая статья. А ведь в Сибири множество менее известных озер...
— Целые озерные системы. И огромные. Мы полагаем, что Сибирь насчитывает свыше 10 миллионов гектаров озер, имеющих или могущих иметь рыбохозяйственное значение.
Надо сказать, что сибирским озерам повезло больше, чем рекам. Я имею в виду промышленное загрязнение. Точнее, его отсутствие. Это относится и к таким освоенным рыбным промыслом озерам, как Чаны или Убинское в Новосибирской области, и в равной мере к озерам Тюменской области, Якутии и Красноярского края, которые населены малоценной рыбой — окунем, ершом, карасями. Правда, в естественном состоянии эти озера и без всякого промышленного загрязнения не бог весть как богаты рыбой. Зато в потенциале озерные системы Сибири, по мнению ученых, — это самой природой созданный рыбопитомник...
Интенсивные, полностью управляемые человеком озерные хозяйства начали создаваться прежде всего в Тюменской области. И не случайно. Тюменская область — главный район рыболовства Сибири, а запасы сиговых рыб здесь дают больше половины всего сибирского улова. Озера, которые готовят к хозяйственному использованию, сперва освобождают от сорной и малоценной рыбы, как бы выпалывают. И уже после этого заселяют сигами. В нынешней пятилетке будут построены шесть инкубационных цехов для икры сиговых. Это значит, каждый год около трех миллиардов личинок будут отправляться в основном в озера, где для них уже готов и стол и дом, а частично — для воспроизводства обратно в реки, туда, где были выловлены их родители.
Кстати, озера в таких хозяйствах используются по-разному. Маленькие превращаются в своего рода «детские сады», где личинки живут до годовалого возраста. А уже подросшие и окрепшие рыбки пересаживаются в более крупные озера. Проходит еще год — и сиги достигают товарного веса.
Все, что я рассказываю, отнюдь не предположение и не проект. Казанское озерное рыбное хозяйство в Тюменской области (площадь его около 7 тысяч гектаров!) работает три года. И уже себя окупило. Судите сами: начинало оно с 200 центнеров сорной рыбы, а теперь ежегодно дает 6 тысяч центнеров сигов. Вступают в строй Большое Уватское и Тобольское хозяйства того же типа.
— Очевидно, для этой работы требуется много народу?
— В Казанском рыбхозе работает всего 60 человек. Многое механизировано: и мелиорация, и внесение удобрений (озера ведь тоже удобряются), и лов. Как ни странно, одна из проблем не в том, чтобы вырастить рыбу, а в том, чтобы ее вывезти. Чего нам действительно не хватает, так это вездеходов, которые в любую погоду, в распутицу могли бы курсировать между озерами.
— Расскажите, пожалуйста, каких еще рыб предполагается разводить в Сибири?
— Прежде всего осетра и нельму. Строятся два осетрово-нельмовых комплекса — Тобольский и Абаканский, которые каждый год будут выпускать в водоемы миллион осетрят и молоди нельмы. Мы намерены использовать естественные геотермальные воды Сибири и теплые воды электростанций для выращивания карпов... Впрочем, обо всем не расскажешь. С уверенностью могу сказать одно — в нынешней пятилетке закладывается фундамент рыбного хозяйства завтрашней Сибири.
