и развернул к себе, одновременно хлопнул ладонью по груди. Прижал золотую монету двумя пальцами.
— Ты, неси его в... где тут у вас приличный постоялый двор?
Мужик, сначала всхрапнувший от изумления и ярости, потупился, глядя на монету. Кивнул и без пререканий потянулся взять нищего на руки.
— Можешь волочить за ногу, он не обидится.
***
Золото лучше любой магии, чароплёты учатся годами, чтобы достичь эффективности пары звонких монет. Нас без вопросов приняли в постоялом дворе, отведя большую комнату. Бесчувственного полуэльфа, под моим присмотром, помыли и переодели в чистое. Выглядеть стал получше, но всё так же жалко.
Подумать только, а ведь его имя внушало трепет, а навыки заставляли усомниться в собственных силах. Какая превратность судьбы.
Мне нравится.
Элиас очнулся, когда нам принесли жаркое и кувшин морса. Я не рискну пить помои, которые местные зовут вином. Ваюна косится на беднягу, мотыляющего головой и пытающегося перебороть похмелье. Которое, судя по его виду, длился не первый десяток лет.
— Ну что, — сказал я, протягивая полную тарелку горячего мяса с овощами, — готов поговорить?
Элиас посмотрел на меня, на тарелку и оскалился. Под личиной опустившегося пьяницы проступил тот самый герой. Непримиримый враг, в бой с которым я шёл как на праздник. Всего на мгновение, затем полуэльф взял тарелку. Руки его мелко дрожат, а опухшее лицо кривится.
— Спасибо... — Пробормотал он.
— Что-что? — Наигранно переспросил я, наклонился, прикладывая ладонь к уху. — Я не расслышал.
— Спасибо. — Твёрже повторил Элиас, уткнувшись взглядом в тарелку.
Ложки я не дал, но его не остановило. Начал есть голыми руками, хватая горячие куски мяса и с жадностью запихивая в рот, глотая, как оголодавшая дворняга. Хотя он она и есть. Мокрые волосы скрыли от меня лицо, но даже так видно, как в тарелку падают слёзы.
Боги, когда он плакал при мне? Хм... кажется, когда я убил его друга? Нет, тогда просто орал в бешенстве и рубил меня двуручным мечом павшего. Да, так и было.
Ваюна сидит за столом и задумчиво водит пальцем по узору скатерти, на нас не смотрит. Что даже немного обидно. Зря что ли устраиваю весь цирк?! Ладно, мне и самому нравится представление.
Запах жаркого наполняет комнату, смешивается с ароматами трав и мыла. Но даже так, от Элиаса ещё воняет улицей и бедностью. На руках свежие коросты и красные очаги кожной болезни, которая случается, если долго не менять и не снимать одежду.
— Как же так получилось, дорогой мой враг? — Спросил я, ставя перед ним стул и садясь. — Где тот гордый воитель Света? Куда пропал мой драгоценный враг?!
— Он умер. — Прохрипел Элиас. — Был предан, оплёван и сдох в канаве.
— Да ладно? По мне так ты вполне жив.
— Разве это жизнь? Лучше бы меня убил ты, ещё тогда, под стенами Равердана.
— Я пытался.
— Плохо пытался.
Да нет, очень даже хорошо. До сих пор тошно вспоминать, как с меня стягивали порубленные доспехи, а лучшие лекари зашивали раны.
— Ты явился закончить со мной? — Спросил полуэльф, проглотив очередной кусок.
Подбородок блестит от жира, а в щетине темнеют кусочки овощей. Я покачал головой.
— Нет, я думал ты уйдёшь вместе с эльфами в страну Альвов.
Элиас горько засмеялся, накрыл лицо ладонями и всхлипнул.
— Ха... они отреклись от меня, как только дворец императора пал. Грязная собака сделала свою работу, грязная псина больше не нужна.
— А твои друзья?
— О, эти лицемерные ублюдки? Ох, Элиас, ты такой смелый, но...
— Но?
— Тебе нет места в наших владениях, ты слишком много говоришь. Что люди подумают, если узнают, что это не мы победили легион?
