ждать подвоха. Как знание клише. Дальше будет хуже. Но кое-что демонстрировало ему, что это не так, точнее даже не «кое-что», а «кое-кто».
Цуруока.
Если бы не помощь Ямато, то он бы ни за что не прошел дальше первого испытания. Он часто ошибался, падал, постоянно отставал. Это было нормально, наверное. В конце концов, он был простой шпаной, привык участвовать лишь в уличных потасовках, а не в чем-то настолько серьезным. Поэтому, смотря на него, казалось бы, обладавшего пусть и меньшим, но все же весомым опытом в боях без правил, Ямато понимал, что с ним самим что-то определенно не так. Весь этот опыт… откуда он? Сестра говорила, что он не занимался подобным до этого, да и Цунефуса тоже. Что они начали вдвоем, с чистого листа. Уж кому тут можно было верить.
Когда он затащил того на уступ, что был финишем, Цуруока солнечно улыбнулся ему и радостным тоном огласил:
— Спасибо, приятель! Черт, не будь тут тебя, я бы уже просрал…
— Ага. Да. Без проблем.
— Ты уж извини.
Судя по смеху, Цуруоке не было стыдно ни на йоту.
Второй этап, третий…
Они проходили дальше и дальше. До финала оставалось совсем ничего. Скорее всего, перед ним будет «Охота». Скорее всего… Ямато покосился назад, на Цуруоку, следовавшего за ним по пятам. Сможет ли тот убить человека, если потребуется? С одной стороны, Цуруока участвовал в таких потасовках, что раскрошить кому-нибудь череп не должно было быть чем-то особенно страшным для него. Но с другой? Шпана — это не преступники. Как и ломание чужих коленей — вовсе не намеренное убийство.
Цуруока откровенно говоря навязывался. Он был шумным, надоедливым. Честно признаться, абсолютно не нравился Ямато.
Полоса препятствий, где проводилась «Охота» в этот раз (чаще всего места менялись для того, чтобы участники не знали ничего о готовящемся месте бойни и не подготовили себе незапланированную организаторами помощь), была расположена на месте недостроенной хорды на границе Сэтагайи и «Тэнгоку», новообразованного района, части этой самой Сэтагайи, возникшего из-за какого-то там сильного землятресения, разрушевшего кучу зданий и создавшего самые настоящие дремучие трущобы — самого ее основания, так и не протянувшейся дальше в город из-за разгула местных банд и временной заморозки проекта. В качестве оружия им выдали простые пистолеты. Вообще, откровенно говоря, все оружие было разрешено, но к чему-то покруче доступ был только за деньги.
Повертев его в руке, Ямато без удовольствия отметил, как привычно тот лег в руку. Ну, это уже глупо. Цунефуса просто пару раз показывал ему, как надо стрелять. Он покосился на Цуруоку, который осторожно повертел пушку в руках.
— Ого! Я раньше только с трубой дрался!
— По тебе видно.
— Сумэраги-кун, а ты знаешь, что хруст левой коленной чашечки отличается от правой?
Ямато резко отвел взгляд. Его абсолютно точно не интересовало то, откуда у Цуруоки есть эти знания.
Придурок.
— Ты готов к тому, что нас там ждет?
— Да.
— Ты этим занимался, да? Ну… Чем-то таким.
— «Таким»?
— Прямо как шиноби, — рассмеялся Цуруока.
Прямо как шиноби…
Наемники, живущие где-то в совершенно ином мире. Те, кому не могли диктовать волю корпорации, свободные ото всех оков.
Но это глупо. Сжав кулак, Ямато покачал головой, явно озадачив Цуруоку. Если бы он был шиноби, он бы избавил себя от половины проблем. Можно было бы согласиться на любую грязную работу, все, что предложат. Пусть даже это будет Юаса. Накопить денег, выплатить долги, покончить с проблемами. Но все, на что годился Ямато, были подпольные бои. Да и там ему были не рады, ведь он не умел играть по чужим правилам. Шиноби были отчаянными людьми без капли разумного, а Ямато был рациональным.
Как он и говорил — все это было бессмысленно.
Они вновь сидели в комнате подготовки. Народу поубавилось, остались лишь лучшие из лучших. И они вдвоем. Это несколько нервировало. Не будь рядом Цуруоки, Ямато бы смирился, осознав, что ему нужно попросту выполнить поставленные условия и добраться до финала в одном куске, но сейчас на нем лежала ответственность. Он всегда мог избавиться от Цуруоки, в любой момент, тот лишь мешался под ногами, но он слишком хорошо понимал, что не мог. Что-то мешало. Легко было разбираться с незнакомцами, но тех, кого знаешь по имени…
— Нет. Не занимался.
— Да-а-а? — Цуруока с подозрением сузил глаза. — А приходил на уроки побитый, словно поучаствовал в массовой драке?
— Помогал полицейскому.
— Ну, вот видишь? — он подмигнул Ямато. — Почти как шиноби.
— Ничего подобного.
— Да-да!
— Совсем нет.
— Да хватит, так и есть! — Цуруока фыркнул. — Да даже если и не так, то все равно ты исполняешь чьи-то приказы, выполняешь указания, тыры-пыры, все такое. Сама суть!
— Мимо.
— Ты всегда такой зануда?
Они уставились друг на друга, и Ямато тяжело выдохнул.
— Мне не нравится, когда на меня вешают такие ярлыки.
— Но это не ярлык! Ты настоящий герой! Для меня, — он рассмеялся. — Столько раз мою задницу спас, пальцев не хватит! Поцеловал бы в щечку, ну, знаешь, как награждают героев, но нет! Извини, но девушки сердцу милее!
Цуруока пихнул Ямато кулаком в плечо, после чего изобразил пальцами пистолетики. Это вызвало у Ямато слабое подобие улыбки, и, когда зазвучала сирена, огласившая участников о начале нового этапа, он отвернулся
Они вдвоем направились к выходу.
Сначала этап шел гладко, они не встречали ни единой «крысы» — находили лишь трупы.
Но, затем, из-за угла появилась фигура.
И в голове словно что-то щелкнуло. Как закончившаяся кадушка у кино-проектора.
После этого воспоминания Ямато напоминали отдельные не связанные фрагменты. Подобно испорченной пленке, на которой было видно лишь некоторые кадры, а при попытке вспомнить что-либо больше — начинала жутко болеть голова. Ямато не помнил лица той «крысы», которая выбежала им навстречу. Единственное, что отпечаталось в его памяти: звук выстрела. Затем, испуганное лицо Цуруоки. Брызнувшую на асфальт кровь. Сверкнувшее под блеклым светом фонарей лезвие ножа.
Когда Ямато «очнулся» — когда спала пелена, и он пришел в себя — место вокруг напоминало сцену из фильмов ужасов. Наверное. Он не помнил, как смотрел хоть один, но по какой-то причине память подкинула именно это странное сравнение. Кровь и вид чужих выпотрошенных кишок не казался ему чем-то ужасающим, но в данном случае… Вид тела того человека, что атаковал их, с размозженной по земле головой, заставил его лишь моргнуть. Теперь лица не разобрать. В свободной руке, помимо пистолета, лежал нож этого человека, с которого не переставала капать кровь.
Рукой он провел по
