обстановке, — протянул князь свою руку.
— На все воля Бога, — почтительно приклонил голову юноша при рукопожатии.
— Невероятно, даже так я не могу почувствовать что-либо, — усмехнулся Стронг, когда в его алом взгляде возгорелось пламя, — знаете, на самом деле сиддхи есть ложные и истинные. Ложные это те, что появляются в связи с наложенными на тело заклинаниями или призванными в него потусторонними силами, истинные же сиддхи — это явленная в мир божественная мощь, несокрушимая и неодолимая. Девяносто девять процентов людей со сверхспособностями это обладатели ложных сиддх, но ты не они, и это радует, желаю тебе удачи, мой юный друг. Теперь я уверен, что мы еще встретимся.
С этими словами князь ушел, а за Зигфридом явились двое спец. агентов, снова сковавших его и впоследствии в закрытой специализированной карете доставившие в столицу.
Высадили его возле ворот магической академии, когда на улице уже стемнело.
Идти в общежитие не хотелось, впервые за месяц очутиться на свежем воздухе дорогого стоило и потому, он решил прогуляться.
Слежку за собой Зигфрид заметил сразу и в теории благодаря своей способности к полному подавлению ауры, он мог от нее уйти, но не стал этого делать, ибо смысла нервировать разведку империи попросту не было. Ничем не законным он так и так не занимался, а потому пусть себе следят.
Ночью столица была очень красива, особенно в своей безлюдности и тишине, иногда разбавляемой разговорами гуляющих парочек и редкими проносящимися мимо экипажами.
«Интересно, а Эрис тоже дали нагоняй за наши слишком долгие встречи или мне еще и придется самому с ней все улаживать? Надеюсь, что нет, если что свалю все на ее отца, хотя князь то прав мы с ней не пара. Учитывая ее статус, ей даже другие князья толком не пара, как по мне Эрис попытаются выдать за королевскую кровь из другой страны, дабы она стала королевой и еще больше укрепила клан. Да, скорее всего так и будет, а потому каким бы могущественным магом я ни стал, я никогда не заменю принца и целое царство, особенно царство. Остается надеяться, что она будет счастлива со своим мужем. Эрис, я искренне желаю тебе счастья».
По городу Зигфрид гулял до самого утра, а затем вернулся в академию, где преодолев ограждающую стену, пошел напрямик к общежитию студентов магистратуры.
Идя туда, он уловил целый ряд слабых аур идущих от жилого сектора, принадлежащих, по всей видимости, поступившим недавно учащимся, и оно было логично ведь по словам директора как раз в сентябре-октябре магическую академию должны были вновь открыть для поступления.
Вот только ни одной знакомой ауры не было, а общежитие магистратуры, было полностью пустым.
«Видимо, лечение травм души затянулось, тогда нужно сходить к директору и узнать, в какой больнице мои одноклассники, грубо будет их не навестить».
Подождав еще немного, Зигфрид перехватил приехавшего в академию Чарльза у входных ворот и довольно легко выяснил, где сейчас находятся его одноклассники. Директор если честно вел себя немного странно, был слишком вежливым и каким-то отстраненным. Но много думать об этом не было нужды и юноша, убедившись, что он может не ходить на занятия до выздоровления большей части его одногруппников, распрощался с Чарльзом и направился к назначенной цели, а именно к одной вполне ему известной больницы.
Шел он пешком, денег у него было немного, а те что были, пришли в карман по милости общества «Восход» еще в те времена, когда его только отправили на данное задание. Конечно, ему могли дать гораздо больше пары золотых, вот только это могло стать подозрительным, учитывая его легенду.
«Когда там уже стипендию начнут выплачивать, что за бардак? Вечно я с ней пролетаю, — возмущался Зигфрид, — видно судьба у меня такая, ничего прорвемся, когда-нибудь я стану тем, у кого все будет. Хотя нет, не так, я стану тем, кому ничего не будет нужно, да так лучше».
Потихоньку, никуда не спеша, думая о многих вещах, он шел по оживленному тротуару, не замечая лиц прохожих, и не обращая внимания на шум. Мысли его витали где-то высоко, а сердце странно тосковало о земном, и уже потерянном чувстве любви, от которой он сам и отказался.
«Все что не происходит к лучшему, это будет мне уроком. Поддаться чувствам, равно открыться, если ты слаб лучше быть одиноким и не рассчитывать на многое. Нет, лучше вообще ни на что не рассчитывать, если ты ничего не ждешь, то и разочароваться не сможешь, ведь так? — остановившись и немного отойдя в сторону, дабы не мешать прохожим, Зигфрид присел на корточки и закрыл лицо руками, — что-то мне совсем хреново, не ожидал от себя такого, чего это вдруг? Я же знал все с самого начала, лучше бы я ее вообще не встречал… Плевать, я с этим справлюсь, так для всех будет лучше, я все перенесу, все превозмогу, чувства ничто — разум все, нужно лишь утвердиться в этом!»
Ночь восемнадцатое октября 1616 года.
Глубоко под землей, в пещере, что уходила под одинокий холм, была когда-то давно построена тайная база. Владели ей силы темные, некромантами нареченные, проводили они здесь время свое, когда искали их, дабы упокоить на веке. Мало кого боялись они, а потому редко когда база сия не пустовала, вот только сейчас полна людьми была она, ибо двенадцать Великих домов объявили секте «Вечной жизни» войну и поклялись стереть ее с лица земли.
— Они еще не вернулись, — хриплым голосом спросил худощавый старец, с длинной бородой, глубокими морщинами на лице, и яростным недовольством во взгляде.
— Нет, мой господин, первого и второго ученика по-прежнему нет, — ответил сидящему на троне старику, закутанный в черную ткань мужчина.
— Чего они медлят, глупцы, — стиснул зубы он, сжав кулаки со сверкающими на них магическими перстнями, — пошел вон, доложишь, когда они вернутся.
— Слушаюсь повелитель, — моментально покинул огромный пустой зал подручный, ловко лавируя между многочисленными каменными колоннами, поддерживающими свод.
«Никчемные бездари, ничего не могут, ничего не умеют, — подумал некромант, глядя на то, как стальная дверь закрывалась за мужчиной. — Мне остался год, без препарата я точно умру, а они не могут похитить каких-то никчемных детей! Это все заговор, точно заговор, они хотят моей смерти, ждут ее, они все сговорились, они боятся меня, а потому хотят, чтобы я умер. Точно, все так и есть. Но я это так не оставлю, если я умру то перед этим очень громко хлопну дверью».
Грохот!
«Что это?!
