начали вешаться эти соблазнительные бесстыдницы. Открыто намекая на желание перевести наше приятное общение из вертикальной, в горизонтальную плоскость. Сообщив, что в доме спален хватало с запасом. А ещё вовсю пытались споить, расспрашивая, чем живу, чем знаменит, чего хочу? Якобы невзначай касались, то тут, то там.
Некоторое время усиленно пытался понять, с чего вдруг такой всплеск интереса к моей персоне. Их настойчивость не столько льстила, сколько настораживала. Явно не просто так заговаривают зубы, пытаясь увести подальше от остальных. В чём были настоящие мастерицы. Когда после третьего отказа выпить, чтобы помочь мне расслабиться, всё же как-то сумели дать подержать рюмочку, подозрения переросли в уверенность. Я не настолько неотразим, чтобы возжелать любой ценой завалить меня в койку.
Загнав обратно в темноту вылезшего наружу девственника, расправившего крылышки, поющего о дороге в рай, желающего со мной поскорее расстаться, твёрдо заявил представителям племени суккубов, что на работе я ни-ни, ни с кем, ни как и ни в каком виде. После чего вырвавшись из их цепких ручек, застегнув непонятно как расстегнувшиеся верхние пуговицы рубашки, тактически отступил на поиски работодательницы. Стараясь не замечать их хохота.
Успел буквально в последнюю минуту, застав момент, когда её, с мутным взглядом, едва передвигающую ноги, напившуюся в хлам, по лестнице на второй этаж поднимала какая-то девица. А за ними, на небольшом расстоянии, с озорным выражением личика вторая дамочка уверенно тащила следом сильно пьяного парня. Не понял, куда это они их ведут? Уложить в кроватку, чтобы отлежались и пришли в чувство? Что-то на душе стало тревожно. Поддавшись интуиции, пошёл за ними, убедиться, что кровати будут разными, а не одной и той же. Этих двух дам я не так давно видел в компании Нэнси, а не в компании Амелии.
Словно по волшебству, только о ней подумал, как объявилась именинница, внезапно перегородив путь на лестницу.
— А где Мири и Салли? — удивлённо посмотрела мне за спину.
— Там, — указав рукой в сторону боковых комнат, попытался её обойти.
Однако Нэнси вновь встала передо мной, сделав шаг в ту же сторону.
— Туда нельзя. Пошли лучше к остальным, — ухватив за руку, потянула в противоположном направлении.
Упёршись ногами, упрямо остался стоять, где стоял.
— Почему нельзя? — изобразил святую простоту.
— Там отдыхают девочки. Они не хотят, чтобы их сейчас видели. Совсем глупый что ли? — возмущённо фыркнула.
Удивляясь, как можно не понимать такие простые вещи.
— Мне нужно забрать леди Адамс. Нам пора уходить. Остальные меня не интересуют. Обещаю на них не смотреть.
— Ещё раз говорю, туда нельзя, — разозлилась Нэнси на мою упёртость. — Подожди внизу. Амелия немного отдохнёт и сама спустится. Потом. И вообще, что ты за неё решаешь, что ей нужно делать? На себя лучше посмотри. Моих подруг обижаешь, друзей не уважаешь, отказываешься с ними пить, хозяйке грубишь. Может, тебе здесь не нравится? Так я не держу. Проваливай. И вообще, ты здесь только из-за Амелии.
Нэнси прекратила изображать доброжелательность. Может, надоело, а может, отчего-то занервничала. Больше склонялся ко второму варианту.
— Как скажешь. Но, я пришёл вместе с леди Адамс и уйду вместе с ней, — тоже перестал улыбаться, проявив настойчивость.
— Ещё условия будешь ставить? — леди Горби изумилась от подобной наглости. — Да мне достаточно только пальцами щёлкнуть, чтобы тебя выкинули за порог этого дома, — разгневалась девушка.
— Щёлкнуть, говоришь? — угрожающе прищурился.
Времени, до того, как приведёт угрозу в исполнение, почти не осталось. Как и сомнений, что на это пойдёт. Достав телефон, позвонил по номеру, с которого со мной связывался отец Амелии.
— Господин Адамс, добрый день. Это говорит Йохансон, друг вашей дочери. Простите за беспокойство, но у меня очень важное дело. Как вы знаете, леди Амелия сейчас вместе со мной находится на дне рождения леди Нэнси Горби. Так вот, я не знаю, в каких они отношениях, но сейчас вашу дочь, напоив до беспамятства, зачем-то укладывают в одну постель с непонятным типом, доведённым до точно такого же скотского состояния. Не удивлюсь, если это делается на камеру. Мою попытку убедиться, что это не так, леди Горби решительно предотвратила. В грубой форме потребовала немедленно убраться из её дома. Заявила, что я не имею права вмешиваться в личные дела леди Амелии и что-то за неё решать. Простите, поскольку в этой ситуации не могу перечить леди Горби, ответственность за всё, что произойдёт дальше, теперь лежит всецело на её совести.
Опустив телефон, насмешливо посмотрел на побледневшую, испугавшуюся Нэнси, не желающую верить в то, что сейчас произошло.
— Что ты натворил, дебил?! — заорала, чуть не бросившись на меня с кулаками. — Урод. Дегенерат. Сволочь. Ты хоть понимаешь, что теперь будет?!
— Вы позволите мне забрать леди Адамс? — легкомысленно предположил, сохраняя полное спокойствие.
Сам удивлялся своей смелости. Или тупости.
— Да ничего бы с ней не произошло. Это была шутка. Розыгрыш.
— Если это шутка, то почему никто не смеётся? — задал логичный на мой взгляд вопрос.
— Потому что она предназначалась не для тебя. Вон из этого дома! Ноги твоей больше в нём не будет, — в гневе указала пальцем на дверь.
— С радостью. Что я за это буду должен? — иронично осведомился, обесценив её слова.
Нельзя лишить человека того, что ему совершенно не нужно.
— И потом. Неужели леди Адамс тебе настолько ненавистна, что только и жаждешь случая её уязвить? Это ведь не первая попытка.
— Не твоё дело. Эта дура давно напрашивалась.
— Не боишься вот так открыто об этом говорить? — подивился такой откровенности.
— А что, ещё кому-нибудь позвонишь, пожалуешься? — ядовито спросила. — Что бы между нами не происходило, это наши личные дела. Тебя они не касаются.
— Не совсем. Я всё ещё должен забрать отсюда леди Адамс. Что вы будете делать потом, меня действительно не касается.
— Ты не расслышал, вон отсюда! Я буду решать, кто и когда покинет этот дом. Парни, вышвырните за порог эту неблагодарную скотину, — обратила к растерявшимся, притихшим гостям, не понимающим, что тут происходит.
Однако их симпатии несомненно окажутся на стороне Нэнси. Это её друзья, а не мои. Верить будут именно ей,
