Однажды Гнидюк зашел к одному из подпольщиков — Владеку Пилипчуку. Там находилась его младшая сестра Ванда. Это была веселая крепкая девушка семнадцати лет, всегда охотно и добросовестно помогавшая подполью. На этот раз у нее был гость. Расстегнув тесный мундир, за накрытым столом в комнате сидел сорокалетний гестаповец — поляк Генек Ясневский, сотрудник специального отдела гестапо по охране железнодорожных объектов.
Как и всегда, Гнидюк, не растерявшись, вежливо поклонился и представился:
— Ян Багинский, двоюродный брат пани Ванды.
Ванда, разумеется, пригласила «брата» к столу, и тут же Николай постарался как следует напоить гостя. Ясневский, хмелея, впадал в воинственную хвастливость. Николай громко выражал ему свое восхищение и с глубоким пониманием сочувствовал его тяжелой службе. Гестаповец вскоре еще больше размяк.
— Вообще, пан Багинский, — зашептал он Николаю, — я не очень люблю немцев. Я добрый поляк и католик, как и вы. Это все из-за грошей. Но и голову потерять из-за грошей я тоже не хочу.
Вскоре Гнидюк получил разрешение использовать влюбленность Ясневского в Ванду для получения от него необходимой информации. Сведения он приносил очень ценные. Особенно важно было, что мы точно знали даты облав, ночные пароли, расположение секретных постов. Имена и адреса некоторых секретных агентов.
По мере втягивания Ясневского в нашу работу и закрепления его встал вопрос об использовании его возможностей для взрыва интересующего нас моста. Ясневский подобрал для этой цели проводника Михаля Ходаковского из фольксдейча, который согласился за двадцать тысяч оккупационных марок при переезде через мост сбросить мину с тамбура своего вагона.
Однажды утром Ванда появилась на улице Ивана Франко. Она поднялась на крыльцо, постучала. Дверь открыла худощавая женщина — Анастасия Шмерега. Она хмуро спросила: «Что нужно?» В ответ последовал пароль:
— Это у вас продается новое платье?
Анастасия ответила:
— Да, вам оно, пожалуй, подойдет, заходите.
В комнате с зашторенными окнами находилось трое мужчин — братья Шмереги и Дмитрий Красноголовец. Девушке указали на большой коричневый чемодан.
— Донесешь?
— Донесу, конечно, — беззаботно сказала Ванда и взялась за ручку. Но… чемодан чуть не выпал: в нем было добрых три пуда. Мужчины понимали, что мина — слишком тяжелый груз даже для такой крепкой дивчины, как Ванда. Но пронести смертоносный груз через весь город должна была именно эта молоденькая женщина. Крепко зажав во вспотевшей руке кожаную ручку, девушка решительно шагнула к двери.
На улице Ванда невольно зажмурилась от слепящих лучей солнца. На секунду ей даже показалось, что они насквозь пронизывают фанерные стенки чемодана, раскрывая перед всем городом тайну его содержимого. Но она шагала, не меняя руку до той поры, пока чемодан чуть не выпадал из пальцев, делая вид при этом, что она несет обычный, не особенно тяжелый чемодан с вещами.
Ванда знала, что впереди, сзади, боковыми улицами неотступно идут незнакомые ей вооруженные люди, готовые при первой тревоге защитить и ее, и груз.
Вдруг раздался резкий мужской голос, который словно толкнул ее в грудь:
— Могу я просить панну об услуге?
Широко расставив ноги в высоких лакированных сапогах, перед ней стоял немецкий капитан с несколькими орденами на груди. Из-под козырька низко надвинутой фуражки на Ванду в упор смотрели светлые немигающие глаза. У Ванды во рту пересохло. С трудом она изобразила на лице нечто вроде улыбки. А офицер спросил:
— Как пройти на Длугу улицу?
Ванда объяснила. Небрежно поблагодарив, капитан зашагал перед ней. Взглянув на обтянутую узким мышиным френчем спину немца, девушка облегченно вздохнула.
Так Ванда Пилипчук первый и последний раз в своей жизни встретилась с Николаем Ивановичем Кузнецовым, который по нашему указанию специально приехал в Здолбуново, чтобы выручить Ванду из беды в том случае, если этого не сможет сделать партизанская охрана. Для такого случая в кармане его общеармейского офицерского френча находилось мощное оружие — металлический овальный жетон особо доверенного сотрудника гестапо.
Чемодан со взрывчаткой был благополучно доставлен по назначению. Здесь он попал в квалифицированные руки Гнидюка и Жоржа Жукотинского, которые окончательно снарядили мину.
Они передали его Генеку Ясневскому, а тот на следующее утро вручил Михалю Ходаковскому в присутствии Ванды.
Михаль Ходаковский, несмотря на некоторые опасения, выполнил свое обещание: 12 августа 1943 года в два часа дня, когда эшелон проходил сквозь тесный гулкий пролет железнодорожного моста через реку Горень, он столкнул чемодан на рельсы.
Спустя некоторое время раздался взрыв. Одна ферма рухнула вниз. Хвостовые вагоны поезда с грохотом полетели в реку вместе с гитлеровскими офицерами и солдатами, танками и орудиями, спешно отправляемыми на восточный фронт.
Две недели гитлеровцы растаскивали обломки моста и вагонов. Поначалу гестапо решило, что диверсию совершили солдаты из охраны моста, разбежавшиеся от страха по окрестным селам. Их стали вылавливать и расстреливать на месте. Но потом гитлеровцы напали на правильный след. Михаль Ходаковский, обожженный при взрыве, попал в госпиталь. Там его угостили водкой, и он проговорился, что взрыв — дело его рук. Гестаповцы ринулись искать соучастников, но всех, кого следовало, мы уже переправили в лес.
Задание Москвы было выполнено.
По-разному сложились судьбы людей, принимавших участие в проникновении в «Цитадель», как назвал Гитлер операцию по подготовке наступления в районе Курска — Белгорода.
Погиб смертью героя легендарный разведчик Николай Кузнецов. Ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Погиб при освобождении города и славный подпольщик Леонтий Клименко.
Николай Акимович Гнидюк много лет был первым секретарем райкома КПУ, одного из передовых на Львовщине, — Сокальского района, избирался делегатом исторического XXII съезда КПСС. Сейчас он — заместитель председателя Львовского сельского облисполкома.
Ванда Пилипчук живет в Москве. У нее теперь другая фамилия. Она стала женой славного разведчика и боевого комбата из отряда Медведева — Владимира Ступина. Брат Ванды — Владек, сестра Марися и зять Жорж Жукотинский после окончания войны переехали в Польскую Народную Республику. Большинство участников Здолбуновского подполья до сих пор живет и работает в родном городе. Дмитрий Михайлович Красноголовец заведует мастерской в Здолбунове, Петр Бойко — заготовительной конторой. Братья Шмереги работают на железной дороге.
Не дожил до радостного дня освобождения Авраамий Иванов. В конце 1943 года, окруженный в своей хибарке отрядом жандармов и полицейских, Иванов долго отстреливался, — нескольких убил. Будучи тяжело раненным, пытался последней пулей покончить с собой. Истекающего кровью, его бросили в кузов грузовика и привезли в гестапо. Там он выдержал самые чудовищные пытки, но не проронил ни слова.
Уже после освобождения Львова Советской Армией погибли от рук фашистских подлых убийц замечательные разведчицы Лидия Лисовская и Мария Микота, так и не успев получить заслуженные ими ордена Отечественной войны.
М. ПРУДНИКОВ, Герой Советского Союза
НЕУЛОВИМЫЕ ДЕЙСТВУЮТ
Теперь мы там пошуруем! — сказал Павел Алексеевич, потирая руки от удовольствия. — Понимаете, что это значит: иметь своего человека в полиции!
Начальник разведки нашей партизанской бригады, действовавшей в оккупированной немецко-фашистскими войсками Белоруссии под названием «Неуловимые», Павел Алексеевич Корабельников приложил много усилий, чтобы проникнуть в полоцкую полицию. И наконец пришло сообщение от одной из наших подпольщиц: «Задание выполнено».
Заброшенный домик лесника близ Полоцка был удобным местом для конспиративных встреч. Летней ночью 1942 года мы с Корабельниковым и Николаем Щенниковым, заместителем начальника штаба бригады, тихо подошли к своим партизанам, которые тайно присматривали за домиком. Они доложили, что туда только что вошли две женщины. В комнате нас ожидала разведчица Анна Наумовна Смирнова. С ней была та смелая женщина, которой удалось проникнуть в полицию. Увидев нас, увешанных оружием, бородатых, она поднялась, несколько смущенно подала маленькую руку:
![Юрий Герман - Чекисты [Сборник]](https://cdn.my-library.info/books/228332/228332.jpg)
